17

КУРС НА СТОЛКНОВЕНИЕ

Пять лет назад

Вестчестер, Нью-Йорк

Гроув

В то время как зима медленно сменяется весной, далекие орбиты между которыми мы с Итаном кружим вокруг друг друга, преобразуются в нечто новое.В спиральный эллипс жара и сексуальной неудовлетворенности, в котором есть явна нотка катастрофы, которую, судя по всему, никто из нас не собирается избегать.

В реальности же, Итан активно выискивал меня в эти дни.

В последние недели, он находился поблизости все чаще.

Вместо того, чтобы слоняться в одиночку, он околачивался неподалеку, изредка присоединяясь к подшучиваниям и разговорам не только со мной, но и со всеми нашими друзьями. Когда он начал присоединяться к нам за обедом, Эйвери подшутил над ним, мол как это он соизволил перекусить с крестьянами. Холт сказал ему отвалить, но при этом улыбнулся.

Он даже ведет себя сдержанно по отношению к Коннору. Ну за исключением того, когда Коннор прикасается ко мне – в такие моменты у Итана появляется такое выражение лица словно он пытается придумать способ, как убить его и спрятать тело так, чтобы его никогда не нашли.

Его ревность странным образом подбадривает, но я стараюсь не думать об этом слишком много.

Время от времени, я смотрю на него и фантазирую. Проигрываю в голове картинки того, как снова и снова, как он одурманивал меня той невероятной ночью.

В такие мгновения, мне кажется трагедией, что мы никогда больше не будем близки.

Когда он ловит мои взгляды, я знаю, что он тоже это чувствует. Обратный отсчет внутри меня становится громче. Это делает меня беспокойной и нетерпеливой.

Возбужденной.

Ох, так сильно возбужденной!

Будет ли так уж важно, если мы повторим это снова? Мы ведь уже преодолели это один раз, не так ли? По большому счету, это же просто секс.

Ведь так?

Я болтаю ногой, наблюдая, как Холт и Эйвери спорят за столом напротив меня в кафетерии. Он так чертовски сексуален, когда спорит. Мне так и хочется стереть поцелуем всю эту язвительность с его языка.

— Заткнись, Эйвери. В 2006-ом «Столкновение» был заслуженно назван лучшей картиной. Без сомнения!

— Это бредятина, чувак. Фильм «Горбатая гора» должен был победить. Да, ты только подумай! Два гетеросексуальных мужика сыграли геев! После того, как Эрика умилялась тобой и Коннором, у тебя точно не должно быть сомнений в том, как сильно публика клюет на такое.

— Эрике понравилось наше выступление, потому что мы сыграли без единого изъяна. Не моя вина, что ты не смог притвориться, что тебе нравится БДСМ. Может тебе попрактиковаться в этом?

— Может ты мне в этом поможешь, милый? Коннор сказал, что ты самый чувственный любовник, который только у него был.

— Это правда. Мы даже использовали согревающую смазку.

Он говорит о сексе. Почему он считает это приемлемым? И хоть его слова – всего лишь шутки, мое воображение взрывается различными сценариями. Во всех них преобладает смазка.

— Не хочешь, прокомментировать, Тейлор?

— Э-э… что?

Эйвери улыбается мне. Он что-то замыслил.

— У тебя же был личным опыта, да? Ну и, Холт – хороший любовник? Или он просто играет важную птицу? Давай, будь честной. Он не смог найти твою точку G двумя руками и даже с помощью спутниковой навигации, я прав?

— Заткнись, Джек! — улыбка Итана исчезает.

Эйвери смеется и стучит по столу.

— Ой, да ладно! Ребята, вы расстались миллион лет назад. Сейчас мы уже можем свободно поговорить об этом, не боясь, что голова Холта взорвется. Просвети нас в подробности. Он перевернул твой мир?

Каких-то три месяца назад, этот вопрос привел бы меня в ярость. Сейчас же, я вся в предвкушении дать ответ просто, чтобы посмотреть на реакцию Итана.

Когда я не отвечаю, Джек отстает от меня.

— Ну, а что насчет тебя, Холт? Расскажи нам что-нибудь! По шкале от одного до десяти, как ты измеришь сексуальность Тейлор?

Итан смеется, украдкой глядя на меня и качая головой. Красная краска приливает к его шее и щекам.

— Оцени ее! — говорит Эйвери, провоцируя его. Он начинает скандировать «Оцени ее! Оцени ее! Оцени ее!». Лукас с Зои подхватывают. Как и Миранда с Аей. Случайные прохожие, которые без понятия, что вообще происходит, останавливаются и хлопают.

— Да черт побери! — Итан хватается за волосы. Скандирования продолжаются. — Ты – урод, Эйвери. Ладно-ладно! Заткнитесь и я скажу вам!

Скандирование стихает и Итан смотрит на меня, хоть и обращается к Джеку.

— Ты правда хочешь знать, на какой отметке находится Тейлор по шкале сексуальности?

— Еще бы! — Джек чуть ли не вибрирует от предвкушения.

Взгляд Итана рисует маленькие мурашки на каждом сантиметре моей кожи.

— По шкале от одного до десяти…

— Ну?

Итан облизывает губы. Я делаю то же самое. Мне кажется, я перестаю дышать.

— Примерно тридцать пять.

Все выдыхают, включая меня.

В кои-то веки, Эйвери нечего сказать.

Но длится это недолго.

— Господи боже, серьезно?

— Серьезно. — Итан не перестает смотреть на меня, и мне кажется, что я не смогла бы отвести взгляд даже, если бы захотела.

— Тейлор? Есть что ответить? — спрашивает Джек.

— Не особо. — Я слишком занята тем, что вытираю слюни.

— Не заставляй меня скандировать снова. Просто оцени Холта.

— От одного до десяти?

— Ага.

— За качество секса?

— Ага!

Итан приподнимает свою идеальную, сексуальную бровь. Я отвечаю ему довольной улыбкой.

— Десять.

Челюсть Эйвери свисает чуть ли не до пола.

— Да ты издеваешься?! Как так он заслужил десять?

— Именно столько оргазмов он доставил мне за одну ночь. — Слова вылетают из моего рта, прежде чем я успеваю смутиться.

Эйвери смеется.

— Нет, серьезно?

— Серьезно.

Его лицо вытягивается, и он, моргая переводит взгляд с одного на другого. Все ведут себя очень тихо. Зои смотрит на Итана словно он – инкарнация мифического бога секса.

— Ну, чтоб меня! И напомните-ка ребята, ПОЧЕМУ вы расстались?

Хороший вопрос. Находясь здесь и зная, какое множество вещей ему хочется со мной проделать, у меня нет подходящего ответа на этот вопрос.

Еще до прихода на вечеринку, я уже знала, что он там. Каждая частичка меня покалывает от предвкушения. Я сделала депиляцию, и избавилась от растительности и шелушений на коже настолько тщательно, что чувствую только гладкость. Словно я – акула. Голодная и готовая к нападению.

К нападению только на определенную жертву.

Это случится сегодня. Должно. Больше мне без него не продержаться.

Я надела облегающее черное платье-футляр, которое позаимствовала у Руби наряду с сапогами на высоких каблуках. Это слегка элегантнее, чем мой обычный образ, состоящий из джинсов и футболки, но мне не помешает любое преимущество. Если он попытается оказать сопротивление, это платье убедит его.

Как только я захожу в помещение, его взгляд оказывается на мне. Он пытается скрыть свое отчаяние, но оно написано не его лице и каждый напряженный поддерживающийся мускул, выдает его, пока он пожирает меня взглядом.

Я не позволяю ему увидеть, какое бурно он на меня влияет. Раскрытие моих карт – не частью этой игры. Я напускаю на себя равнодушный вид и задеваю задницей его пах, когда прохожу мимо, направляясь на кухню.

Игра нечестная, но определенно игра на победу.

Он пьет пиво. Я тоже беру себе одно. Затем я снова касаюсь его, идя обратно. Он издает недовольный звук, но не касается меня в ответ.

Он лишь откладывает неизбежное.

Когда я возвращаюсь в гостиную, Эйвери уже готовит стопки с текилой. Мы с Холтом обмениваемся взглядами. Это говорит о многом. Не говоря друг другу ни слова, мы занимаем очередь. Я хватаю его ладонь, провожу по ней языком и потом посыпаю солью. Затем снова облизываю, чтобы на ней ничего не осталось. Нежно касаюсь зубами. Его лицо выражает чистый секс, пока я делаю глоток и снова прикасаюсь к нему. Он же в свою очередь использует мою ключицу. Посыпает солью. Слизывает дочиста. Вызывает во мне развязные чувства в хорошем смысле этого слова.

Мы снова встаем в очередь.

На этот раз мы в паре с другими людьми, потому что не хотим вызвать подозрения у наших друзей. Но в процессе, мы смотрим только друг на друга.

Текила – лишь отмазка, и мы оба знаем это. Мы хотим потерять контроль. Наши нервы так натянуты, что единственный выход – это разрядка.

И все же, если его мозг еще хоть как-то соображает, то он уберется отсюда, пока не совершит что-то глупое вместе со мной. Его мозг обманывает себя. Мне уже видно, как его защита истончается слой за слоем, пока алкоголь делает свое дело.

Это лишь дело времени.

Три стопки спустя, я больше не в состоянии скрывать, что глазею на него, воображая те части его тела, к которым я хочу прикоснуться. Из-за него у меня пересыхает во рту. У меня в руках бутылка пива и я с намеком к ней присасываюсь. Промежность его брюк увеличивается. Он пытается поддерживать разговор с Лукасом и у него не получается. Вот и он – успех!

Когда кто-то запускает громкую музыку, я начинаю танцевать. Закрываю глаза и покачиваюсь в такт бита. Меня окружает много людей, но как только он оказывается рядом, я инстинктивно чувствую его. Внутри меня низкое и голодное жжение, которое способен усмирить лишь он. Я обнаруживаю его позади себя, даже не открывая глаз. Он двигается, обнимая меня одной рукой за талию. Я запускаю руку в его волосы и тяну, пока он не прижимается своим пахом к моей спине. Интересно, про нас уже шепчутся? Даже если так, мне уже все равно.

Он опускает голову мне на плечо, словно в мольбе. Я поворачиваюсь и шепчу:

— Я чувствую, как ты возбужден.

Он усиливает хватку своих рук на моей талии, сильнее прислоняя к своей эрекции.

— Ты приходишь на вечеринку, как само воплощение секса и ожидаешь, что у меня не встанет? Капец смешно.

Я трусь об него. Заставляю его выдохнуть сквозь зубы. Потом я отхожу от него и поворачиваюсь к нему, танцуя с другими людьми, чтобы попытаться забыть о том, что никто кроме него меня не интересует. Чья-то другая рука обнимает меня за талию и прижимает к своей твердой груди. Кто-то не такой высокий, как Итан. Пахнет приятно.