4

Эйдан

Ожидание — это жестоко. Я наблюдаю за ней, как ястреб, раздевая ее в своем воображении миллионом разных способов. И чем дольше смотрю на нее, тем совершеннее она становится. Эти глаза… Господи, они созданы для того, чтобы смотреть на меня сверху вниз, пока я буду сосать ее киску, и пока она не взорвется у меня во рту.

Я мысленно издаю стон, продолжая раздевать ее своим взглядом. Это провальная миссия — успокоить мой член. Он твердый, как гранит, и не помогает то, что я продолжаю говорить ей о том, что собираюсь с ней сделать. На данный момент это данность, что она будет сопровождать меня до моего дома, как только мы приземлимся и выберемся из этих дерьмовых кресел. И я больше никогда не хочу видеть людей.

Только ближе к концу полета мне приходит в голову, что все это время у нас могла быть аудитория. Я ловлю взгляды нескольких мужчин, оглядывающихся в сторону Айви. Она, кажется, не замечает этого, слишком погруженная в свой собственный мир, где я, вероятно, вылизываю ее… хотя знаю, что мог бы превзойти эту фантазию наголову.

Я пристально смотрю на мужиков, испытывая желание обматерить их, хотя они не делают ничего плохого. Любой мужчина по достоинству оценит красивую девушку. Я просто хочу, чтобы они перестали трахать ее своими взглядами.

«Что ж, а я буду трахать ее по-настоящему», — так и хочется сказать им. И образы, которые я формирую в своей голове, вызывают у меня необычайное возбуждение. Она не та, с кем я обычно зависаю, и, думаю, именно это будоражит меня больше всего. Мне хочется чего-то другого. Она совершенно другая, и я собираюсь подарить ей самую жаркую ночь в ее жизни, пока мы не будем одинаково истощены и удовлетворены.

Я не могу думать ни о чем другом.

Мы приземляемся, и все выходят с багажом в руках. Айви прямо за мной. Ее тело вздрагивает при каждом шаге, и это не из-за погоды. Летняя жара сегодня просто запредельная. В ту секунду, когда мы выходим из самолета, можно почувствовать, как воздух сгущается от влажности. И когда я отступаю, чтобы идти рядом с ней, вижу, что ее дрожь только усиливается.

— Эта жара невыносима, — говорю ей. Светская беседа снова должна расслабить ее, потому что Айви чертовски нервничает. И я этому рад. Это говорит мне о том, что она не привыкла к мужчинам, несмотря на свой грязный ротик. Я задаюсь вопросом насколько она неопытна. Что-то подсказывает мне, что она определенно не девственница, но то, насколько она взвинчена рядом со мной, также говорит мне, что девушка просто не привыкла к мужчинам, и точка.

Она крепче обхватывает ремешок своей огромной сумки и смотрит на меня с раскрасневшимися щеками.

— Не любитель жары?

Я оглядываю ее лицо, замечая, как ей неловко.

— Нет, — отвечаю я, решив не флиртовать.

Мы пропускаем выдачу багажа и сразу направляемся к выходу. Я иду медленно, ожидая, когда она присоединиться ко мне. Айви была потрясена нашим моментом в самолете, поэтому, видимо, теперь она тихая и явно испытывает неловкость.

— Ты в порядке? — спрашиваю я с легкой улыбкой.

Айви кивает, глядя под ноги, пока идет рядом со мной. В конце концов мы замедляемся до темпа, который едва ли можно сравнить с ходьбой.

Стоя перед ней, я наклоняюсь и шепчу:

— Поехали со мной. У входа меня ждет машина, которая отвезет нас ко мне домой.

Ее голубые глаза расширяются, когда она нерешительно смотрит в мои.

— Эйдан, я не могу…

— Почему? Все эти разговоры в самолете, ты не можешь просто оставить меня в таком состоянии, Айви. Я знаю, что ты этого хочешь.

Девушка сглатывает и переминается с ноги на ногу. Она отрывает взгляд от моих глаз и теперь смотрит на землю. Слегка провожу пальцами по ее подбородку, и ее лицо снова вспыхивает от этого прикосновения. Я чувствую ее голод по мне. Смешанный с моим собственным. Он ощутимый и густой. Не тот, от которого можно легко уйти.

— Эйдан, — говорит она, — я не могу быть с тобой в этом смысле. Тебе следует найти кого-нибудь другого.

Найти кого-то другого? Она заинтриговала меня, а как только мои мысли сосредоточиваются на определенной женщине, я не могу просто двигаться дальше. Черт возьми, нет. Я упрямый человек. И в ней что-то есть. Что-то грубое и настоящее. Что-то, что будоражит меня так, как я не чувствовал себя уже целую вечность.

Я никогда раньше не отказывался от испытания. И прямо сейчас я стремлюсь попробовать на вкус каждый сантиметр ее тела. Не отступлю без веской причины.

— Айви, — начинаю, — я уже говорил тебе. Я всегда получаю то, что хочу.

— Ну, то, что ты получишь, совсем не то, что ты думаешь.

— Скажи мне, почему.

Она вздыхает и отступает назад, сжимая ремешок сумки так крепко, что ее рука белеет от напряжения. Не глядя на меня, делает глубокий вдох и отвечает:

— Я замужем, Эйдан.

Мой взгляд автоматически скользит к ее безымянному пальцу. Там нет кольца.

— Не шути так со мной, — парирую я.

Когда вижу, как блестят ее глаза, я чувствую, как мое сердце падает. Ох, блядь. Вы должно быть издеваетесь надо мной. Замужем? Она? Какой парень позволил бы ей разгуливать вот так одной и в таком виде? Ни один нормальный мужчина, который тосковал бы по своей женщине, не захотел бы привлекать к ней столько внимания, не будучи рядом с ней, чтобы удерживать таких придурков, как я, подальше.

— Где твое обручальное кольцо? — спрашиваю я, все еще надеясь, что она издевается надо мной.

Айви опускает взгляд на свой безымянный палец и пожимает плечами.

— Мы… не живем вместе. Последние два месяца я уезжала, чтобы побыть со своей матерью. — И она тут же останавливается. Будто все объяснила. Будто в этом смехотворном коротком и расплывчатом ответе нет вообще ничего, что нужно было бы дополнять.

Я стискиваю зубы.

— И теперь вы что, снова сошлись? Поэтому ты вернулась?

— Нет.

— Нет?

Она колеблется.

— Все… сложно.

— Верно. — Я оглядываю аэропорт. — Итак, где же твой муж? Я так понимаю, он здесь, ждет тебя?

— Нет, мне нужно поймать такси.

Мое лицо каменеет.

— Ты здесь одна ночью после шестичасового перелета, а твой чувак тебя не встречает? — Сигнализация о придурке звонит громко и ясно. Я ничего не знаю об этом парне, кроме того, что у него смехотворно красивая жена, которая не заслуживает того, чтобы ехать домой на такси.

Она выглядит смущенной.

— Все не так. Ему рано утром на работу.

— И чем он занимается?

— Он крановщик и работает по десять часов. Сегодня будний день, и утром ему на работу. Мне совсем не хотелось, чтобы он приезжал за мной в полночь. Это мой выбор. Не его.

Она так категорично защищает его, но я совершенно ничего не понимаю. Ну и что с того, что парень работал по десять, пятнадцать или даже двадцать часов в день? Факт остается фактом: его невероятно милая, невероятно привлекательная и невероятно приземленная жена вернулась, и он ждет ее дома?

Нет, нет, что-то здесь совсем не сходится. Я пристально смотрю на нее, едва ли в силах поверить в эту вздорную историю, но знаю, что она не лжет о своем семейном положении.

Замужем.

Или не живут вместе.

Или все сложно.

Или как бы это, блядь, ни называлось, мне все равно.

Блядь, у меня во рту появляется горький привкус. Наконец-то меня отчаянно влечет к девушке, а она, оказывается, юридически связана с другим членом. Неужели Вселенная нарочно так жестока ко мне? Неужели она снова смеется надо мной?

— Ты когда-нибудь собиралась рассказать мне? — спрашиваю Айви резким голосом. Ничего не могу с собой поделать и пристально смотрю ей в лицо. Я в бешенстве. — Неужели ты думала, что мы разойдемся в разные стороны сразу после приземления?

— Мне жаль, — говорит она с раскаянием. — Когда начала с тобой говорить, меньше всего я ожидала, что разговор примет такой оборот. Я говорила с тобой не из-за опыта. Я не… разговариваю много с парнями. Я больше не такая общительная. Я просто… я думала, мы поговорим об обычных вещах, понимаешь? Потом это стало больше, и… боже, не знаю, я погрязла в этом так быстро, так эгоистично. Потому что посмотри на себя. Ты… ты, и… Я слаба. — Тихим голосом она шепчет: — Я так слаба.

Опять же, честно. Половина меня хочет просто развернуться и уйти. Я чувствую себя дураком. И не уверен, почему все еще стою здесь.

Я не могу стоять здесь. Мне нужно уйти. Замужняя/не живущая вместе/все сложно женщина никогда не входила в мои планы. Какой бы красивой, настоящей и честной ни была Айви, у меня нет ни малейшего желания связываться с этой поебенью. Хотя, черт знает, мой имидж не может быть испорчен больше, чем уже есть.

— Какая у тебя фамилия? — Я ловлю себя на том, что спрашиваю.

— Монткальм, — тихо отвечает она.

Айви Монткальм. По какой-то причини я запоминаю это имя. Наверное, мне хочется запомнить ее. Хочется помнить, какой разной может быть женщина, и насколько это заманчиво в то же время. Она слишком сексуальна, чтобы ее забыть, и я дурак, что не хочу этого.

Мой член ненавидит меня, и мой мозг навсегда будет переживать этот полет и вид ее, одетой так, как она сейчас.

Но Айви стоит здесь… одна… незаметная, будто меня нет, и я не разговаривал с ней. Она выглядит так, словно хочет, чтобы земля разверзлась и поглотила ее.

«Не живем вместе» сказала Айви. Значит, девушка не с ним. Но затем она продолжила, сказав, что все сложно. Что вообще это значит? Она возвращается к своему мужу-придурку или нет?

Но это не имеет значения. Я напоминаю себе об этом. Замужем — значит замужем. Не так ли?

И все же… Айви так чертовски красива, что это причиняет боль.

Вдруг понимаю, что не могу просто уйти. Знаю, что я — мудак, но также знаю, что она заслуживает намного большего, чем чувствовать себя использованной этим мудаком. Может быть, я смогу сделать отъезд менее болезненным. Или в тайне проверю свою силу воли.

— Как насчет того, чтобы вместе поехать домой? — предлагаю я, заставляя себя улыбнуться, но это кажется вымученным и неловким.

Она смотрит на меня, ее глаза прикованы к моим так, как я не привык. Принимает меня, а не мой костюм, часы или что-то еще, что раньше привлекало ко мне внимание женщин.