Глава 28

Глава 27

Джек

Рэйн не первая, кому я буду делать татуировку, после долгого перерыва, но когда я привожу её в частную студию, которую снял для своего тату-салона, я нервничаю из-за её присутствия рядом со мной, когда отпираю дверь.

Она проводит рукой по словам, которые я приклеил к окну.

— Тату-салон "Черный кот", — читает она. — Джек, это невероятно. Почему ты не сказал мне, что открыл тату-салон?

Я пожимаю плечами.

— Не хотел тебя обнадёживать на случай, если у меня ничего не получится. Здесь работаю только я, так что всё не настолько серьёзно.

Когда я распахиваю дверь, наверху звенит колокольчик. Студия небольшая, но симпатичная. У меня там только одна кушетка. И атмосфера внутри не похожа на тату-салоны других художников. Но сейчас мне нужно уменьшить количество триггеров, насколько это возможно. Мартина помогла мне выяснить, что более крупный тату-салон — не самое лучшее пространство для меня.

Я отхожу в сторону, чтобы пропустить Рэйн внутрь, и хотя я сказал ей, что всё несерьёзно, я чувствую, что, показывая ей это место, я совершаю достаточно серьёзный шаг. Я уже знаю, что оно ей понравится. Этой девушке нравится практически всё. Но я чувствую себя так, словно знакомлю её с другой стороной себя. Она знает Джека-владельца "Ирландца". Она даже знает Джека-художника. Но она плохо знакома с Джеком-тату-мастером. В этом разница. Создание татуировки это интимный процесс. Когда клиент садится делать татуировку, он вкладывает огромное количество доверия в мои руки. Я всегда испытываю лёгкий трепет, когда кто-то доверяет мне произвести необратимые изменения с его телом. Весь последний месяц я был поражён тому, как легко люди мне доверяли. Олли вызвался быть моим первым клиентом.

"Мне, в общем-то, всё равно, что это будет", — сказал он, когда я спросил его, какого рода татуировку он бы хотел.

"Мне не всё равно!" — крикнула Нина из соседней комнаты. Олли только вздохнул и сказал:

"Фиг знает, Джеки. Просто набей мне имена девочек или что-то такое".

Делать татуировку самому себе было легко. Набить первую татуировку Олли было немного волнительно, но не так уж плохо. Я перепроверил написание имён девочек около тридцати раз. Мой мастер, Шона, приехала, чтобы помочь мне со студией и разрешила сделать ей большую татуировку. Она не должна была занять у меня столько времени, но Шона как будто не имела ничего против того, что мне понадобилось больше перерывов, чем другим художникам. С каждой новой татуировкой я начал доверять себе чуть больше. Но с Рэйн... этот процесс кажется мне ещё более интимным, чем когда я делаю татуировку самому себе, или брату, или Шоне.

Рэйн делает несколько шагов вперёд, но затем резко останавливается. Она не двигается, осматривая всё вокруг, и когда поворачивается ко мне, то начинает исполнять небольшой радостный танец, но запинается и чуть не сбивает меня с ног, крепко обняв меня за талию.

— Похоже, тебе нравится, — сдавленно говорю я.

Она всё ещё обнимает меня, когда запрокидывает голову и говорит:

— Ты прав. Это не серьёзно. Это мега-серьезно!

— Ох, ну я не знаю.

Она отпускает меня и удовлетворённо вздыхает.

— Ну, а я знаю, что это мега-серьёзно. Теперь у тебя целых два бизнеса, Джек. Два!

— Но это просто...

— Ш-ш! — Рэйн тычет в меня пальцем и предупреждающе прищуривает глаза. — Закрой-ка свой рот. Правило номер один тату-салона "Черный-кот" — не отмахиваться от комплиментов.

Я начинаю смеяться.

— Правило номер один тату-салона "Черный кот" — всегда надевай перчатки. И не думай, что у тебя есть право, устанавливать здесь правила, ciaróg.

— Это мы ещё увидим.

Она отворачивается от меня и начинает медленно обходить студию. И как в тот день, когда я показывал ей квартиру, я следую за ней, а она внимательно изучает всё вокруг. Она почти ничего не говорит, но то и дело одобрительно хмыкает.

— Готова увидеть эскиз, который я придумал? — говорю я, когда она заканчивает осматривать студию.

Она недоумённо смотрит на меня. А затем я впадаю в недоумение, когда она достаёт из кармана телефон и снимает чехол. Она достаёт оттуда маленький листочек ярко-зелёного цвета. Нет, не листочек, стикер. Она отдаёт его мне, и когда я его разворачиваю, то понимаю, что это рисунок жука, который я нарисовал для неё на том музыкальном вечере в пабе.

— Ты всё ещё его хранишь?

— Конечно! Я собиралась отдать его тебе и сказать: "Я хочу именно это, пожалуйста".

— Думаю, тебе больше понравится то, что я придумал, — говорю я, хотя когда возвращаю ей стикер и беру со стола "АйПэд", то начинаю переживать, что ей не понравится.

И это нормально. Она клиент. Это её тело. Но я был так уверен в том, что ей понравится. Я начал этот эскиз в тот день, когда она уехала из Коба. Я уже сбился со счёта, сколько раз я рисовал и перерисовывал его.

Я подхожу к ней, открываю графический редактор и ищу эскиз.

— Вот он, — я передаю ей "АйПэд". — Мы можем переделать его так, как пожелаешь. И я могу изменить его в зависимости от места, где ты хочешь его набить. Я знаю, что ты хотела татуировку на ноге, но как я и сказал, это большая конечность, и я не знаю, где конкретно на ноге ты хотела бы его видеть. Я напечатаю несколько трафаретов разных размеров.

Рэйн смотрит на рисунок. Я не знаю, услышала ли она хоть слово из того, что я сказал. Она всё смотрит и смотрит на него.

— Рэйн?

Она возвращается из тех мыслей, в которые погрузилась, и широко мне улыбается.

— Это гораздо лучше, чем рисунок на стикере.

Я смеюсь.

— Я очень на это надеюсь.

Она снова опускает взгляд на "АйПэд".

— Когда ты его нарисовал?

— О... несколько месяцев назад. Наверное, сразу после того, как ты уехала.

— Это прекрасно.

— Для дизайна я использовал изображения старых журналов путешественников, которые нашел в сети. Я подумал, что тебе это может понравиться.

Я встаю рядом с ней.

— А все эти цветы произрастают в Ирландии. Но если ты предпочитаешь другие цветы...

— Не глупи, Кёриг, конечно, я хочу ирландские цветы.

Она передает мне "АйПэд".

— Это идеально. Так когда мы начнём?

— Думаю, прямо сейчас. Давай я напечатаю трафареты, мы выберем размер и расположение, а затем я подготовлю рабочее место.

— Идеально, — говорит она.

Рэйн снова обходит студию, пока я всё подготавливаю. Она останавливается у стены, на которой висят мои эскизы, приклеенные скотчем, и наклеивает стикер рядом с одним из них, но тот падает на пол пару секунд спустя.

— Проклятье, — говорит она.

Я решаю не спрашивать о том, что она делает. Кто знает. Она находит на моём столе скотч и приклеивает стикер на стену.

— Вот. Теперь он твой. Расскажешь мне потом, когда кто-нибудь выберет его для своей татуировки.

Я начинаю смеяться, продолжая вырезать трафареты.

— Я искренне сомневаюсь в том, что кто-то посмотрит на мои наброски и выберет наскоро нарисованного жука на потёртом стикере.

— Как знать, — говорит она. — Люди могут тебя удивить.

— Может быть, — говорю я. — Но я сомневаюсь, что смогу набить его кому-то. Я нарисовал его для тебя. Было бы странно набить его кому-то другому.

Когда мы выбираем размер и место, я отвожу Рэйн к кушетке. Она начинает хихикать, когда я беру одноразовую бритву и приседаю на корточки напротив неё, чтобы побрить то место на её бедре, на котором мы будем делать татуировку.

— Извини, — говорит она. — Не знаю, что здесь смешного. Это не смешно. Я просто подумала, что могу делать татуировку всякий раз, когда мне будет лень бриться.

— Неплохая идея, — говорю я. — Если, конечно, ты планируешь побрить только часть ноги.

— А ещё ты так классно смотришься в этой позе.

Я смотрю на неё снизу вверх.

— Ты пытаешься меня отвлечь? Ты же в курсе, что татуировки это навсегда?

— Извини! Извини,— говорит она.

Я очищаю её кожу, и хотя я делал это уже миллион раз, я всё равно задерживаю дыхание, приложив к ней трафарет и сделав шаг назад, чтобы оценить его.

— Что думаешь? — говорю я.

Рэйн поворачивается к зеркалу и осматривает трафарет на ноге.

— Мне очень нравится, — говорит она нараспев.

Я сажаю Рэйн на кушетку, и пару минут спустя оказываюсь перед ней. Всё, что мне нужно, лежит рядом со мной, в руке тату-машинка.

— Готова? — говорю я, взглянув на неё.

— Я была готова с тех пор, как узнала о том, что ты "типа татуировщик", — говорит она. — Я так понимаю, что теперь ты просто татуировщик.

— Ладно, начнём, первая линия.

Я обхватываю рукой её бедро и приступаю к работе прежде, чем успею засомневаться в себе. Закончив первую линию, я поднимаю на неё глаза. Она улыбается мне, поэтому я продолжаю работу. Через несколько минут нервное напряжение немного спадает. Рэйн молчит и не двигается. Что... очень на неё не похоже.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

— Это не так больно, как я думала, — говорит она. — То есть, я бы не сказала, что это весело, но всё не так плохо. Я просто не хочу тебе мешать.

— Ты можешь разговаривать. Только постарайся не разговаривать руками, как ты это обычно делаешь. Если ты вдаришь мне по голове, результат будет не очень хорошим. В буквальном смысле слова.

Моё ОКР, должно быть, в курсе, как сильно я из-за этого переживаю, потому что спустя полчаса, как только я начинаю думать, что всё пройдёт гладко, оно начинает раскачивать мои нервы. Рэйн, похоже, чувствует перемену в моём настроении, потому что говорит:

— Ты в порядке?

Я вздыхаю, но не отрываю глаз от работы и не смотрю на неё.

— Как обычно.

— Хорошие мысли?

— Я бы не назвал их хорошими. Я переживаю, что набью тебе что-нибудь ужасное.

— Мне всё равно, пусть будет ужасное.

— Не в том смысле.

— А вот теперь ты меня заинтриговал. Тебе не обязательно рассказывать мне о том, что это будет. Может быть, мне понравится? Я не против набить что-нибудь скандальное.

Я чувствую, что краснею.

— Не думаю, что тебе понравится, если на твоём бедре будет набито слово "шлюха".

— Шлюха? Ого.

— Я, конечно, не считаю тебя шлюхой. Не то, чтобы в этом было что-то плохое. Я... Господи, я даже не понимаю, что сейчас говорю.