Только… ничего этого не происходит.
Вместо этого я похож на наркомана, которому дали дозу крэка.
И мне нужно больше.
— Поехали со мной, — продолжает Джой, ее голос превращается в раздражающую мольбу. — Про-шу, Эйдан. Это принесет нам огромную пользу, я просто знаю это.
Я напрягаюсь и смотрю на нее. Теперь, когда я действительно смотрю на нее, понимаю, что она совсем не похожа на Айви. У нее совсем другие глаза. Она слишком костлявая. Ее кожа загорелая, но не такая загорелая, как у Айви. Ее волосы и близко не такие темные, как у Айви, и в них нет случайных красных прядей.
— Эй-дан! Ответь мне! — Она снова дуется на меня.
Это дерьмо становится нелепым.
— Я ясно дал понять, когда мы встретились, что это будет короткая интрижка.
Она наклоняется над столом, выпучив глаза, и истерично отвечает:
— Мы спали вместе только один раз, Эйдан.
— И это было на один раз больше необходимого, Джой. Ты становишься навязчивой.
— Как я могу быть навязчивой?
— Сегодня ты звонила мне в офис двадцать девять раз.
— Потому что я заказала столик и нуждалась в твоем подтверждении.
— Ты сказала моей секретарше, что ты перед зданием…
— Потому что я скучала по тебе…
— Джой…
— Нет, я не сумасшедшая! — почти кричит она, и я на мгновение закрываю глаза, когда все взгляды в ресторане обращаются к нам. — Я делаю тебе одолжение, Эйдан. Ты слишком долго прятался. Я пытаюсь доказать всем, что ты не такой мужчина-шлюха, каким они тебя считают, но то, что ты делаешь, не помогает. Потому что это очень на это похоже! Я думала ты другой.
Я открываю бумажник, бросаю на столик несколько крупных купюр и спокойно отвечаю:
— Это была твоя ошибка.
Она ахает.
— Ты сказал, что я красивая.
— Я хотел тебя трахнуть.
— Тебе понравилось то, что ты увидел.
— Я думал о другой женщине.
Она ахает во второй раз, более драматично, чем в прошлый.
— Ты такой мудак.
— Я уже знаю это.
Когда я встаю, ее лицо искажается гневом.
— Мы должны были поехать в Монако! — рычит она. — Ты совершаешь большую ошибку, Эйдан.
— Отныне мистер Уэст. Береги себя, Джой.
Оставляю ее. Моя голова раскалывается к тому времени, как я сажусь в свою машину, ожидающую у входа.
— И теперь один, — замечает Гастон, глядя на меня в зеркало заднего вида, когда начинает отъезжать с парковки.
— Да, — быстро отвечаю я. — Так и должно быть.
Гастон отвозит меня домой, в мой безжизненный пентхаус, и я заканчиваю тем, что сижу на табурете в своей пустой, чистой кухне, вертя в руках стакан скотча. Мой телефон рядом со мной, и я смотрю на него и на женщину, которая по какой-то чертовой причине не выходит у меня из головы.
Может быть, это ее улыбка или слова, слетевшие с ее губ. Или, может быть, это было одиночество в ее глазах, в которое я так легко окунулся. Айви не казалась счастливой. Я помню выражение ее лица, когда она оказалась у своего многоквартирного дома. Ее опасения были очевидны, будто ее заставляли там быть. Зачем жить с изменщиком? Зачем это напоминание, которое каждый день смотрит тебе в лицо? Я стискиваю зубы, игнорируя боль в груди от этих вопросов.
К тому времени, как допиваю свой бокал, я убеждаю себя, что это не мое дело. Она просто женщина, и я потратил слишком много времени, притворяясь, что она важна. Потому что это не так. Совсем нет.