Глава 72. Ошеломление и хаос

Несмотря на то, что Чжэн Пинцин снова толкнул Линь Цяня на диван, тот чувствовал себя комфортно в этой ситуации и не боролся. Он лениво лежал и позволил своему парню прижаться к нему.

Кажется, что нижняя часть тела Чжэн Пинцина снова стала беспокойной.

Линь Цянь улыбнулся ему.

– Чжэн Пинцин, сейчас светло, ах. Пожалуйста, веди себя достойно.

Сердце Чжэн Пинцина громко кричало, но он изо всех сил пытался сдержать себя. После долгого времени, попытавшись справиться со своими побуждениями, он наконец решил пойти на компромисс:

– Тогда поцелуй меня, ах, просто поцелуй.

Линь Цянь слегка прикоснулся к штанам Чжэн Пинцина.

– Этого, вероятно, будет недостаточно. Я подарю тебе два поцелуя.

Чжэн Пинцин радостно наклонился, когда Линь Цянь поднял голову для поцелуя.

Чувство, которое вспыхнуло в их сердцах, было настолько глубоким, что даже запах дыма ощущался как величайший афродизиак.

Чжэн Пинцин, конечно, почти сразу же нарушил соглашение. После двух поцелуев он попытался укусить Линь Цяня за ухо. Но внезапно со входа на террасу раздался грохот, удачно потрясший пару.

Чжэн Пинцин поднял голову. Он не знал, когда Шии пришла на террасу. Она смотрела на них совершенно ошеломленно, ее глаза наполнились паникой. У ее ног лежал разбитый горшок с черной почвой и фиолетовыми цветами, разбросанными по всему полу.

Мать и сын встретились глазами, но Чэнь Шии не могла произнести ни слова, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Она могла только смотреть на Чжэн Пинцина с ошеломленным выражением лица.

Чжэн Пинцин также был шокирован, но вскоре ему удалось прийти в себя. Он повернулся к Линь Цяню, поправил одежду своего парня, затем спокойно сказал:

– Мама, нехорошо, подглядывать за другими людьми.

Линь Цянь тоже сел. Немного растерянно, но спокойно он посмотрел на Чэнь Шии и улыбнулся.

– Тетя, в следующий раз, когда вы увидите, что другие люди находятся в интимной обстановке, пожалуйста, спокойно уйдите или хотя бы громко кашляйте. Тогда это не будет так неловко, ах.

Они были так спокойны, что Чэнь Шии чувствовала, что она в каком-то трансе. Женщина даже ненадолго подумала, не увидела ли она иллюзию и стала в итоге слишком неразумной. Она долго молчала, но, в конце концов, ей удалось открыть рот и робко спросить:

– Вы.... Вы двое.... Что вы делали?

Линь Цянь моргнул.

– Разве вы не видели ясно?

Чжэн Пинцин указал на Линь Цяня:

– Целовал, ах.

Чэнь Шии пошатнулась и схватилась за стеклянную дверь террасы, стараясь не упасть. Ее дыхание было тяжелым, когда она спросила:

– Вы знаете, что такое поведение подразумевает?

Чжэн Пинцин закричал в своем сердце: «Конечно, я знаю, ах! До нашего перерождения мы делали куда более захватывающие вещи, ах!»

Но он боялся напугать свою мать до инфаркта, поэтому Чжэн Пинцин сделал все возможное, чтобы сдержать свои слова. Он встал и сказал:

– Это значит быть парой, ах.

Линь Цянь встал рядом с Чжэн Пинцином и добавил:

– Тетя, мы уже выросли. Мы знаем, что делаем.

Чэнь Шии изначально думала, что они просто играют. Но неожиданно они объявили о своих отношениях и «вышли из шкафа». Этот внезапный поворот событий сделал Чэнь Шии неспособной реагировать. Она спросила, не задумываясь:

– Вы двое влюблены?

– Да, – Чжэн Пинцин кивнул, не задумываясь. Вспоминая все уроки, которые извлек из различных телевизионных драм, он схватил Линь Цяня за руку и сделал смелое лицо: – Мама, мы действительно любим друг друга. Пожалуйста, поддержи нас.

Линь Цянь: «......»

Линь Цянь: → _ →

Как и ожидалось, Чжэн Пинцин в душе по-прежнему оставался богатым молодым мастером. Сценарий, который он использовал, был для драм, в которых по сюжету «богатая и могущественная теща избивает счастливую супружескую пару, демонстрируя стойкую преданность мужской роли», ах.

Линь Цянь сделал все возможное, чтобы вернуть сюжет в нужное русло. Он торжественно посмотрел на Чэнь Шии и сказал:

– Тетя, я гей, как и Чжэн Пинцин. Мы очень любим друг друга.

Чэнь Шии потеряла дар речи. Она вспомнила все те времена, когда видела этих двоих вместе. Сбивающее с толку поведение и сбивающие с толку действия... внезапно были прекрасно объяснены.

Дело оказалось не в том, что они были врагами, которые просто примирились. Они были врагами, которые стали близки... настолько близки, что влюбились друг в друга.

Чэнь Шии чувствовала, что должна что-то сказать, но она не была матерью Линь Цяня. Она не имела права говорить ему, что делать. Что касается Чжэн Пинцина, то они были не очень близки. Уже хорошо, что им просто удалось заключить мир друг с другом. Кроме того, если честно, она никогда не контролировала своего сына, ах.

Через некоторое время она сказала:

– Ты... Это не так, ах...

Линь Цянь выпрямился и посмотрел на нее твердым взглядом. Он не выглядел особенно сильным, но его взгляд был очень серьезным. Это заставило Чэнь Шии испытать беспрецедентное чувство угнетения.

На мгновение Чэнь Шии почувствовала, что человек, стоящий перед ней, был не ребенком, а кем-то гораздо более зрелым, спокойным и собранным, чем она сама. Человек настолько решительный, что ничто не сможет сбить его с ног.

В отличие от других детей его возраста Линь Цянь осмелился противостоять взрослым. Он спокойно спросил:

– Что не так?

Чэнь Шии была поражена. Она хотела сказать, что гомосексуализм плохая вещь, но она была академиком, который проводил научные исследования ежедневно. Ее мышление было более продвинутым, чем у ее сверстников. Она знала о естественном отборе и даже написала диссертацию на эту тему, ах.

Она просто никогда не ожидала, что однажды столкнется с этой проблемой в реальной жизни, ах.

Она знала, что гомосексуализм – это нормально, но, будучи родителем, она не могла позволить своему сыну выбрать этот путь. Не тогда, когда многие люди были предвзятыми, а мир таким – жестоким и противоречивым.

– Вы двое молоды и многого не понимаете. Такого рода вещи нельзя делать ради забавы или любопытства...

– Это не просто мгновенная прихоть, – Линь Цянь прервал ее. – Тетя, я знаю, что вам сейчас трудно это принять, но наши чувства ясны. Вы можете принять нас и попытаться помочь, а если не сможете...

Чэнь Шии посмотрела на Линь Цяня, чувствуя себя немного отчаявшейся.

У этих двух детей всегда были сильные характеры, ах. Она не могла контролировать их раньше и теперь она тем более не сможет этого сделать.

Что он собирается сказать? Если она не сможет принять, это не имеет значения, потому что им все равно? Так же, как это было раньше.

Тем не менее, ответ Линь Цяня был намного более зрелым и спокойным, чем ожидала Чэнь Шии. Он улыбнулся и сказал ей:

– Мы подождем. Мы можем ждать год, два, пять лет. Даже десятилетие или два не будут иметь значения. Потому что несмотря ни на что, мы всегда будем вместе. У вас будет достаточно времени, чтобы все обдумать и попытаться принять наши отношения.

От начала до конца Линь Цянь не произнес ни одного грубого слова. Тон у него был такой же, как всегда – ни злой, ни властный, но легкий и ровный. Но почему-то его слова создавали у людей впечатление, что они неопровержимы. У него была аура, которая определенно не принадлежала человеку его возраста. Линь Цянь продолжил:

– Вы знаете, что мы больше не дети, и что это не просто развлечение. Мне очень нравится Чжэн Пинцин. Он мне так нравится, что я прошел через время, ах. Вам не нужно беспокоиться о нем.

Линь Цянь потянул их переплетенные руки.

– Я возьму на себя ответственность за вашего сына.

Чжэн Пинцин кивнул в согласии. Затем тоном, даже более жестким, чем у Линь Цяня, он сказал:

– Мама, не волнуйся. Он должен нести ответственность за меня, ах. Ему не разрешат найти кого-то еще в его жизни. Я умру рядом с ним, ах.

Линь Цянь: «......» Ты пытаешься угрожать своей матери!

Чэнь Шии была в замешательстве, слова Линь Цяня были слишком решительными. Против воли она на самом деле чувствовала себя немного тронутой. Но в тот момент, когда ее сын открыл рот, любые чувства, которые она ранее испытывала, растворились в считанные секунды.

Чэнь Шии посмотрела на Чжэн Пинцина, ее сердце испытало огромный шок. Услышав, что жизнь ее сына зависит от другого человека, она почувствовала...

Чэнь Шии вздрогнула и не смела думать об этом дальше.

– Вы двое... вы... – непрерывно бормотала Чэнь Шии, но в конце концов она не знала, что сказать. Отношение Линь Цяня к этому вопросу было совершенно ясным. Чэнь Шии знала, что на данный момент ничто из того, что она могла сказать, не сможет остановить их.

Видя ее ненадежное выражение лица, Чжэн Пинцин не мог не сказать:

– Мама, если исключить гомосексуальную часть... Не то чтобы я думаю, что гомосексуализм – это проблема, конечно. Но подумай об этом внимательно. Линь Цянь – идеальный парень, ах. Он красивый, имеет хороший характер и отличные оценки. Ты можешь сказать после одного взгляда, что у него светлое будущее. Спроси себя. Если бы у тебя была дочь, а не сын, разве ты не хотела бы, чтобы она вышла замуж за такого прекрасного мальчика?

Чэнь Шии заикалась:

– О-о чем ты говоришь...?

Чжэн Пинцин игнорировал ее слова и продолжал мучить ее душу:

– Смеешь ли ты сказать, что можешь отказаться от такого удивительного зятя.

Чэнь Шии: «......» Она не смогла опровергнуть слова Чжэн Пинцина.

Если бы у нее действительно была дочь, Линь Цянь был бы ее первым выбором. Ее настоящий сын даже не может сравниться с ним, ах. Чжэн Пинцин был гораздо менее надежным, чем Линь Цянь!

Увидев выражение лица Чэнь Шии, Чжэн Пинцин воспользовался этой возможностью:

– Мама, ты не можешь отказаться от такого выдающегося зятя только потому, что я мужчина!

Затем Чжэн Пинцин последовал своему заявлению:

– Как ты можешь лишить своего ребенка такого удивительного парня только потому, что он мужчина?