Я слышу, как Катон входит в ванную, и не могу заставить себя не обращать внимания, даже когда занавеска в душе отрывается. Обычно я бы спряталась и замерла от ужаса, но я так... истощена. Стою и не смотрю на Катона, даже когда чувствую его блуждающий взгляд на своем теле, обжигающий кожу лучше, чем душ.

– Нам нужно поговорить, – говорю ему.

– Да, но сначала позволь мне помочь тебе вымыться и поблагодарить.

– Поблагодарить? – спрашиваю я, поднимая голову и видя, что Катон внимательно наблюдает за мной.

– За то, что спасла одного из моих, когда тебе не нужно было этого делать. Сегодня ты показала нам всем, на что способны люди. Да, Талия, я планирую поблагодарить тебя за то, что ты была такой чертовски удивительной и не выместила злобу на моем народе. За то, что спасла его.

Катон провожает меня взглядом, заходя вместе со мной в душ. Я удивленно поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Ухмыляясь, Катон наклоняется и нежно целует меня. Я закрываю глаза, погружаясь в мягкий, сладкий поцелуй, но так же быстро, как он начался, он заканчивается, и я в шоке моргаю, когда Катон опускается передо мной на колени.

– Катон, – шепчу я.

– Ш-ш-ш, Талли, успокойся. Позволь мне поблагодарить тебя, мой маленький человечек, – бормочет Катон с грубой ноткой в голосе, устремив взгляд на моё тело и облизывая клыки. – Ты так прекрасна, что мне больно. Ты даже не представляешь, как ты меня меняешь, превращая в дикое и неуправляемое существо, когда я стремлюсь к постоянному порядку. Ты заставляешь меня чувствовать себя живым, Талли, и так же, непреодолимый голод.

Что может ответить на это женщина? Не так уж много, поскольку Катон нежно раздвигает мои бедра и смотрит на мою киску так долго, что я начинаю стесняться. Я пытаюсь сомкнуть бедра, но он держит мои бедра широко раздвинутыми для него, облизывая губы, пока его ярко-красные глаза снова сталкиваются с моими.

– Интересно, ты такая же восхитительная на вкус, как и на запах, – мурлычет он.

Черт возьми.

Не дожидаясь ответа, Катон проводит языком по моим влажным складочкам и хмыкает, впиваясь когтями в мои бедра, чтобы я оставалась неподвижной.

– Чертовски вкусная, – урчит он, а затем набрасывается на мою прелесть своим ртом.

Без всякой мысли и причины, без изящества, и я чуть не вздрогнула. Боже, почему я думала, что секс с монстром будет чем-то отличаться от секса с человеком? Все, о чем они заботятся, - это их собственное удовольствие, а не то, нравится ли мне…

Черт!

Он впивается зубами в клитор, и я едва не вскрикиваю от неожиданного удовольствия. Бросив взгляд на меня, он злобно рычит:

– Я вижу, – а затем атакует мой клитор.

Катон лижет, сосет и исследует, наблюдая, что заставляет меня стонать, и что заставляет меня вцепиться в его волосы и вжаться в его лицо. Катон использует это как план атаки. Его аналитический ум хранит информацию и использует ее, чтобы сделать мои колени слабыми, а крики - громче.

Как только он обхватывает губами мой клитор, я разрываюсь на части с неловким громким криком, прижимая голову Катона к своей киске, дергаясь и стоная. Когда я кончаю, то со стыдом отпускаю его волосы, но он продолжает нежно облизывать меня.

– Катон, – хнычу я.

– Снова. Мне нужно попробовать каждую каплю твоего крема. Хочу услышать твои крики и почувствовать твои ногти на коже головы, – рычит он, притягивая меня ближе.

Смущение на мгновение вспыхивает во мне, а затем переходит в пылающее удовольствие, когда Катон ласкает клитор. Это уже слишком.

Катон не отступает, рычит, чтобы я кончила. Он проталкивает в меня свой язык, наполняя меня и заставляя трахать его. Ноги едва не подкашиваются, но Катон удерживает меня на месте, пока пирует. Я с криком откидываю голову, тянусь к соскам, чувствуя, как он наблюдает за мной, пока когтистой рукой не отбрасывает мою. Он сильнее сжимает соски, и от боли я вскрикиваю, впиваясь в его рот.

– Я так близко. О, черт, не останавливайся! – Я кричу, прижимаясь киской к лицу Катона, когда достигаю очередной разрядки.

Он когтем царапает мой сосок, а языком вонзается в меня, и я снова кончаю на язык Катона, пока он мурлычет и ласкает меня. Катон слизывает все до последней капли, как и обещал, после чего откидывается на стенку. На его самодовольном, удовлетворенном лице появляется ухмылка, и в этот момент мои ноги подкашиваются. Катон ловит меня и притягивает к себе, нежно целует, позволяя мне почувствовать вкус собственного освобождения.

– Ты так совершенна, – мурлычет Катон, прижимая к себе. – А на вкус ты еще лучше, чем я себе представлял. Я мог бы прожить питаясь твоими сливками, Талли.

Черт возьми. Может, секс с монстрами все-таки отличается? Ухмыляясь над моим, без сомнения, ошарашенным выражением лица, Катон поднимает меня и ставит на ноги. Мой взгляд падает на его огромный, пульсирующий член.

Он перехватывает мои руки, и целует их, когда я уже хотела взять его твердый член.

– Это касалось тебя, Талли, а не меня. Поверь, я получил достаточно удовольствия, наблюдая, как ты кончаешь для меня. – Я вздрагиваю от голода в его голосе, но потом киваю, и он осторожно поворачивает меня.

Я колеблюсь, но он берет мыло и начинает медленно намыливать каждый сантиметр моего тела. Смывает все следы сегодняшнего дня, и каждое мягкое поглаживание его рук заставляет меня расслабиться еще больше. Когда Катон моет мне волосы, я чуть не плачу от того, как бережно и трепетно он это делает.

После душа Катон вытирает меня насухо, несет в постель и укладывает рядом с собой, отчего мне ужасно трудно на него злиться. Если бы Катон был человеком, я бы обвинила его, что он делает это, чтобы смягчить мой гнев, но знаю, что это не так. Катон сделал это, потому что хотел, я ему небезразлична, и самое страшное, что он мне тоже небезразличен.

– Талия, я никогда не хотел обманывать тебя, но боялся потерять тебя. – Он не смотрит на меня, когда я сажусь. – Это звучит безумно и я знаю, но если бы рассказал тебе все, ты бы ушла со своей подругой, оставив меня одного и заставив размышлять, как бы изменилась моя жизнь, если бы ты осталась. Я без ума от тебя, Талия. Ранее я не верил в судьбу или рок, скептически наблюдал за ходом событий, но все изменилось с твоим появлением. С тобой все обрело смысл. Логически я понимал, что мы враги, но все равно не мог остановить себя. Ты сводишь меня с ума в самом лучшем смысле этого слова. Ты заставляешь меня верить в нечто, выходящее за рамки того, что мы можем доказать и увидеть. Ты заставляешь меня верить в любовь, в счастье и будущее. Ты превращаешь сомневающегося в верующего.

Я просто смотрю, не зная, что сказать, но он не возражает.

Катон нежно целует меня.

– Просто позволь мне обнять тебя еще раз, и тогда я расскажу тебе все. Я отпущу тебя, Талия, как ты и хотела.

Но действительно ли это то, чего я хочу?