3

Грейс

После душа я решила надеть свой длинный шелковый белый атласный халат с манжетами на рукавах. Сейчас я стояла у окна, вытирая полотенцем волосы и отчаянно пытаясь распутать их из этих ужасных узлов.

Серебристо-голубой туман накатывал на территорию монастыря из-за ворот. Я больше ничего не могла разглядеть, кроме маленькой вороны, которая пролетела сквозь туман и поднялась в воздух, расправляя свои чернильно-черные крылья, когда улетала обратно в темноту ночи.

Прошло уже несколько часов с тех пор, как я приехала в монастырь, а мои родители до сих пор не позвонили. Я всегда знала, что они никогда не заботились достаточно — возможно, они вообще никогда не заботились с самого начала. Они всегда были такими эгоцентричными, постоянно находились в своем собственном пузыре. Все остальное за пределами этого пузыря не имело для них никакого значения, если, конечно, это не приносило им денег. К сожалению, я никогда не попадала ни в одну категорию, которая волшебным образом заставила бы моих родителей больше заботиться обо мне.

Раздался внезапный стук в дверь, отвлекший меня от моих мыслей, поэтому я быстро собрала волосы в низкий беспорядочный пучок и убедилась, что мой халат надежно закреплен, прежде чем двинуться к двери.

Взявшись за прохладную ручку, я глубоко вздохнула и распахнула дверь, обнаружив его стоящим там. Адам. Он был в черной рубашке и брюках в тон и выглядел таким же мрачным и опасным, как и раньше.

Что поразило меня еще больше, так это то, как его глаза, казалось, были прикованы к моим, в то время как раньше он даже не удостоил меня приветливой улыбки. Его лицо было лишено всякого выражения, и я не могла сказать, о чем он думал.

—Ужин готов, - было все, что он сказал, прежде чем развернуться и двинуться обратно по темному коридору.

Я быстро последовала за ним, не желая идти в полном одиночестве по этому гребаному жуткому месту.

Кухня находилась на первом этаже и была оформлена в деревенском стиле с темно-коричневыми кирпичными стенами, столешницей из темного дерева и маленьким столиком посередине комнаты.

На столе стояла жареная курица и два стакана воды, а также миска поменьше с овощами и корзиночка с булочками.

Вау. Даже мой дядя-затворник был более эффективным, чем оба моих родителя, вместе взятые. Я не могла вспомнить, когда в последний раз ела нормальную еду, а не жирную еду на вынос.

Мы оба заняли свои места за столом. Адам сидел напротив меня. И сразу же я почувствовала себя перед ним миниатюрной куклой. Казалось, он занимал своим телом все пространство за столом. У него были длинные конечности, а руки, которые сейчас лежали на столе, были чрезвычайно большими, но красивыми. Его кожа была такой бледной, что я могла разглядеть тонкую замысловатую сеть голубых вен под кожей. Какая-то часть меня хотела протянуть руку и прикоснуться к нему. Мне хотелось прикоснуться к этим длинным красивым пальцам. Но потом я заметила золотое кольцо на его указательном пальце и сразу же подняла глаза, чтобы увидеть, что он наблюдает за мной. Почти с любопытством. Его темные брови расслабились, и он продолжал наблюдать за мной, даже когда взял большой нож и начал отрезать кусок курицы.

У меня перехватило дыхание, когда я почувствовала, как что-то коснулось моей ноги под столом. Это… Это был он?

Он посмотрел вниз, как будто точно зная, о чем я думаю.

Мои глаза блуждали по его лицу, по выступающим скулам и острой линии чисто выбритого подбородка. Его черные волосы были такими густыми, и я представляла, что они были бы такими мягкими, если бы только у меня хватило смелости протянуть руку и прикоснуться к ним.

Глаза Адама снова встретились с моими, и я поняла, что пялюсь на него, поэтому опустила взгляд в свою тарелку и начала есть.

Мы сидели в тишине, и ничто, кроме бушующего снаружи ветра, не наполняло воздух дурными предчувствиями. Я чувствовала приближение бури, а я ненавидела бури. Они всегда приводили меня в ужас, когда я была ребенком, и даже сейчас, став взрослой, я их терпеть не могу.

Адам едва притронулся к еде. Вместо этого он сосредоточился на своем стакане с водой и время от времени поднимал взгляд, чтобы посмотреть на меня.

Я покончила со своей едой и не хотела задерживаться в жутких коридорах монастыря, если вот-вот начнется буря, поэтому я встала и отнесла свою тарелку в раковину.

Я все время чувствовала на себе его взгляд, но ни разу не обернулась, выходя из кухни.

—Спокойной ночи, - тихо сказала я и затем убежала обратно наверх, в свою спальню.

В небе прогремел гром, когда я сбросила туфли и забралась в уютную постель.

Я наблюдала, как небо снаружи озарилось белым светом, а затем его черную глубину прорезала вспышка молнии.

Я подтянула ноги к груди и закрыла оба уха, оцепенев, не в силах даже пошевелиться из своей позы эмбриона.

Проходили секунды—минуты, и вместо того, чтобы буря утихла, она, казалось, свирепела снаружи. Дождь так сильно барабанил по крыше, что я едва услышала стук в свою дверь.

—Да? Я ответил дрожащим голосом.

Дверь открылась, и я увидела, как Адам вошел в мою комнату. Он бесшумно двигался в темноте, но к тому времени, когда он добрался до меня, я уверена, он увидел, как я была напугана.

Слезы затуманили мое зрение, и я продолжала говорить себе, что это глупо и иррационально, но я не могла прийти в себя.

—Я хотел проверить, все ли с тобой в порядке, - Адам встал надо мной, и прежде чем я поняла, что происходит, он протянул руку и коснулся моего лица.

Его длинные прохладные пальцы очень нежно погладили мою левую щеку. - Ты боишься штормов? - спросила он. Его голос был нежным, но глубоким, и я почувствовала, как моя голова закружилась. Кивок. Да. Мои губы задрожали, когда он нежно провел большим пальцем по моей скуле, прежде чем провести им по нижней губе.

—Мне заставить тебя забыть? он спросил.

Ослепительный свет молнии наполнил комнату, и в этот самый момент я поймала себя на том, что смотрю ему в глаза. Темно-зеленые радужки его глаз были так прекрасны.

—Да, - прошептала я.

Мое сердцебиение забилось где-то в горле, когда Адам наклонился. Я была одновременно напугана и умиротворена тем, что должно было произойти.

Он опустил пальцы ниже, пока не обхватил мою шею и половину лица своей большой ладонью. Его теплое дыхание щекотало мои губы, а затем он поцеловал меня. Медленно его теплые губы скользнули по моим, немного неуверенные в том, как это сделать, и, возможно, я почувствовала легкое беспокойство из-за того, что он почти сдерживался.

Поэтому я протянула руку и обхватила его сзади за шею, чтобы приблизить его лицо. Мне нравился его запах, проникающий в мои ноздри. Мне понравился его вкус. Теплый и манящий, когда он скользнул языком в мой рот. Нам не следовало этого делать. Эта мысль продолжала повторяться в глубине моего сознания, но я не хотела останавливаться. Потому что, как бы сильно я ни хотела остановиться, я также знала, что хочу этого. Я хотела, чтобы он поцеловал меня. Я хотела поцеловать его в ответ. Так я и сделала. Я отвечала на его поцелуи и тихо стонала ему в рот, когда он посасывал и покусывал мои губы. Он полностью обхватил мою шею своими большими руками и слегка надавил, заставляя меня выдохнуть ему в рот.

Он перестал целовать меня, его губы зависли над моими, и я резко открыла глаза, обнаружив, что он внимательно наблюдает за мной. Выражение его лица было пустым, когда он продолжал усиливать хватку на моей шее.

Все мысли о шторме исчезли, потому что теперь я была больше сосредоточена на попытках отдышаться, которые Адам, казалось, хотел у меня отнять.

—Почему я так сильно хочу тебя? - прошептал он, его длинные пальцы впились в мою кожу.

Я открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Слезы вырвались на свободу и заскользили по щекам.

Адам скользнул другой рукой по моему лицу, наблюдая за мной. И затем, прежде чем я поняла, что сейчас произойдет, он ослабил хватку на моем горле и за считанные секунды перелез через меня.

Он зажал правой рукой мой рот, а левой провел по моей груди, вниз по животу, пока не оказался над моей киской. Я попыталась извиваться под ним, но это было невозможно, когда одна его нога была зажата между моими бедрами, а все его тело прижималось ко мне таким образом, что я вообще не смогла бы пошевелиться, даже если бы попыталась.

Адам скользнул своей теплой ладонью мимо кружева моих трусиков, и когда его пальцы коснулись моей уже влажной киски, я застонала в его руку, которая все еще прикрывала мой рот. Блядь.

—Ты уже такая мокрая, -горячо прошептал он мне на ухо.

Он скользнул указательным пальцем между моими половыми губками, наблюдая за мной с такой напряженностью, которая, казалось, выжгла весь стыд, который я испытывала в тот момент.

Когда он потирал мой клитор, он надавливал средним и указательным пальцами, двигая ими медленными, мучительными кругами.

Я застонала сильнее, выгибая спину и упираясь пятками ног в мягкий матрас подо мной.

Теперь голос Адама звучал у моего уха. —Тебе это нравится, не так ли?

Когда я ничего не сказала, он ввел один длинный палец глубоко в мое влагалище, а затем два, широко растягивая меня своими толстыми пальцами. На этот раз я закричала, но его рука заглушила мой крик.

—Ты девственница, голубка? Он убрал руку от моего рта, как будто позволяя мне заговорить, но вместо слов я застонала от удовольствия, когда он продолжил ласкать меня пальцами. —Грейс. Его губы были прямо над моими губами, когда он говорил.

В этот момент я посмотрела на него, мое влагалище пульсировало от потребности освободиться.

—Смотри на меня, когда я заставлю тебя кончить. Это был приказ, которому мое тело подчинилось в ту же секунду, как эти слова слетели с его губ. Я сильно кончила, выгибая спину и скручивая ноги, когда удовольствие волной прокатилось по мне. Адам прижал меня к себе, шепча мне на ухо низким, глубоким голосом: —Ты такая плохая девочка, Грейс.