32

Айви

Я официально разведена.

Оформление документов завершено. Последний час я сижу на кухне Аны, прихлебывая кофе, лениво разглядывая слова на бумаге и думая только об одном человеке, и только о нем.

Эйдан.

Я скучаю по нему. Прижимаю руку к груди, прямо над тем место, где больно.

Я не знаю, где он и как с ним связаться. И боюсь, что никогда больше не смогу все исправить. Он меня ненавидит. Я уверена в этом. Иначе с чего бы ему так резко исчезнуть в последние шесть месяцев?

Я полужива. Это единственное слово, которым можно это описать. Мое тело живо, но моя душа кажется мертвой. Я плачу перед тем, как уснуть больше ночей, чем мне хотелось бы признавать, но в последнее время я хорошо скрываю это от Аны.

Я была очень занята. Участвую в онлайн-программе творческого письма. Она базируется в Алгонкинском колледже (примеч. Algonquin College — колледж в Оттаве). Я изучаю новые способы выражения своих чувств с помощью выдуманных персонажей и коротких рассказов. Профессор говорит, что я крайне депрессивна. Просто думаю, что у него не было разбитого Эйданом Уэстом сердца.

Его пентхаус пустует. Его машина отсутствует. Я знаю это только потому, что изводила Гастона, взрывая его телефон четыреста девяносто четыре раза. Он говорит мне, что не знает, где Эйдан. Не знаю, верю ли ему. Эти квебекцы хорошо умеют притворяться.

Я до сих пор не гуглила его, но сказала Ане, чтобы это сделала она. Может быть, в этих дрянных бульварных таблоидах в интернете есть о нем что-то новое. Она говорит мне, что там ничего нет.

Как кто-то может просто исчезнуть с лица земли?

Хотела бы я сделать то же самое.

Слеза падает на бумаги, и я смотрю вниз, удивляясь и надеясь…

Надеясь, что он вернется.

***

Я крепко сплю, но смутно осознаю, что кто-то стучит во входную дверь. Не двигаюсь. Я провожу слишком много времени во сне, чтобы обращать внимание на реальный мир. Это мое маленькое безопасное место. Пространство, где я наполовину в сознании, наполовину во сне. Боль не может добраться до меня здесь.

БАМ. БАМ. БАМ.

Я натягиваю на голову одеяло.

БАМ. БАМ. БАМ.

— О, ради всего святого! — визжит Ана. — Как кто-то оказался у моей двери?

Я не знаю.

Может сосед.

Мне все равно.

Я расслабляюсь на матрасе, слыша, как она мечется по комнате, пока стуки продолжаются. Кто бы там ни был, он не сдается. Что ж, хорошо. Наслаждайся гневом Аны, сосунок.

Она открывает дверь.

— Да, — сладко отвечает она, будто две секунды назад не была психопаткой.

Я слышу, как отвечает мужской голос.

— Она спит. Да, я знаю, что сейчас одиннадцать часов утра. Она мертва для всего мира, чувак. Ничто не поднимет этого зомби с постели раньше четырех часов дня…

Мужчина обрывает ее.

Пока они не замолкают.

Хорошо. Я могу снова заснуть…

Дверь спальни открывается.

— Айви, тебе нужно встать, детка.

Я глубже закутываюсь в одеяло.

— Айви, ты не гребаная гусеница, вставай.

Я не отвечаю.

— У двери стоит парень по имени Стивен. Он говорит, что раньше работал с Уэстом.

Что?

Я будто воскресла. Мое сердце мгновенно начинает бешено колотиться. Мое тело напрягается от шока, и мои глаза распахиваются. Я сбрасываю с себя одеяло и вскакиваю с кровати. Ана все еще обеспокоенно стоит у двери.

— Где он? — спрашиваю я скрипучим голосом.

— В гостиной, — отвечает она, оглядывая меня. — Возможно, тебе захочется переодеться. Ты все выходные носила эту пижаму и не расчесывалась. Ты похожу на Кузена Итта (примеч. вымышленный персонаж телесериала и киносериала «Семейка Аддамс»).

Она закрывает дверь. Я не переодеваюсь. Хотя знаю, что стоило бы. Я выгляжу будто меня переехали, и мои волосы в чертовом беспорядке, но если здесь кто-то, кто знает Эйдана, значит, что-то случилось, и я не могу больше ждать ни минуты.

Я выбегаю из комнаты и направляюсь в гостиную. Квартира крошечная. Я практически делаю три шага и оказываюсь на месте. Стивен сидит на диване. «Стивен», — я повторяю про себя это имя. Это парень, с которым Эйдан вырос, парень, который обычно разрывал телефон Эдварда и иногда очень на него сердился. Он одет как Эйдан — в элегантный синий костюм, светлые волосы коротко подстрижены, дорогие часы. Этот парень источает деньги… и кое-что еще.

Его голубые глаза пронзают мои. Я бросаю в них один взгляд, и мое тело холодеет.

Что-то случилось.

— С ним все в порядке? — У меня вырываются эти слова. — Он жив?

Он быстро кивает.

— Эйдан в порядке. Он жив.

Мое тело обмякает от облегчения. Я спешу к креслу напротив него и падаю.

— Извини, — говорит он. — Я понимаю, что мое присутствие здесь подразумевало, что с ним случилось что-то очень плохое.

Я медленно выдыхаю.

— Что тоже верно.

Я удивленно поднимаю на него взгляд.

— Что?

Он складывает руки вместе, прочищая горло, будто ему нужно подумать о том, что тот собирается сказать.

— Я, эм… узнал о тебе ближе к концу твоих отношений с Эйданом. Все время задавался вопросом, почему он обналичил деньги из «SwiftPayPro Holdings». Давил на него по этому поводу немного чересчур агрессивно, чем мне хотелось бы признать.

Я наклоняюсь, пристально глядя на него, пытаясь осмыслить услышанное.

— Он обналичил деньги?

Стивен хмурит брови.

— Он тебе не сказал?

— Сказал мне что?

— Он полностью ушел в отставку. Ушел с солидной суммой денег. Более миллиарда долларов…

— Какое это имеет отношение ко мне?

— Он… — Стивен замолкает, странно глядя на меня. — Он сделал это, чтобы быть с тобой.

Время замедляется. Я тупо смотрю на него, смутно ощущая присутствие Аны рядом со мной.

Я вспоминаю то время, когда была с Эйданом. Он говорил мне, что делает что-то грандиозное. Кое-что из того, что я услышала от Стивена по телефону, было сказано ему слишком импульсивно.

— Эйдан бы хотел сделать это независимо от меня, — наконец говорю я тихим голосом. — Он хотел построить другую компанию…

— Он хотел начать с тобой новую жизнь, — вмешивается Стивен. — Я знаю это, потому что тот рассказал мне об этом лично. Сказал, что осознал свою цель в жизни и наконец-то понял меня. Сказал мне, что женщина может изменить все, и сделала это для него.

Я молчу. У меня горят глаза. Это огромная информационная свалка. Мое тело физически ослабло.

Я чувствую руку Аны на своем плече. Она потирает его.

— Все хорошо, Айви, — печально шепчет она. — Я люблю тебя, все хорошо.

Я опускаю свою руку поверх ее и возвращаю свой пристальный взгляд на Стивена.

— Где он? — наконец спрашиваю я.

Лицо Стивена вытягивается. Он выглядит… смущенным. Что-то очень не так, я это чувствую.

— Стивен, — настаиваю я, — скажи мне.

Он встает и начинает расхаживать по крошечной комнате. Потом сцепляет руки за спиной, глядя вниз на свои ботинки при каждом шаге, который делает. Его мысли пылают в глазах. Он снова делает то же самое: думает о том, что сказать прежде, чем произнести, и это сводит меня с ума.

— Ты заставляешь ее волноваться, — рявкает Ана. — Ты проделал весь этот путь сюда, чтобы поговорить с ней. Так что говори.

Стивен напрягается от этой реплики, но кивает в ответ, будто знает, что с ним трудно. Он возвращается к дивану и снова опускается на него, и на этот раз его лицо мрачнеет. Затем встречается со мной взглядом, и в его глазах читается страх… страх, смотрящий на меня в ответ.

— Эйдан уехал на некоторое время, — говорит он. — Возможно, он отправился покопаться в своей душе. Думаю, просто пытался найти способ скоротать время. Эйдан был опустошен, даже убит горем. Ты… глубоко ранила его, но в его действиях также была решимость. В последний раз, когда я разговаривал с ним за это время, он сказал мне, что борется со своими демонами и будет готов открыть свое сердце, когда закончит. Я чувствую… чувствую, что он готовился к встрече с тобой, ждал, когда ты будешь готова.

Я перестаю дышать, внимательно вслушиваясь, представляя, как Эйдан переживает свои дни в горе. Из-за меня. Потому что я была эгоисткой.

— Он ждет меня? — шепчу я, чувствуя, как надежда выплывает на поверхность.

Но лицо Стивена становится серьезным.

— Он… он начал немного терять себя.

— Почему?

— Он потерял свою бабушку шесть месяцев назад.

— О, Боже мой, — восклицает Ана. — Как?

Стивен смотрит на нее, потом на меня.

— Она была стара, вот и все. Рут была очень, очень старой. Она дожила до 92. Прожила долгую жизнь и мирно умерла во сне. Это тот путь, которым мы все должны пройти в конце нашей жизни.

Я никогда не встречалась с Рут, но знала, что она была светом в жизни Эйдана. Она помогала ему во всем. Вытащила его из ямы, в которой он оказался, когда подсел на наркотики.

— Она спасла его, — выдыхаю я. — Оттащила его от края пропасти.

Теперь Стивен выглядит взволнованным. Он кивает один раз, сглатывая.

— Она была хорошей женщиной. Лучшей.

Наступает момент тишины. Я чувствую, что он еще не закончил. На самом деле, мне кажется, что тот даже еще не начинал.

Он глубоко вздыхает, возвращая себе самообладание.

— Эйдан сильно горевал. Он отвлекался. Ты ведь знаешь, что было его самым любимым отвлечением помимо тебя, не так ли, Айви?

Я на мгновение задумываюсь.

— Машины?

— Да.

— Он ездил.

— Он не просто ездил на машине.

Я киваю.

— Он адреналиновый наркоман.

— Так и есть.

Я жду еще немного, пока он соберется с мыслями. Что, черт возьми, происходит?

Стивен облизывает губы, осторожно произнося.

— Он попал в действительно серьезную аварию.

Мой позвоночник напрягается. Страх пронзает мое сердце.

— Нет… нет.

— Да.

Так много образов мелькает у меня перед глазами, и каждый из них ввергает меня в пучину ужаса.

— С ним все в порядке? Он выздоравливает…

— С его телом все в порядке, — обрывает Стивен. — У него было самое чудесное выздоровление. Сломал несколько костей, но Рут присматривала за ним. Его тело осталось целым…

Ладно, и..? Я продолжаю смотреть на него, умоляя перейти к гребаной сути.

Стивен смотрит в пол и, наконец, выпаливает:

— Его разум — другое дело. Эйдан страдал ретроградной амнезией. Когда тот пришел в себя в больнице, то не знал, где он находится, кто он. Врачи надеялись, что это временно. Такие вещи случаются. Когда мозг страдает от травматического повреждения, иногда процессор выходит из строя. К счастью, похоже, именно так дело обстояло с Эйданом. В течение следующих недель он смог собрать все воедино. Не на сто процентов, но достаточно, чтобы он знал, кто он такой, знал, кто я. Он помнил запуск компании, даже кучу наших совместных детских воспоминаний, но… — Стивен замолкает, испуская унылый вздох. Затем встречается со мной взглядом. — Эйдан не может вспомнить последние несколько лет своей жизни.