3

3

— Где она? — спросил я.

Секретарша смотрит на меня непонимающими глазами. Ее губы шевелятся, но не произносят ни слова. Она прочищает горло, искоса смотрит на дверь сбоку и позади себя, затем снова на меня.

— Итак, я так понимаю, она там? — Я протискиваюсь мимо нее, и она вскакивает на ноги.

— Сэр, в-в-вы не можете туда войти.

— Наблюдай. — Я свирепо смотрю на нее.

Она заикается, затем сглатывает. Пот выступает у нее на лбу. Она пятится, и я прохожу мимо нее.

Действительно, неужели нет никого, кто мог бы противостоять мне? Весь этот шепот и заискивание передо мной? Этого достаточно, чтобы довести мужчину до скуки. Мне нужен вызов. Итак, когда моя будущая бывшая жена написала мне, что отменяет нашу свадьбу, я разозлился. Но когда она проговорилась, что ее организатор свадьбы была права — что ей нужно выходить замуж по любви, а не из-за каких-то семейных обязательств, меня охватила ярость. Я сжал свой телефон так сильно, что экран треснул. Я чуть не швырнул устройство через всю комнату. Когда я взял себя в руки, впервые за долгое время, по мне пробежала дрожь чего-то похожего на возбуждение. Наконец-то, черт возьми.

Этот знакомый выброс адреналина пульсирует в моих венах. Это ощущение, с которым я был знаком в первые дни создания своего бизнеса.

После того, как мой отец умер, и я возглавил группу компаний, которой он руководил, меня наполнило чувство целеустремленности; я был сосредоточен на одном направлении, чтобы проявить себя и сохранить его наследие. Чтобы моя группа компаний стала лидером сама по себе. Чтобы заработать столько денег и накопить столько власти, я был бы силой, с которой нужно считаться.

Я подходил к каждой деловой встрече с таким рвением, которому не мог противостоять ни один из моих оппонентов. Но с каждым годом — по мере того, как я преодолевал контрольные показатели, которые сам себе ставил, по мере того, как мои финансовые показатели улучшались, мои денежные резервы увеличивались, а люди, работающие на меня, начинали относиться ко мне с тем уважением, которое обычно приберегается для выдающихся личностей, — часть этого энтузиазма угасала. О, я по-прежнему просыпаюсь готовым каждый день выкладываться на работе изо всех сил, но энтузиазм, который когда-то зажигал меня, угас, оставив после себя ощущение бесцельности.

Единственное, что поддерживало меня на плаву, — это сохранение моего наследия. Чтобы гарантировать, что бизнес, который я построил, наконец-то будет переведен на мое имя. Для чего, как сообщил мне мой отец, мне нужно будет жениться. Вот почему, после долгих поисков, я разыскал Лайлу Кумар, ухаживал за ней и сделал ей предложение. А потом появился ее назойливый организатор свадеб и перевернул все мои планы с ног на голову.

Теперь то же самое чувство целеустремленности охватывает меня. Тот лазерный фокус, которого мне так не хватало, окутывает меня и наполняет все мое существо. Все мои чувства обостряются, когда я распахиваю дверь ее кабинета и вхожу внутрь.

Сначала меня окутывает аромат. Сочные ноты фиалок и персиков. Вызывающий воспоминания и фруктовый. Сложный, но в то же время наполненный тайной, которая так и просится быть разгаданной. А? Я не из тех, на кого действует запах женщины, но это... Ее запах... Это всегда раздражало мои нервные окончания. Волоски на моих предплечьях встают дыбом.

Мои внутренности завязываются в узел, а сердце бешено колотится в груди. Это неудобно. Такое чувство возникло у меня, когда я впервые отправился на рафтинг по белой воде. Сочетание нервозности и возбуждения, когда я столкнулся со своими первыми препятствиями. Ощущение, которое с тех пор пошло на убыль. Тот, за которым я гонялся с тех пор, заставляя себя заниматься экстремальными видами спорта. Такого я и не думал найти в офисе свадебного организатора.

Мои ноги глухо стучат по деревянному полу, и я хорошенько осматриваю помещение, которое вчетверо больше моего собственного кабинета. В дальнем углу стоит книжный шкаф, битком набитый книгами. На противоположной стороне находится удобный диван, заваленный подушками, которые, похоже, так нравятся женщинам. Поверх него наброшено разноцветное лоскутное одеяло, а за ним — окно, выходящее на заднюю часть соседнего офисного здания. На журнальном столике перед диваном стоит чаша с предметами, похожими на хрусталь, которые отражают свет от торшеров. На стене висят картины, изображающие сцены с пляжей.

Без сомнения, из тех, на кого она указала бы и продала идею медового месяца доверчивым невестам. Я полагаю, что все это пространство понравилось бы женщинам. Благодаря декоративному освещению и домашней атмосфере это пространство приглашает вас откинуться на спинку стула, расслабиться и излить свои проблемы. Уловка, на которую я не собираюсь попадаться.

— Ты! — Я тычу пальцем в сторону женщины, сидящей прямо передо мной за антикварным письменным столом. — Позвони Лайле прямо сейчас и скажи ей, что ей нужно довести свадьбу до конца. Скажи ей, что она не может отступить. Скажи ей, что я — правильный выбор для нее.

Она пристально смотрит на меня из-за больших очков в черной роговой оправе, сидящих у нее на носу.

— Нет.

Я моргаю.

— Извини?

Она откидывается на спинку стула.

— Я не собираюсь этого делать.

— Почему, черт возьми, нет?

— Ты правильный выбор для нее?

— Конечно, я. — Я свирепо смотрю на нее.

Румянец немного сходит с ее щек. Она постукивает ручкой по столу, затем выпячивает подбородок.

— Что заставляет тебя думать, что ты правильный выбор мужа для нее?

— Что заставляет тебя думать, что это не так?

— Ты любишь ее? — спросила она.

— Это касается только ее и меня.

— Ты ее не любишь.

— Какое это имеет отношение к чему-либо?

— Извини? — Она поправляет очки еще выше на носу. — Ты серьезно спрашиваешь, какое отношение любовь к женщине, на которой ты собираешься жениться, имеет к тому, чтобы на самом деле жениться на ней? — Ее голос дрожит от ярости.

— Да, именно так. Почему бы тебе не объяснить мне это? — Сарказм в моем тоне невозможно не заметить.

Она смотрит на меня из-за этих больших очков, которые должны были бы придавать ей умный и прилежный вид, но только добавляют остроты тому, что я могу описать только как причудливую сексуальность. Те несколько раз, когда я встречался с ней раньше, она так сильно действовала мне на нервы, что я не мог дождаться, когда уберусь от нее к чертовой матери. Теперь, уделяя ей все свое внимание, я понимаю, что на самом деле она довольно эффектна. А добавление этих очков? Черт возьми, я никогда не думал, что питаю слабость к женщинам в очках. Может быть, я был неправ. Или, может быть, дело именно в этой женщине в очках... Предпочтительно только в очках и ничего больше.

Хмм. Интересно. Такая реакция на нее. Это неоправданно и не то, что я планировал. Я расправляю свою стойку, главным образом для того, чтобы приспособиться к толщине между ног. Неудобство... которые, возможно, я смогу использовать в своих интересах? Я провожу большим пальцем по нижней губе.

Ее взгляд опускается на мой рот, и, если я не ошибаюсь, у нее перехватывает дыхание. Очень интересно. Всегда ли она так реагировала на меня в прошлом? Нет, я бы заметил. Мы всегда старались иметь как можно меньше общего друг с другом. Как я уже сказал, интересно. И необычно.

— Сначала, — она барабанит пальцами по столу, — ты собираешься ответить на мой вопрос?

Я наклоняю голову, зарождающаяся идея жужжит в моих венах. Однако мне нужно немного времени, чтобы прояснить ситуацию. Это единственная причина, по которой я соизволяю ответить на ее вопрос, на который, давайте посмотрим правде в глаза, я не обязан отвечать. Но на данный момент в моих интересах ублажить ее и выиграть себе немного времени.

— Мы с Лайлой хорошо подходим друг другу во всех отношениях. Мы происходим из хороших семей...

— Ты имеешь в виду богатых семей?

— И это тоже. Наши семьи вращаются в одних и тех же кругах.

— Ты имеешь в виду скучные загородные клубы? — говорит она голосом, в котором сквозит отвращение.

Я хмурюсь.

— Среди прочего. У нас есть родословная, кровная линия, наше прошлое совпадает, и мы смогли бы договориться о сосуществовании с наименьшим количеством нарушений с обеих сторон.

— Звучит так, будто вы организуете слияние семей, а не свадьбу.

— Я бы предпочёл поглощение, но что бы это, блять, ни было. — Я поднимаю плечо.

Она хмурится еще сильнее.

— Вот как ты думаешь о предстоящей свадьбе... И ты удивляешься, почему Лайла бросила тебя?

— Я подарил ей самое большое кольцо, какое только можно купить за деньги...

— Ты не появился на вечеринке по случаю помолвки.

— Я взял на себя все расходы, связанные с предстоящей свадьбой...

— Твоей собственной вечеринка по случаю помолвки. Ты не пришел. Ты оставил ее одну лицом к лицу с семьей и друзьями. — Ее тон повышается. Ее щеки раскраснелись. Можно было подумать, что она говорит о своей собственной свадьбе, а не о свадьбе своей подруги. На самом деле, разговаривать с ней гораздо интереснее, чем обсуждать деловые вопросы с моими сотрудниками. Как интересно.

— Ты также не появлялся на большинстве репетиций. — Она хмурится.

— Я действительно пришел на последнюю.

— Не то чтобы это имело какое-то значение. Ты либо смотрел на часы и показывал, что тебе пора уходить, либо сердито смотрел на обсуждаемые планы.

— Я все равно согласился на этот ужасный свадебный торт, не так ли?

— С другой стороны, наверное, хорошо, что ты не пришел на предыдущие репетиции. Если бы ты это сделал, мы с Лайлой, возможно, поговорили бы об этом раньше...

— Ага! — Я выпрямляюсь. — Итак, ты признаешься, что это из-за тебя Лайла отказалась от этой свадьбы.

Она откидывает голову назад.

— Вряд ли. Это из-за тебя.

— Ты так говоришь, но твоя вина написана у тебя на лице.