Джеймсон убрал руку с моего плеча и сел.

— Что? — тихо спросил он.

Я тоже села, подтянув рубашку к груди.

— Это огромная возможность. Я бы познакомилась с известными дизайнерами и прославила свое имя. Это всего лишь два месяца. Но это открыло бы так много возможностей для меня, — нервно бормотала я.

Он грубо запустил руки в волосы и зажмурил глаза.

— Какого черта, Эвелин? Два месяца. Мы вместе — сколько? Один месяц? Значит, ты будешь отсутствовать дольше, чем пробыла со мной? — я знала, что он не обрадуется моему отъезду, но я не была готова к тому, что он так расстроится. — Что будет, когда ты вернешься? Снова уедешь? — грубо спросил он.

Я почувствовала, что моя защита усиливается.

— Ты знал, что я такая.

— Я не знал, что ты хочешь уехать, — закричал он, широко раскидывая руки.

— Не кричи на меня, Джеймсон, — выдавила я. Я стояла на своем, глядя на его сжатые губы и челюсть. Я понимала, что он будет недоволен, но я не собиралась сидеть и позволять ему срываться на меня. В тот момент, когда мы смотрели друг на друга, тяжело дыша, я услышала слова моей мамы.

«Никогда не жертвуй своей мечтой ради мужчины. Ты должна заботиться о себе, Эви».

Прикусив губу, я отвела взгляд, пытаясь выбросить эти слова из головы.

— Послушай, — ворвался он в мои мысли. — Давай просто остановимся. Все просто вышло из-под контроля и ошеломило меня. Я не ожидал этого и плохо отреагировал. — Он провел рукой по волосам и посмотрел на меня мягкими голубыми глазами. — Мне жаль. Я знаю, что это отличная возможность, и ты знаешь, что я поддерживаю тебя. Просто это заставляет меня нервничать.

Я услышала его извинения и оценила их. Но гневные слова уже были сказаны и брошены. Я хотела оттолкнуть их, но знала, что это будет не так просто. Уступив на эту ночь, я проговорила в свои дрожащие пальцы:

— Ну, я ее еще не приняла.

Его сильная рука появилась в поле зрения, прежде чем обхватить меня и притянуть к себе на колени. Я оседлала его бедра и обвила руками его шею, пока он целовал меня от груди до шеи. Он начал шептать небольшие извинения с каждым мягким касанием губ. Мое тело расслабилось в его объятиях, и я кивнула головой, давая ему понять, что принимаю их.

Он прикусил мою нижнюю губу и отстранился.

— Было бы эгоистично, если бы я попросил тебя остаться? — его ухмылка дала мне понять, что он шутит. Но я все равно услышала намек на искренность.

Я не ответила. Мне удалось приподнять уголок губ в вымученной улыбке, и я наклонилась, чтобы поцеловать его сильнее, чтобы скрыть страх, который вселил в меня этот вопрос.

Страх от того, что я почувствовала, когда он задал свой вопрос, потому что часть меня хотела прямо сейчас пойти домой и отказаться от этой стажировки, просто чтобы не потерять ощущение его объятий.

И вот это напугало меня.

На какие еще жертвы я была готова пойти? Разве я такая? Была ли моя мама права?