ГЛАВА 29, в которой Вильгельмина требует вернуть долг

Получить партию новых теневых ламп оказалось сложнее, чем ожидалось. Алхимики Магического Двора Императора Рудольфа не захотели браться за заказ — без сомнения, из-за того, что «графу больше не рады при дворе», — как сказал Густав, когда Вильгельмина обратилась к нему с просьбой изготовить новые устройства. — «Кроме того, Базальгетт категорически запретил подобные действия».

— То есть работа над проектами для сторонних лиц, — сказала она. — Вы же это имели в виду?

— Это из-за вашего приятеля графа. Когда император узнал об этом, он обвинил Лорда Верховного Алхимика, а Базальгетт обвинил меня.

— Похоже, Артур не единственный, отравивший колодец {Отсылка к своду текстов о короле Артуре, конкретно о саксах, отравивших воду в единственном колодце, из которого пил король Утер. Позже в его смерти обвиняли короля Артура.}, — вздохнула Мина.

— Извините, не понял…

— Это я так… Мысли вслух, — ответила Вильгельмина. — Значит, вы нам не поможете?

Молодой алхимик пожал плечами.

— Я ничего не могу сделать.

— Даже после всего того, что я сделала для вас? Горькая земля для экспериментов — откуда она? А бесплатный кофе? А выпечка?

— Мы у вас в долгу, — сокрушенно склонил голову Густав.

— То-то и оно! А теперь пришло время отдавать долги. — Она смотрела в глаза молодому алхимику, пока он не отвел взгляд.

— Пожалуйста, фройляйн Вильгельмина, — смущенно сказал он. — Император на нас обозлился. Это его решение. Если меня застанут работающим на вас без разрешения, меня посадят в тюрьму. А Базальгетт при нынешних обстоятельствах мне такого разрешения не даст.

Мина не собиралась опускать руки.

— Но ведь у вас есть свободное время, не так ли?

Густав осторожно кивнул.

— Так почему бы вам не заняться моим заказом в свободное время?

— Вы не понимаете», — жалобно произнес алхимик. — вам же надо несколько приборов. — Он покачал головой. — Кто-нибудь обязательно заметит. Даже если я буду работать в свободное время, как вы говорите, мне все равно придется пользоваться оборудованием и материалами. Достаточно взглянуть, и сразу станет понятно, что я делаю. Дворец — это ведь улей. От чужих глаз не укроешься.

— Так не надо во дворце, — легко возразила Вильгельмина. — Можете работать здесь, в кофейне. — Она махнула рукой в сторону зала, полного посетителей. — Люди все равно видят, что вы часто сюда заходите. Никто не станет обращать внимания.

Густав нахмурился.

— Можем устроить небольшую мастерскую в одной из спален наверху.

Густав закусил губу.

— Но мне нужны инструменты и материалы.

— Дайте мне список всего, что вам нужно, и я вам это предоставлю — рабочий стол, инструменты, металл — да что угодно. Просто напишите, и у вас оно будет.

Молодой алхимик покачал головой.

— Базальгетт все равно узнает. Я потеряю должность, меня могут даже посадить в Ратушу.

— Нет, — сказала ему Мина. — Я не допущу. — Она взяла его за руку здоровой рукой. — Ну, что скажете, Густав?

Но молодой человек все еще колебался. Вильгельмина видела, как он балансирует на грани принятия решения. Надо было как-то подтолкнуть его.

— Я не могу объяснить вам, насколько важно, чтобы у нас были эти приборы. Просто поверьте, что речь идет о жизни и смерти. — Она сильнее сжала его руку. — Пожалуйста, Густав, кроме вас нам помочь некому. Вы нам очень нужны.

Он вздохнул.

— Хорошо. Я сделаю это. Но при одном условии. — Он поднял палец вверх.

— Я уже согласна. Все, что угодно!

— Пообещайте научить меня астральным путешествиям.

— Астральным… чему? — Она посмотрела на него, но тут до нее дошло. — Вы хотите научиться прыгать с помощью лей-линий? Замечательно. Если таково ваше условие — я вам открою секрет перемещений. Но только после того, как мы испытаем теневые лампы.

Молодой алхимик снял мягкую шляпу и низко поклонился.

— Большего я не прошу.

— Со своей стороны обещаю, что у вас по-прежнему будет здесь бесплатный кофе и выпечка. А теперь допивайте свой кофе. Я принесу бумагу, и мы займемся списком.

— Да, — согласился Густав, — начнем, не откладывая.

К работе над списком привлекли всех, но даже при этом на приобретение всех нужных инструментов и материалов ушли два полных дня. Берли должен был собрать достаточное количество активной земли для шести ламп — по одной для квесторов и для самого Берли, плюс еще одну на случай, если какая-то вдруг откажет. Как сказал Кит: «Последние просто в пепел превратились».

С помощью Касс Мина превратила комнату Берли, в мастерскую; она попросила Кита и Джанни отодвинуть кровать и сундук в один угол, затем принесла прочный стол и скамейку и собрала необходимые инструменты, оборудование и материалы. Что касается тепла, то оно будет обеспечиваться кухонными печами. Тем временем Берли забрал некоторое количество активированной земли из тайника в городе; в результате они получили несколько фунтов активированной земли, весьма похожей на то, чем она и была: на мелкую пыль. Густав мог начинать.

Благодаря Берли, который помогал ему и контролировал процесс, работа продвигалась довольно успешно. Кит и Джанни помогали в изготовлении корпусов ламп. Ради экономии времени использовались готовые фляжки — круглые оловянные карманные сосуды, в которых охотники и егеря брали с собой в лес шнапс. Фляги разрезали пополам, просверливали маленькие отверстия, вставляли разноцветные сигнальные стекла. Добровольные помощники монтировали крепления для сложных внутренних конструкций, созданных Густавом. Работа кропотливая, утомительная из-за повторения, — все-таки нужно было сделать шесть устройств, — но, по крайней мере, это отвлекало Кита от его неприязни к Берли.

Шесть дней спустя первые из новых приборов были готовы к испытаниям. Квесторы вывезли их к началу лей-линии, указанной Вильгельминой. Она располагалась в нескольких милях к северу от города. Берли, наплевав на запрет покидать город, сопровождал их до неглубокого рва, проходившего по вершине холма.

— Здесь я училась пользоваться своей первой теневой лампой, — сказала Мина, когда наемный фургон остановился. — Я давно здесь не была, но линия всегда казалась мне очень надежной.

Те, кто вырыл ров, давно уже присоединились к строителям дольменов и кромлехов и другим зодчим эпохи неолита. Вокруг выросли деревья, и теперь линия проходила через редкий лес. Джанни раздал три готовые Теневые лампы — по одной Киту, Берли и Вильгельмине. Себе и Касс он отвел роль наблюдателей. Граф изложил свои способы работы с лей-линией. Берли, держа в руках одно из устройств новой модели, собрал вокруг себя группу исследователей и объяснил, что и как делать.

Кит слушал вполуха и думал, что разговоры, конечно, интересны, но лучше бы показать все на практике. По словам Берли, работа с лей-линией делилась на два направления: физическое и психологическое. Физическая сторона заключалась во взаимодействии теневой лампы и лей-линии; ментальная сторона, как понял Кит, заключалась в настрое лей-путешественника.

— Я так и думала! — воскликнула Вильгельмина, выслушав объяснение. — Я понимала, что тут заложено нечто большее, чем простой прыжок!

Кит с сомнением посмотрел на нее. Наверное, она права, но он не собирался показывать Берли, что верит ему.

— Все всегда проходило гладко, когда я отчетливо представляла себе, куда мне нужно попасть и кого там встретить.

Джанни подтвердил это своим опытом.

— Известно, что человеческая воля — а именно намерение в сочетании с представлением о цели, — влияет даже на внутриатомные связи. Я давно считал, что это очень важный фактор при перемещении, но оценить, насколько важный, не мог.

— Это пока меня не было, — сказал ему Берли.

— Ну так покажите, — сказал Кит.

Он положил устройство на ладонь правой руки. От первой версии оно отличалось большим весом и неказистостью, вполне объяснимой в условиях спешки. Некоторое время они подождали, и когда Кит уже решил, что ничего не получится, маленькие окошечки по внешнему краю бывшей фляги начали светиться — свет имел бирюзовый оттенок просто потому, что синего стекла не нашлось, и пришлось использовать зеленое от разбитой бутылки.

— Похоже, работает, — сдержанно порадовалась Мина. — Что теперь?

— Теперь — внимание! — призвал Берли. — Входим на лей-линию все вместе. Лучше сохранять небольшую дистанцию — между нами должно быть два-три ярда. Но, войдя, не двигайтесь. Стойте на месте и ждите команды.

Берли шагнул на середину рва, Мина с Китом последовали за ним. Берли повернулся к ним лицом и протянул теневую лампу. Огоньки теперь светились ярче, они ведь стояли на лей-линии.

— Держите устройство перед глазами. — Он подождал, пока они найдут удобное положение. — Куда ведет эта лей-линия?

— Ничего интересного, — ответила Вильгельмина. — Там сплошной шторм: дождь со снегом и очень сильный ветер. Метет так, что руки не видно. Я обычно там не задерживалась, не могу сказать, что это и где. Но это самый короткий путь до Лондона и обратно.

— Неважно. Нам сейчас нужно просто потренироваться. Итак, я прошу вас предельно сконцентрироваться на попадании в этот неуютный мир.

— Что, и всё? — разочарованно проговорил Кит. — Это всё, что нужно?

Берли раздраженно взглянул на него.

— Ребенок сначала учится ходить, мистер Ливингстон, и только потом начинает бегать, — холодно произнес он. — На данный момент от вас с фройляйн Вильгельминой требуется всего лишь сосредоточиться на пункте назначения. Просто держите его образ в сознании.

— И что это даст? — скептически спросил Кит.

— Увидите, — ответил Берли.

— Прекрати, Кит, — прикрикнула на него Мина. — Просто делай, как тебе говорят.

— Запомните, в момент перемещения стойте неподвижно, как статуи. Не шевелитесь.

— Понятно, — кивнула Мина. — Ки-ит? — многозначительно протянула она.