«Нет, это я обидел тебя», — сказал Фэй Ду. «Но чип есть чип. Если бы мне пришлось делать это снова, я бы сделал то же самое».
"Ты…"
Фэй Ду протянул руки к Чжан Дунлаю. Руки у него были длинные, тонкие и бледные; безупречные рукава рубашки выглядывали из-под гладких манжет пиджака. «Что у тебя в кармане? Нож или пистолет?
Губы Чжан Дунлая яростно дрожали. — Ты думаешь… ты думаешь, я бы не посмел?
— Если бы ты хотел убить меня, чтобы отомстить, резака для бумаги было бы достаточно. Фэй Ду вздохнул и тихо сказал: «Таким образом, если вы пожалеете об этом, когда наступит момент, у вас будет некоторая свобода действий. Но если вы принесли запрещенный режущий инструмент или…
Чжан Дунлай взревел и схватил Фэй Ду за воротник. Бродячие кошки остро почувствовали, что атмосфера не в порядке, и все спрятались, молча, как цикады зимой. Только большой длинношерстный серый кот, съевший первую банку, встал и осторожно прошел несколько шагов вперед, как часовой в дозоре, внимательно наблюдая за происходящим.
По шее Фей Ду пробежал холодок, нож для бумаги прижался к ней сбоку. То ли из-за того, что кожа его шеи была слишком нежной, то ли из-за того, что рука Чжан Дунлая слишком сильно дрожала, под лезвием быстро появилась небольшая рана. Фей Ду сделал жест в сторону ощетинившегося большого серого кота; странно было то, что у большого серого кота встали уши; как будто что-то понял, огляделся и снова лег.
Фэй Ду посмотрел вниз и улыбнулся. «Это действительно нож для бумаги».
Чжан Дунлай сказал сквозь зубы: «Ты использовал меня, разрушил нашу семью!»
— Я использовал тебя однажды и извинился. Если хочешь, в будущем я могу использовать любые средства, которые в моих силах, чтобы загладить свою вину перед тобой. Не хочешь, ничего страшного, можешь махнуть сюда этим ножом. Фэй Ду медленно удерживал постоянно дрожащую руку Чжан Дунлая. — Будет лучше, если ты найдешь что-нибудь, чтобы защитить себя от крови, иначе ты будешь весь в ней. Сделайте резкий надрез, и самое большее через пять-шесть минут мы закончим — не волнуйтесь, кошки не умеют вызывать скорую помощь.
В этот момент он внезапно надавил на руку Чжан Дунлая, и из него вытекло еще больше крови, окрашивая воротник его рубашки в красный цвет. Чжан Дунлай был всего лишь избалованным ребенком, выросшим в стране тепла и нежности; он был почти до смерти напуган беспрецедентными отчаянными манерами Фэй Ду. Он ослабил руку и увернулся, как будто не мог достаточно быстро уйти от Фэй Ду, широко раскрыв глаза в тревоге.
Фэй Ду вернул нож в пластиковый чехол и наклонил голову, вытирая кровь ошейником. "Вы хороший человек. Худшая оплошность, которую вы когда-либо совершали, — это подрезание столба линии электропередач во время превышения скорости. Даже когда вы ввязывались в драки, вы все равно никого серьезно не ранили. Дунлай, ты не такой, как мы. Я возьму этот нож в качестве прощального подарка. Возьми Тинтин и живи нормальной жизнью».
Чжан Дунлай посмотрел на него своеобразным взглядом. В конце концов он решил, что не знает Фей Ду. Его друг был бродягой, который даже не надевал шлема, чтобы участвовать в гонках на мотоциклах по открытой местности во время ночного ливня; он не знал пугающего человека перед собой, который невыразительно играл ножом для бумаги, как будто он был без сознания.
«В тот раз в Уэст-Ридж мы пришли повеселиться и помогли полиции найти пропавшую маленькую девочку. Фотография девушки заполонила наши соцсети, ее репостили все, знали нас или нет. К сожалению, в итоге мы ее не нашли. Полиция только выкопала ее тело», — сказал Фэй Ду. Говоря это, Чжан Дунлай начал дрожать. «Когда это стало известно, я снова увидел, как вы все постили о ней. Вы даже разместили три свечи. Позже все забыли об этом. Я думаю, вы уже должны знать правду.
Чжан Дунлай знал. Больше года он искал, вспоминал, слушал, смотрел… Он знал, что маленькая девочка, которая ненадолго появилась в его телефоне, была увезена грязной, дождливой ночью и умерла насильственной смертью в крайнем ужасе; ее тело было изрублено, и она была похоронена с обидой на кладбище, которое лично купил его отец. Он уже некоторое время не мог заснуть, чувствуя, что эта девушка все еще спряталась, как тень, в его телефоне, с удовлетворением наблюдая, как он просыпается от своего ненавистного неведения, ежедневно терзаемый правдой, живущий в состоянии постоянной тревоги.
— Я не разрушал твою семью, — сказал Фэй Ду. «Ваша так называемая «семья» была ложью с самого начала. Ложь не может длиться долго».
Чжан Дунлай знал, что то, что он говорил, было правдой, но его положение было настолько неловким, что казалось, что он будет неправ, примет он это или нет. Он был пуст и беспомощен. Внезапно он почувствовал, что утонул во всепоглощающей несправедливости; не выдержав этого, он заплакал.
Когда человек рождается, родоначальник заставляет его плакать, и он покидает тело матери и начинает дышать самостоятельно.
Затем бесчисленное количество раз его поражает бесчувственная правда, и он постепенно покидает детство, покидает спокойную «деревню послушников» и уходит в более далекое, менее прекрасное, более непостижимое будущее.
Сегодня запоздало развивающийся мальчик-переросток Чжан Дунлай наконец открыл рот и начал плакать.
Фэй Ду больше не беспокоил его, просто тихо сидел на каменной скамье, ожидая, пока Чжан Дунлай вымотается до слез и уйдет, даже не взглянув на него. Фэй Ду знал, что Чжан Дунлай больше не вернется. Он ощупал шею сбоку; кровь уже свернулась. Фэй Ду вздохнул и вытащил резак для бумаги.
— Он ушел? Лу Цзя и Чжоу Хуайцзинь с серьезным видом вышли из зарослей за приютом для бездомных кошек. Чжоу Хуайцзинь наклонился и погладил большую серую кошку по голове. Большой серый кот, казалось, знал его. Он поднял хвост, надменно потерся о его руку, потом лениво встал и пошел прочь.
Фэй Ду дал утвердительный ответ, разорвал пластиковый чехол резака для бумаги и вытащил небольшой листок бумаги с написанным на нем адресом.
«Должно быть, это часть конгломерата Чунлай, которая проскользнула через сеть». Фэй Ду отдал листок бумаги Лу Цзя. «Найдите кого-нибудь, кто увидит это, а затем анонимно сообщите об этом».
Лу Цзя согласился, взял листок бумаги и убежал. Но Чжоу Хуайцзинь наклонился и, нахмурившись, уставился на кровь на воротнике Фэй Ду. "У вас головокружение? Вы собираетесь бросить? Быстрее иди в больницу».
«Это просто царапина. Давненько я так плохо не реагировал на кровь. Фэй Ду махнул рукой, но когда он встал, его шаги заколебались — он не отреагировал так уж плохо, но некоторые последствия все же были.
"Что я сказал!" Чжоу Хуайцзинь помог ему встать на ноги. «Играть с ножом? Ты можешь просто поиграться с таким ножом…
— Чжоу-дагэ, — беспомощно сказал Фэй Ду.
Чжоу Хуайцзинь строго посмотрел на него.
Когда крупное дело клана Чжоу и конгломерата Чуньлай было завершено, Чжоу Хуайцзинь куда-то уехал на несколько месяцев, прежде чем вернуться в страну один; бывший наследник многомиллионного концерна теперь стал финансовым директором Фей Ду. Сначала все называли его «Президент Чжоу», но позже «Президент Чжоу» каким-то образом превратился в «Чжоу-дагэ». Сверху донизу, мужчины и женщины, молодые и старые, все в компании называли его так. Вернувшись, обычно внешне возвышенный и холодно-изящный талант превратился в суетливого старшего брата, переполненного состраданием, как будто весь мир был его беспокойным, ненадежным младшим братом.
Реакция полиции на слова «Конгломерат Чунлай» была чрезвычайно быстрой; как только они получили сообщение, они поспешили к заброшенному логову так же внезапно, как вспышка молнии, застигнув их врасплох и окружив всех одним махом. Чжан Дунлай молча пришел в город Янь и молча ушел, никогда больше не возвращаясь.
Бесконечные обиды, терзавшие два поколения, наконец рассеялись.
Днем Фэй Ду сидел в своей машине, беспомощно глядя на маленькую бездомную кошку размером с ладонь. капот его машины; большой белый кот с одним слепым глазом посмотрел на него и посадил маленькую кошку, похожую на Ло Иго, на его машину. Затем, не дожидаясь реакции Фей Ду, большая белая кошка повернулась и убежала, вынуждая продать.
Маленькая кошка выставила свой хвост; как бы боясь холода, она все ползла к нему на руки.
Фэй Ду схватил кошку за шкирку и стащил. — Вернись и скажи маме, что я не собираюсь заводить кошку.
Маленькая бездомная кошка ответила: «Мяу».
Фей Ду сказал: «У нас уже есть кошка. Если я верну тебя обратно, то свалю тебя с ног одним ударом.
Маленькая бездомная кошка вытянула шею и, прищурив глаза, обнюхала его, потом униженно посмотрела на него.
Фэй Ду сказал: «…Ло Вэньчжоу собирается зацарапать меня до смерти».
Маленький бродячий кот издал волнующее мяуканье, а затем хлопнул себя по куртке когтями.
Фей Ду посмотрел на кота, который еще не знал, как втянуть когти, коснулся пластыря на его шее и был поражен внезапным вдохновением. "Справедливо."
Маленькая кошка наклонила голову, приподнимаясь. Он беспокойно двигал конечностями, непонимающе глядя на то, как Фэй Ду сжал его маленькую лапу и, указывая на рану на его шее, сказал: «Помни, ты поцарапал меня. Если ты меня не отдашь, я усыновлю тебя».
Маленькая бездомная кошка дрожала под звук мотора автомобиля, как будто у нее было зловещее предчувствие.
В этот момент телефон Фэй Ду завибрировал; внезапный звук песни Fives Rings заставил маленькую бездомную кошку вздрогнуть. Когда Фэй Ду медленно выехал с парковки, он взял трубку. «Привет, я закончил работу, я иду… Сегодня вечером? Я хочу съесть вареных креветок... Нет, я хочу, чтобы ты их приготовил...
Человек в трубке что-то проворчал.