ХАНТЕР

Постукивая пальцами по бедрам, я пытаюсь отвлечься от пульсации в голове, играя последний ритм, над которым я не мог перестать работать. С тех пор как я наблюдал, как Иден разваливается на части, когда Тобиас довел ее до экстаза во внутреннем дворике нашего дома, это постоянно повторялось у меня в голове.

— Я понимаю, почему они не хотели, чтобы ты был там, Ксавье, но я понятия не имею, почему нас тоже оставили в стороне, — снова ворчит Тобиас, его нога дрыгается, когда он постоянно оглядывает гостиную, прежде чем его взгляд останавливается на двери, которая ведет к Иден. Тем не менее, никто не спешит сказать, что все в порядке, что с ней все в порядке.

— Может быть, это потому, что мы тупые гребаные "Звезды", и Бетани знает, что мы стоим вместе. Она защищает Иден даже от меня, а я ее брат, — отвечаю я, свирепо глядя на Ксавьера, который усмехается.

— Как какая-то девчонка с неправильной фамилией и большей драмой, чем во всем этом городе, втянула нас в такой гребаный бардак? — Что-то бормочет Ксавьер, закрыв глаза и откидываясь на спинку коричневого кожаного дивана, его руки сжаты на коленях, такие же избитые и в синяках, как у меня. Будем надеяться, что этот ублюдок все еще сможет кинуть мяч утром, но в любом случае оно того стоит.

— Я бы сказал, что проблема в том, что ты отрицаешь, что вообще что-либо чувствуешь, и полностью возвращаешься под влияние своей матери. Я прав, Хантер? — Тобиас рычит, но прежде чем я успеваю ответить, в комнату входит Райан с зазвонившим телефоном в руке.

— Мама Иден продолжает звонить. Как ее зовут? — спрашивает он, глядя на нас в ожидании ответа, и я хмуро смотрю на устройство в его руке.

— Откуда у тебя ее телефон? — Спрашивает Ксавье, наклоняясь вперед, и Райан закатывает глаза.

— Один из парней достал его из машины, когда они вытаскивали ее.

Тобиас внезапно встает, бросается к Райану и выхватывает телефон у него из рук, прежде чем кто-либо из нас осознает, что он делает.

— Алло? Да, это телефон Иден...Э-э, сейчас это не имеет значения...Тобиас. Меня зовут Тобиас... Нет, я не Найт, — отвечает он, поднимая брови на Ксавьера, пока мы все наблюдаем, как он расхаживает перед огромным телевизором на стене. Даже Райан просто глазеет на него. — Я надеюсь, что с ней все в порядке, но никто ничего не объясняет... Минутку. — Прикрывая телефон, Тобиас смотрит прямо на Райана. — В каком состоянии Иден? Мама Грейди хочет знать.

— Она в сознании, всего лишь сотрясение мозга и несколько порезов и ушибов, но она помнит все, что произошло, — бормочет Райан, проводя рукой по лицу, и мое сердце замирает в груди.

— Как долго она в сознании? — Громыхает Ксавьер, поднимаясь на ноги вместе со мной, и Тобиас снова подносит телефон к уху.

— Я приношу свои извинения, мама Иден... О, Дженнифер, простите. Могу я называть вас Дженнифер? Спасибо. Ну, я только сейчас узнал, что у Иден сотрясение мозга, но нет ничего такого, о чем я не мог бы позаботиться... Я на сто процентов уверен что могу сейчас отнести ей телефон, да, прямо сейчас. Пожалуйста, одну минутку, Дженнифер.

С ухмылкой на губах он выбегает из комнаты, направляясь прямиком к Иден, а Ксавье, Райан и я следуем за ним по пятам. Врываясь в комнату справа от холла, где мы в последний раз видели Иден, я останавливаюсь у двери, когда Иден и Бетани бросают на нас кинжальные взгляды, а Тобиас прижимает телефон к уху Иден.

Она в порядке. Иден действительно в порядке.

Наблюдение за тем, как она сидит передо мной, бодрствующая, дышащая, даже пристально смотрящая на меня, наполняет меня огнем.

Ее светлые волосы собраны в свободный пучок на макушке, а вокруг голубых глаз синяки, которые, должно быть, остались от подушки безопасности. Мне неприятно видеть ее изуродованную кожу и голову в повязке, но пока она, черт возьми, дышит, мы можем справиться с остальным.

Я не слышу, что она говорит своей маме, так как слишком занят, запечатлевая в памяти каждый дюйм ее лица, но когда телефон падает на кровать рядом с ней, я знаю, что все внимание Иден вернулось в комнату. На нас.

— Не могла бы ты, пожалуйста, дать мне минутку с этими придурками, Бетани? Это не займет много времени, — говорит Иден, и Бетани кивает в знак согласия, одаривая нас троих своим классическим убийственным взглядом, прежде чем шагнуть к двери, Райан следует вплотную за ней.

— Только скажи слово, Иден, и я разорву этих маленьких засранцев в клочья, — бормочет Бетани, и я делаю глубокий вдох, не позволяя своим братским инстинктам взять верх, что заставляют меня хотеть оставить за собой последнее слово. — Глупые, маленькие придурки, с ебанутой дрянью вместо мозгов, — ворчит она, когда дверь со щелчком закрывается за ней, и я не упускаю из виду ухмылку на губах Иден в ответ на маленькую тираду Бетани.

Неловко переминаясь с ноги на ногу, я снова перевожу взгляд на Иден, наблюдая, как она сжимает виски.

— Итак, кто-нибудь из вас собирается объяснить, почему вы оказались рядом, когда меня сбили с дороги? Вы это организовали? Или вы были там, чтобы убедиться, что все прошло по плану?

Мой рот открывается от ее безумных вопросов и безумного разума, когда я пытаюсь ответить, но Ксавье опережает меня.

— Если бы мы были там, чтобы организовать это или довести дело до конца, ты бы не сидела здесь с одним лишь сотрясением мозга, не так ли?

— Может, ты заткнешься, черт возьми? — Тобиас орет, свирепо глядя на Ксавьера. — Твой рот начинает действовать мне на нервы. Ты просто продолжаешь делать все хуже прямо сейчас. Так что заткнись или подожди снаружи, Ксавьер. — Повернувшись к Ксавьеру спиной, он подходит к кровати Иден. — Мы были там, потому что направлялись сюда, чтобы снова поговорить с тобой, но, знаешь, как бы более вежливо. Мы видели, как ты мчалась через весь город, и когда поняли, что внедорожник преследует тебя, было уже слишком поздно вмешиваться.

Иден выдерживает его взгляд, ища правду в его глазах, и подсознательно кивает, переваривая взгляд Тобиаса на события.

— Как... удобно, — отвечает Иден, стараясь скрыть какие-либо эмоции на лице, переводя взгляд с нас троих.

— Очень. Ты бы видела, как Хантер избивал ублюдка с пассажирского сиденья, а я совершил лучший в своей жизни пробег и финишировал прямо в лицо водителю. Они понесли последствия за то, что они сделали. Что они сделали с тобой, — добавляет Тобиас, подробно описывая, как мои первобытные инстинкты взяли верх и как ему пришлось оттаскивать меня от этого ублюдка. Разминая костяшки пальцев с засохшей кровью на них, я все еще не чувствую боли, но знаю, что пожалею об этом утром.

Что ж, я не пожалею о том, что сделал, но я пожалею, что не обработал их раньше.

— Что вы, ребята, сделали? — Восклицает Иден, нахмурившись, когда я подхожу немного ближе к кровати, Ксавье обходит ее и встает с другой стороны.

— На самом деле это не имеет значения. Важно то, что ты собираешься сделать, чтобы отвязаться от моей матери, — бормочет Ксавье, и за его заявлением следует тишина, пока все смотрят на него. Как нам вообще на это реагировать? Это не ложь.

— А, ты имеешь в виду свою мать, для которой убить каждого Грейди так же просто, как сделать маникюр-педикюр?

— Для нее это тоже самое, — выдавливаю я, складывая руки на груди и пытаясь придумать способ защитить Иден от всего этого - от гнева Иланы, Найт-Крик, от всего этого.

— Кто-нибудь из вас хоть немного представляет, как тяжело хотеть защититься, только когда кто-то продолжает разрывать тебя на части, кусочек за кусочком, в то время как ответный удар, кажется, только приближает тебя к смерти? — Иден вздыхает. — На самом деле, знаете что? Ах, да. Это ничего не значит, верно?

— Сейчас это все не имеет значения. — Тобиас пытается отмахнуться от ее слов, но это только еще больше раздражает Иден.

— Такими темпами от меня ничего не останется! — Иден кричит. Очевидно, что она немного ошеломлена всем происходящим, и она крепче сжимает виски, когда Бетани, вальсируя, возвращается в комнату, несчастная Иден вся на взводе.

— Все, этого достаточно. Вы трое можете убираться, — приказывает Бетани, но никто из нас не двигается.

— Мы не уйдем, пока не разработаем план возвращения Иден в школу. Это, по крайней мере, на какое-то время удержит Илану на расстоянии, — возражаю я, свирепо глядя на сестру, пока она прожигает дыры у меня во лбу.

— Ты все еще можешь остаться здесь, — предлагает Тобиас, но Ксавье подходит ближе к кровати, качая головой в знак несогласия.

— Она не может.

— Черта с два она не может, — парирует Бетани. — Мне насрать на то, что скажет твоя мама. Илана Найт может отсосать мне за титьку, мне все равно. Иден может остаться здесь.

Все начинают говорить одновременно, и никто на самом деле не замечает, какое огорчение это причиняет Иден. Ее голубые глаза находят мои, и даже когда она ненавидит меня, я вижу в ее взгляде мольбу помочь ей.

— Заткнитесь нахуй! — кричу я, и в комнате воцаряется тишина, пока я наблюдаю за Иден, протягивая руку, чтобы она заговорила. Кажется, она вот-вот поблагодарит меня, но между нами проходит мгновение, и она слишком быстро вспоминает, что ненавидит нас.

— Я не могу здесь оставаться, Бетани.

— Нет, ты...

— Бетани, пожалуйста. Ты для меня самая удивительная, это невозможно выразить словами, но сегодня вечером я сбежала, потому что не могла смириться с тем фактом, что втягивала Коди во все это. Я знаю, ты можешь постоять за себя, как и Райан, но Коди...Я просто не могу, Бетани. — Меня застают врасплох непролитые слезы в глазах Иден, когда она пытается сохранять спокойствие, но что удивляет меня еще больше, так это то, что Бетани делает то же самое.

Решимость в голосе Иден, когда она говорит о желании защитить моего племянника, ошеломляет меня. Бетани это тоже ошеломляет, если судить по выражению ее лица.

— Ты же знаешь, что ты не... — пытается возразить Райан, но замолкает, когда Иден начинает качать головой. Я бросаю взгляд на парней, которые стоят и беспомощно наблюдают, как Иден делает свой собственный выбор.