Однако сейчас все отбросили опасности, бушующие подобно подземным течениям в темноте, пили вино, наслаждались едой и льстили друг другу, так что атмосфера казалась весьма гармоничной.

После третьей чаши вина Хэлянь И потянулся к Цзин Ци, чтобы забрать очередную чашу, которую тот успел поднести к губам. Остановив его, Хэлянь И лично положил овощи в миску Цзин Ци:

— Достаточно. Ты не должен выпивать при каждом удобном случае. Я давно не видел, чтобы ты ел что-нибудь. Будь аккуратнее, от запаха вина может разболеться голова. Держи себя в руках.

Цзин Ци хорошо знал свой предел — он не то чтобы не пьянел и после тысячи бокалов, но двух-трех было недостаточно, чтобы причинить ему вред. Он задумался, но, услышав запрет Хэлянь И, послушно отставил чашу с вином и медленно принялся за еду.

Сбоку за ними молча наблюдал У Си. Внезапно он почувствовал, что взгляд, которым наследный принц смотрел на князя Наньнина, словно несколько отличался от других. Естественно, они были близки, но, когда Хэлянь И опустил голову, чтобы положить Цзин Ци еду, от уголков его глаз до кончиков бровей пролегла едва заметная мягкость, а губы изогнулись в улыбке.

Это заставило сидящего рядом У Си почувствовать себя лишним.

Однако У Си понятия не имел, что он не единственный обратил на это внимание. Неподалеку сидел Хэлянь Ци, который блуждал по этим троих взглядом от момента, когда Хэлянь И остановил руку Цзин Ци с вином, и до того, как он положил ему еду. На тонких губах Хэлянь Ци мелькнула улыбка, и он обменялся с даосом Ли многозначительными взглядами.

Причиной задумчивости Цзин Ци был Хэлянь Ци.

Он слишком хорошо знал этого человека. Хэлянь Ци был злопамятным, всегда скрывал свои мысли и обладал слишком жестоким характером. Он не проявлял к людям ни капли терпимости, сердце его полнилось недоверием и завистью. Сегодня Хэлянь Ци удостоверился, что У Си не хочет давать ему и шанса, — вероятно, в будущем это вольется в конфликт.

Но это из-за Цзин Ци юный шаман оказался втянут во все это — дальнейшие действия следовало хорошенько обдумать.

Когда они возвращались с торжественного обеда великого ученого Лу, Хэлянь И заметил, что уже стемнело. Задерживаться было неловко, потому он отправился прямиком во дворец, а Цзин Ци и У Си вернулись в свои поместья вместе.

У Си не любил разговаривать. А Синьлай и Ню Аха, сопровождающие его, оказались совершенно бесполезны в этой ситуации. Они поняли лишь то, что их пригласили на обед, куда они пошли вместе со своим молодым господином, чтобы вдоволь наесться и вдоволь напиться, а потом вернуться в поместье, и не о чем было беспокоиться.

Цзин Ци полагал, что, если бы он сам не пытался найти темы для разговора, молодой шаман не проронил бы ни слова. Однако в то же время он не хотел напрашиваться на неприятности, потому молчал всю дорогу, а потом лично проводил У Си до ворот его поместья.

Цзин Ци только решил распрощаться и вернуться в свою резиденцию вместе с маленьким мальчиком-прислужником, как вдруг услышал слова У Си:

— Я понимаю твои намерения.

Цзин Ци остановился и несколько раз моргнул:

— Что юный шаман пытается сказать?

— Не беспокойся, — продолжил У Си. — Если в будущем кто-то должен стать императором Дацина, то я тоже надеюсь, что это будет наследный принц. Хэлянь Чжао — враг, потому что я оскорбил его, это может навлечь беду на моих соплеменников... А сердце Хэлянь Ци полно нечистых мыслей. Его постоянно заботит колдовство Южного Синьцзяна. Если он станет императором, мы не увидим ни одного мирного дня.

Цзин Ци немало удивился его словам. Он всегда думал, что этот ребенок немного наивный, но неожиданно тот оказался хорош не только во владении речью, но и в проницательности.

— Если императором станет наследный принц, то Дацин и Южный Синьцзян будут мирно сосуществовать, — ответил Цзин Ци: — Небо высоко, а окраины простираются далеко. Милостивый государь не станет изнурять народ непосильным трудом и расточать богатства. Ты понимаешь это, так что мне не о чем переживать.

— Можешь ли ты сказать эти слова от его имени? — спросил У Си.

Этот юный шаман обычно вел себя неосмотрительно и не обращал внимания на мирские дела, заботясь только о соплеменниках далеко за горизонтом. Цзин Ци улыбнулся. Возможно, этот юноша и Хэлянь И были родственными душами:

— Посторонние не в курсе дел наследного принца, но мне кое-что известно. Юный шаман, пожалуйста, не беспокойтесь.

У Си кивнул в знак согласия.

— Тогда я оставлю юного шамана в покое, — добавил Цзин Ци, откланявшись.

Кто знал, что едва он развернется, чтобы уйти, как У Си окликнет его:

— Князь...

За все эти годы отстраненный юный шаман ни разу не проявлял инициативу в разговоре с ним. Цзин Ци ошеломленно повернулся к нему.

У Си потупил глаза, словно у него язык не поворачивался произнести желаемое. Немного помедлив, он тихо сказал:

— Ты... ты не мог бы еще раз позвать меня по имени?

Это напомнило ему о далеких южных землях, о старике, называющем его по имени... Великий Шаман однажды сказал ему, что имя — важная вещь, которая будет с человеком на протяжении всей его жизни. Имя также обладает силой. Если позвать кого-то по имени вслух или в глубине души, то однажды человек это услышит и почувствует.

Тем не менее, после нескольких лет пребывания в Дацине У Си почувствовал только, что скоро забудет, кто он и как его зовут.

Услышав, что Цзин Ци вскользь упомянул его имя на обеде, пусть это и было сделано специально, чтобы разозлить Хэлянь Ци, У Си ощутил, как сердце забилось чаще.

Прождав довольно долго, У Си поднял взгляд, но увидел лишь, что Цзин Ци непонимающе смотрит на него, широко раскрыв глаза. Почувствовав разочарование, он поспешно кивнул на прощание и развернулся, собираясь уйти в свою резиденцию.

Но тут он услышал, как Цзин Ци с улыбкой сказал:

— Братец У Си, когда у тебя появится свободное время, приходи в княжескую резиденцию Наньнин.

Резко обернувшись, У Си увидел лишь улыбку на прощание, перед тем как Цзин Ци развернул лошадь и ускакал прочь.

В глубине души он ощутил какое-то невыразимое чувство и с нежностью засунул руку в рукав, погладив холодное, как лед, тельце маленькой змеи, что обернулась вокруг его запястья и покладисто терлась головой о ладонь.

У Си подумал, что даже лично выращенная им змея не питает ненависти к этому человеку.

***

Примечания:

[1] Бамбуковая куфия (будру-пам) – ядовитая змея из семейства гадюковых, бамбукового цвета с желтыми и белыми вкраплениями на чешуе. Может достигать длины 82 см, но обычно бывает меньше.