Лу, отец Наоми (к счастью) уже вышел на террасу и заглядывал в гриль, трогая курицу собственными щипцами.

Наоми и её лучший друг, великолепный и стильный Стефан Ляо, спорили, пока он открывал вино, а она помешивала на плите нечто, что пахло весьма восхитительно.

— Скажи ему, Лина, — потребовала Наоми, будто я была тут с самого начала.

— Кому что сказать? — уточнила я, найдя в холодильник место для оставшихся бутылок пива и двухлитрового баллона газировки для Уэйлей.

— Скажи Стефу, что он должен пригласить Джеремайю на свидание, — сказала она.

Джеремайя был партнёром Нокса в «Виски Клиппере», местном барбершопе/салоне под моей квартирой. Как и в случае со всеми холостыми мужчинами города, он также был очень, очень привлекательным.

— Уитти проворачивает ту самодовольную фишку всех почти-замужних женщин, пытаясь свести по парам всех своих друзей, чтобы они тоже могли быть самодовольными, почти-замужними засранками, — пожаловался Стеф. Он весь был одет в кашемир и рубчатый вельвет и выглядел так, будто сошёл со страниц журнала мужской моды.

— А ты хочешь быть самодовольным, почти-женатым засранцем? — спросила я у него.

— Формально я вообще не живу в этом городе, — он выразительно всплеснул руками, не пролив ни капли вина шираз. — Откуда мне знать, хочу ли я быть засранцем?

— Супер. Ещё три бакса в матерную банку, — громко пожаловалась Уэйлей из столовой.

— Запиши на мой счёт, — проорал в ответ Стеф.

Матерная банка представляла собой трёхлитровую банку из-под солёных огурцов, которая обитала на кухонном столе. Она всегда была переполнена долларовыми купюрами благодаря красочному словарному запасу Нокса. Деньги шли на покупку свежих овощей и фруктов. Единственный способ, которым Наоми удавалось отбить у Уэйлей желание материться — это кормить всю семью салатами до позеленения.

— Я тебя умоляю, — фыркнула Наоми. — В Нокемауте ты проводишь больше времени, чем в своей нью-йоркской квартире или со своими родителями. Я знаю, ты здесь не только потому, что любишь собачий хаос.

Как по сигналу, все четыре собаки забежали на кухню, а затем пронеслись через дверной проём в столовую, как раз когда там появилась Уэйлей. Она отпрыгнула в сторону, что лишь привело их в больший восторг.

— Кыш! — заорала Аманда, открывая дверь на террасу и прогоняя эти взбесившиеся комки шерсти наружу.

Уэйлей прокралась на кухню и стащила ломтик пепперони с доски с нарезкой.

— Стол накрыт, — сказала она.

Наоми сощурилась, взяла брокколи с овощного подноса и сунула в рот своей племянницы.

Уэйлей храбро сопротивлялась, но её решительная тётя победила путём крепкого объятия.

— Почему ты так помешана на зелёных штуках, тетя Наоми? — простонала Уэйлей.

— Я помешана на твоём здоровье и благополучии, — ответила Наоми, ероша её волосы.

— Ты такая странная, — Уэйлей закатила глаза.

— Я странно любящая тебя.

— Давайте лучше продолжим гнобить дядю Стефа за то, что он трусит позвать Джеремайю на свидание, — предложила Уэйлей.

— Отличная идея, — согласилась Наоми.

— Такой мальчик недолго будет оставаться холостым, — предупредила Стефа Лиза Джей, незаметно передав Уэйлей ломтик салями.

— Он очень привлекательный, — согласилась Аманда.

Все повернулись и выжидательно посмотрели на меня.

— Он великолепен, — согласилась я. — Но только в том случае, если тебя интересуют отношения и моногамия.

— А меня они не интересуют, — настаивал Стеф.

— Нокса тоже не интересовали, — заметила я. — Но посмотри на него теперь. Он тошнотворно счастлив.

Наоми закинула руку на мои плечи, и я едва сумела скрыть вздрагивание от неожиданного прикосновения. Помолвочное кольцо на её пальце сверкнуло в потолочном освещении.

— Видишь, Стеф? Ты тоже можешь быть тошнотворно счастлив.

— Думаю, меня просто стошнит.

Я выскользнула из ласкового объятия Наоми и направилась к подносу с мясом.

Уэйлей затолкала украденную салями в рот, пока Наоми не видела. Я буквально слышала в голове голос моей матери.

«Ты ведь по-прежнему не ешь переработанное мясо, да, Лина?»

«Ты правда думаешь, что с твоим диагнозом стоит пить алкоголь?»

Я упрямо отпила пива, подвинулась к Уэйлей и взяла ломтик болонской колбасы.

— Что? Я горячий, я гей, значит, я автоматически должен встречаться с горячим бисексуальным барбером? Геи и бисексуалы должны иметь что-то общее, помимо их ориентации, — фыркнул Стеф.

— Я думала, ты сказал, что он самый привлекательный мужчина на планете, и что его голос напоминает растаявшее мороженое и вызывает у тебя желание содрать с себя одежду и слушать, как он зачитывает свой список покупок? — протянула Наоми.

— И ты ведь ещё говорил, что его предпринимательская жилка в малом бизнесе так интригует, потому что ты устал встречаться с фитнес-моделями? — добавила Аманда.

— И вы ведь оба большие фанаты люксовых брендов, Люка Брайана и экологически дружелюбных источников выработки энергии? — подтолкнула я.

— Я вас всех ненавижу.

— Не надо встречаться с ним, потому что он бисексуал, Стеф. Встречайся с ним, потому что он идеален для тебя, — подытожила Наоми.

Вошли Нокс и Нэш, оба выглядели слегка взбешёнными. Честно говоря, они обычно всегда так выглядели после разговора друг с другом. Нэш также выглядел усталым. И таким привлекательным в джинсах и фланелевой рубашке... ням-ням.

Проклятье. Я забыла, что больше не нахожу его привлекательным.

Я сосредоточилась на том факте, что он изо всех сил постарался унизить меня перед Ноланом, и приняла свою внутреннюю женскую ярость.

В одной руке он держал пиво, на второй примостилась дрожащая Пайпер. На ней был абсурдный свитерок с принтом в виде тыкв. Они оба выглядели так, будто меньше всего желали здесь находиться.

— Добрый вечер, — сказал Нэш всем собравшимся, но взгляд его голубых глаз остановился на мне.

Я сверлила его взглядом. Он сверлил меня в ответ.

В комнате воцарилась новая волна хаоса, когда женщины хлынули к Нэшу, чтобы получше рассмотреть Пайпер. Нокс прошёл это море вброд, поцеловал Наоми в щёку, затем устремился к мясному подносу.

— Привет, красавица, — пропела Наоми, ласково приветствуя собачку. — Мне нравится твой свитер.

— Кто эта сладкая малышка? — проворковала Аманда, ласково гладя Пайпер по голове.

Собаки снаружи почувствовали потенциального нового друга и прижались носами к двери террасы, жалобно скуля.

— Это Пайпер. Нашёл её вчера в сливной трубе за городом. Кто хочет приютить её у себя? — спросил Нэш, всё ещё недовольно глядя в мою сторону.

Я демонстративно проигнорировала его.

— А выглядело всё вовсе не так, — протянул Стеф таким тоном, который намекал «Я знаю кое-что, что вам неизвестно».

Мы с Нэшем оба наградили его сердитыми взглядами.

Стеф расплылся в дьявольской ухмылке.

— Извините, ребят. Надо бросить кого-то другого на растерзание, иначе они так и не отстанут.

— А как всё выглядело? — потребовала Лиза Джей.

— Учитывая компрометирующее положение...

— Почему бы нам не оставить эту историю на потом? — громко сказала Наоми, глянув в сторону Уэйлей.

— Вы чё там делали? — потребовал Нокс, вклинившись в разговор.

— Мне кажется, твоя нехватка сам-знаешь-чего вызывает у тебя галлюцинации, Стеф. Может, всё же стоит пригласить Джеремайю на свидание, — посоветовала я.

— Туше, Ножки. Туше, — отозвался он.

Нэш нас проигнорировал и поставил дрожащую собачку на пол. Она попыталась спрятаться за его ногами, затем заметила меня и выглянула из-за его ботинок.

Я помахала ей, и она сделала робкий шажок в мою сторону. Я присела и похлопала ладошкой по полу перед собой.

Пайпер осторожно вышла из-за ботинок Нэша, а потом отчаянно метнулась ко мне.

Я подняла её на руки и тут же подверглась вылизыванию всего лица.

— Ты пахнешь намного лучше, чем в прошлый раз, — сказала я ей.

— Ооо! Ты ей нравишься, — заметила Наоми.

— Давайте вернёмся к компрометирующему положению, — предложила Аманда.

Стеф наполнил пустой винный бокал, которым Лиза Джей помахала перед ним.

— Итак, вчера ранним утром я ехал обратно в город, и что я увидел на обочине?

Нокс зажал ладонями уши Уэйлей.

— Медведя? — предположила Лиза Джей.

— Лучше. Я увидел шефа полиции Нокемаута, стоящего на коленях в траве, скажем так, в идеальной позиции для толчков, прижимаясь прямо к пышненькой п-о-п-к-е мисс Солавиты.

Нэш выглядел так, будто серьёзно подумывал рвануть к выходу.

— Какого х... хорька? — рявкнул Нокс.

Я вздохнула.

— Серьёзно, Стеф? Ты говоришь про толчки, но слово «попка» произносишь по буквам?

— Толчки — это не матерное слово, — со знанием дела заявила Уэйлей.

— Эй! Зажми ей уши покрепче, — сказала Наоми Ноксу.

Тот подчинился, развернув девочку и стиснув её голову в медвежьей хватке.

— Я не могу дышать! — её крик приглушался грудью Нокса.

— Можешь, раз всё ещё жалуешься, — возразил Нокс.

— Твои тупые мышцы мне нос сломают! — заныла Уэйлей.

Нокс отпустил её и взъерошил её волосы.

— Уэйлей, почему бы тебе не пойти и посмотреть, как у дедули дела с курицей? — предложила Наоми.

— Ты просто отправляешь меня куда подальше, чтобы вы могли говорить о гадких взрослых вещах.

— Ага, — подтвердил Стеф. — А теперь иди отсюда, чтобы мы могли перейти к гадостям.

Нокс положил ладонь на макушку Уэйлей и повёл её к задней двери.

— Пошли, ребёнок. Нам обоим не нужно это слышать, — они вместе вышли на террасу и закрыли дверь.

— Возвращаемся к толчкам, — не унималась Аманда. Она запрыгнула на барный стул и слегка поёрзала попой на сиденье.

— Я притормозил, как добрый самаритянин, и всё такое, — продолжал Стеф.

— Так вот как это теперь называется? — сухо поинтересовался Нэш.

— Я предложил помощь, но раскрасневшаяся Лина заверила меня, что им не нужна помощь с тем, чтобы тереться друг о друга.

— Мы не тёрлись друг о друга! — упорствовала я.

— Готова поспорить, за такое и арестовать могут, — рассуждала Лиза Джей с явной гордостью.