9

Эйдан

Я спросил Айви, чем она занимается, и та не ответила. Это плохо, действительно чертовски плохо, что я уже чувствую ломку от того, что не получаю от нее вестей.

Это будет долгий день.

— Мне любопытно узнать вашу позицию по отношению к капитализму, развитому в Северной Америке, мистер Уэст, и поддерживаете ли вы его до сих пор в свете недавних экономических трудностей, с которым сталкиваются обычные люди? — Женщина, спрашивая меня об этом, смотрит на меня «трахни меня» взглядом. На самом деле, она смотрит так с тех пор, как вошла в мой кабинет пятнадцать минут назад. И говорит проникновенным голосом с придыханием, наклоняя голову, будто хочет, чтобы я оценил ее обнаженную шею или длинные черные волосы, которые та перекинула на одно плечо.

Я медленно моргаю, отвлекаясь.

Меня не цепляют ее хриплые слова.

Или ее волосы.

Или ее «трахни меня» взгляд.

Отвлекает то, как меня все это вместе взятое чертовски раздражает.

Сердито смотрю на свою ассистентку Фрэн, которая стоит у двери офиса, выглядя довольной собой. Я редко даю интервью. И много раз говорил ей, чтобы она выбирала лучших из лучших. Если это ее преставление о сливках прессы, то я бы предпочел и дальше оставаться Мудаком Восточного побережья.

Фрэн чувствует мое раздражение и показывает головой, чтобы я ответил женщине.

— Ну, Джолин, — начинаю я.

— Джанет, — исправляет она.

Я снова моргаю.

— Я выступал за то, каким капитализм был раньше.

Прежде чем успеваю продолжить, она встревает:

— Сейчас он слишком разрушен?

— Нет, — отвечаю я. — На самом деле он работает слишком хорошо, и из-за этого на самом деле становится хуже. С избытком материализма и провалом рынка…

— Я не понимаю.

Делаю паузу. Если она заткнется на хрен, я, возможно, действительно смогу объяснить. Снова смотрю на Фрэн, и теперь та показывает мне большой палец вверх.

— Есть тенденции, если вы заметили, — снова пытаюсь я. — Цикл взлетов и падений…

— Цикл взлетов и падений, — вмешивается она, записывая это. — Вау. Это проницательно. Считаете ли вы цикл взлетов и падений отражением и вашей личной жизни, мистер Уэст?

Мои губы дергаются.

Ах, так вот настоящая причина, по которой она здесь. Ей хочется знать, с кем я трахаюсь. Чертовски странно, что действительно интересует людей. Мой член, похоже, является главным источником восхищения публики.

Снова смотрю на Фрэн, и она хмуро смотрит на планшет у себя в руках. Я почти уверен, что она просматривает список вопросов, который Джолин должна была мне задать, но не задала.

— Я думал, вы, ребята, покончили со всем этим, — размышляю я, ухмыляясь. — Прошло много времени с тех пор, как вы, идиоты, преследовали меня.

— Прошло много времени с тех пор, как вы показывали свое лицо, мистер Уэст, — уверенно отвечает она. Журналистка наклоняется ближе, надеясь, что вид ее сисек в этом слишком обтягивающем топе побудит меня ответить ей. — Разве такие мужчины, как вы, не любят быть в центре внимания? Вы продали все свои активы в Монреале. Ваша квартира была продана за колоссальные тридцать семь миллионов долларов. И теперь, из всех мест, вы здесь и прячете голову в песок.

— Может быть, я устал от дурацких историй.

— Но возможно, произошло что-то еще. Ваше лицо было повсюду два года, и вдруг вы ушли с радаров. Вам, должно быть, не хватает внимания. В конце концов, вы долгое время спали с богиней «Инстаграма» Ниной Гамильтон. Это расставание разрушило вас? Это из-за нее вы сбежали?

Прежде чем я успеваю ответить, Фрэн оказывается рядом с ней.

— Интервью окончено.

Джолин не смотрит на нее. Ее внимание по-прежнему сосредоточено на мне.

— Просто дайте мне что-нибудь, мистер Уэст. Я бы очень хотела очеловечить вас перед публикой. Разве вам не хочется искупить свою вину?

Фрэн пристально смотрит на нее.

— Я вызову охрану, если вы сейчас же не уйдете.

Но Джолин очень настойчива.

— Я действительно хочу как лучше.

Держу рот на замке. Я знаю, что она в конечном итоге исказит все, что скажу. Поэтому просто отмахиваюсь от нее, глядя на свой телефон.

— Пожалуйста, мистер Уэст, позвольте мне попытаться!

Айви написала мне. Да, черт возьми.

Айви: У меня перерыв. Я ем суши на фуд-корте и слушаю музыку.

Э.У.: Что слушаешь?

Айви: «Trampoline» Shaed and Zayn.

Э.У.: Я тоже послушаю.

Айви: Не уверена, что песня в твоем стиле, Эйдан.

Э.У.: Мне все равно.

— Мистер Уэст, пожалуйста, ответьте. — Джолин впадает в отчаяние, направляясь ко мне. Фрэн гонится за ней, крича, чтобы та остановилась.

Я включаю свои беспроводные колонки и ищу песню на телефоне. Врубаю ее в своем кабинете, полностью игнорируя охрану, которая врывается в двери. Они выгоняют раздраженную Джолин, и она закатывает истерику. Я по-прежнему не смотрю на нее.

— Пошел ты, мистер Уэст, — ругается она. — ПОШЕЛ. ТЫ.

Увеличиваю громкость и откидываюсь в кресле, закрывая глаза, представляя, как Айви слушает ее в то же самое время.

Подожди, если я горю.

Почему я так сильно люблю?

Когда я мечтаю о смерти,

Я как никогда ощущаю себя любимой.

Айви

Мне очень хочется, чтобы Эйдан быстрее писал мне. Требуется минут пятнадцать, чтобы дойти домой с работы. Но я так ничего от него не получила.

Это становится плохо, не так ли?

Это странное дерьмо с зависимостью.

— Мне нужно двадцать баксов, — говорит мне Дерек через две минуты после того, как я переступаю порог.

Опускаю сумочку на кухонный стол и провожу рукой по волосам. У меня не было и двух минут свободного времени с тех пор, как я закончила работу, а он уже что-то требует.

— Двадцать баксов на что?

Я смотрю на него. Он одет в джинсы и свитер. Уложил гелем волосы. Замираю, по-настоящему глядя ему в лицо. Его скулы выступают больше, чем обычно. По всему он пил вместо того, чтобы есть.

— Сегодня вечером игра, — говорит Дерек мне. — Я иду с парнями.

Я хмурюсь.

— Не знаю, где я должна достать двадцать баксов из нашего бюджета. У тебя не осталось личных денег?

— Я не гребаный ребенок. Ты почти не даешь мне ничего, чтобы тратить.

— У нас трудные времена, Дерек. Вот и все.

— Это всего лишь двадцать гребаных долларов, Айви.

— Не будет ли дешевле, если ты просто выпьешь здесь? — отвечаю я, чувствуя, как начинает болеть голова. Паника уже зарождается внутри меня, потому что он может разозлиться в любую секунду.

— И ты не будешь возражать, если парни придут сюда?

Я возражаю, но также знаю, что траты Дерека будут меньше, если тот будет пить дома. Он становится импульсивным, когда находится в баре. Поэтому не остановится на двадцати долларах.

— Хорошо, сколько придет? — спрашиваю я.

Но Дерек уже звонит. Черт. Я быстро бегаю по квартире и прибираюсь. Также прячу наше ценное барахло, потому что оно либо исчезнет, либо его сломают.

— Завтра рабочий день, ладно? — говорю ему. — Они не могут сидеть здесь долго, Дерек.

Я обосновалась на диване, так что мне не хочется ждать раннего утра, чтобы иметь возможность поспать.

— Да, да, — рассеянно соглашается он.

Я уже знаю, что совершила ошибку.

В течение получаса парни наводняют квартиру, разваливаются на диване с напитками. Их громкий смех заглушает мое здравомыслие. Я исчезаю в спальне и сажусь на кровать, просматривая телефон. Пальцы двигаются прежде, чем я останавливаю себя.

Айви: Ты здесь?

Эйдан отвечает через несколько минут.

Э.У.: Я здесь.

Айви: Чем занимаешься?

Э.У.: Работаю.

Э.У.: Но у меня проблема, Айви.

Айви: Проблема?

Э.У.: Действительно серьезная, и в ней замешана ты.

Я озабочено хмурюсь.

Айви: И что случилось?

Э.У.: Мне кажется, я забыл звук твоего голоса.

Жар приливает к щекам, и на лице появляется улыбка, даже несмотря на крики по другую сторону двери.

Айви: О нет.

Э.У.: Это преступление, не так ли? Забыть такой голос, как у тебя.

Айви: И что ты собираешься с этим делать?

Через несколько мгновений мой телефон начинает вибрировать. Мое сердце подпрыгивает. Он звонит мне по мессенджеру.

Я смотрю на телефон несколько мгновений — я в ужасе! — а затем отвечаю. Подношу телефон к уху, чувствуя нервозность.

— Алло?

— А вот и она, — отвечает он, и в его голосе звучит удивление.

Закрываю глаза, наслаждаясь его глубоким голосом. Вау, намного лучше, чем я помнила.

— Я решила проблему? — нахально спрашиваю я.

— Продолжай говорить и решишь, — отвечает Эйдан.

Я ухмыляюсь, как дурочка.

— О чем ты хочешь, чтобы я говорила?

— О чем угодно, Айви. Черт, у тебя красивый голос.

— Ну, это мне не очень помогает.

— Почитай словарь, если нужно.

Смеюсь.

— Я бы предпочла этого не делать.

Он тоже посмеивается.

— Тогда расскажи мне о своем дне.

— Блядь, абсолютно все, что произошло сегодня, достойно упоминания.

Он издает глубокий звук из глубины горла.

— Тогда как насчет того, чтобы продолжать ругаться?

Я так сильно краснею, что покрываюсь потом.

— Что?

— Да, ты хороша в этом, помнишь?

— Ты хочешь, чтобы я материла тебя?

— Как еще я могу быть уверен, что говорю с настоящей Айви?

Я облизываю губы и произношу:

— Блядь.

Он снова издает этот горловой звук, и я клянусь, это что-то делает со мной.

— Вот вульгарная девочка, которую я знаю.

Я откидываюсь на подушки, понимая, что от всех этих нервов словно на иголках.

— Удовлетворен?

— На данный момент.

Я сдерживаю смех.

— Расскажи мне о своем дне, Эйдан.

— У меня небольшой перерыв между встречами, на самом деле.

— Что, так поздно?

—Думаешь, у такого загруженного мужчины бывает свободное от работы время?

— И чем занимаешься? — с любопытством подталкиваю я.

— Хорошая попытка.

Я закатываю глаза.

— Ты все равно не говоришь мне.

— Мне нравится анонимность. Это приятное разнообразие, Айви.

— Тогда, думаю, не стоит ли мне погуглить тебя.

— Пожалуйста, не надо. — Клянусь, он слишком серьезно относится к этому.

— Ну, мне нужно знать твою фамилию, не так ли? — спрашиваю я.

— Узнаешь. — И затем добавляет: — Во всяком случае, я на это надеюсь.

Это странный ответ с его стороны.