ГЛАВА 30

ДЕКС

ПОШЛЯК

Наши «фальшивые» отношения длились всего две гребаные секунды.

Почему я думал, что смогу притвориться, а затем снова играть в друзей? Сначала я ей отлизал, а потом она записала меня в друзьяшки, и это было ужасно мучительно. Я ни за что не проделаю это дерьмо дважды.

Проблема в том, что мне нужно было убедить Никки, что кипящий вулкан между нами нужно исследовать.

— Пока, Торк. Удачи, — сказал я, вставая, крепко сжимая ягодицы Никки.

Кто знает, что он сказал в ответ, я был слишком занят, слушая ее восторженный визг. Мне хотелось сделать с ней что-нибудь очень плохое. Дорогу до квартиры я не переживу, и слава всем богам за то, что у меня есть комната в клубе.

Никки облизывала и покусывала мою шею вверх и вниз. Я застонал, когда она вцепилась в меня, посасывая нежную кожу.

— Ты ставишь мне засос? — спросил я, прижимая ее к стене коридора, также целуя ее.

Все ушли на бои, и этот угол здания был свободен от людей.

— Слишком много девушек смотрели на тебя, — сказала она.

Говорила медленно, как будто ей было трудно сосредоточиться на словах, пока я крутил ее сосок между большим и указательным пальцами.

И тут я осознал, что не видел ни одной женщины, когда она была рядом. Если кто-то и пытался привлечь мое внимание, это осталось совершенно незамеченным, потому что я смотрел лишь на нее.

Как чертов мотылек, летящий на пламя.

— Да, Никс? Тебе не нравится, когда другие смотрят на меня? Я же твой друг. Ты не хочешь, чтобы твой друг трахался с другими? — поддразнил я, наклоняясь вперед и посасывая ее сосок через майку. Ее стон эхом отразился от стен, когда я перешел к следующему, уделяя равное внимание.

Ее зрачки расширились, прикрылись веки. Я больше не мог сопротивляться желанию оказаться внутри нее. Она взвизгнула, когда я снова схватил ее за задницу и со всех ног помчался в свою комнату. Ее смех был как бальзам на мою разбитую душу — я хотел слушать это каждый день, пока не умру.

Блять. Когда это случилось?

Когда она успела зарыться в мою душу, вцепившись так крепко, что если уйдет, то мое сердце разорвется на куски?

Член дернулся при звуке закрывающейся за нами двери, и я опустил ее на ноги.

Носок моего ботинка задел ее туфли.

— Раздвинь, малышка, — скомандовал я, улыбнувшись, когда она без колебаний подчинилась. Рукой взял за подбородок, наклоняя ее голову так, чтобы она смотрела на меня, пока я возвышался над ней. — Посмотри, какая послушная.

Голубые глаза загорелись от похвалы, и я вознаградил ее, проведя пальцами по ее клитору, потирая джинсовые шорты, с которыми у меня сложились отношения «от ненависти до любви».

Хорошей девочкой Никки не была, но любила, когда ей говорили, как хорошо она справляется. Держу пари, она обожают, когда ее называют маленькой шлюшкой. Я хотел записать все ее стоны и поставить себе на рингтон.

— Пока никакого секса, Никки, — она захныкала в знак протеста. Этот звук заставил меня улыбнуться, зная, что она хотела мой член так же сильно, как я ее киску. — Не буду торопиться. Но посмотри, как ты меня завела, — я взял ее руку и прижал к своей промежности, показывая, какой сильный эффект она оказывает на мое тело.

— В прошлый раз, когда мы оказались в таком затруднительном положении, я лизал твою прелестную киску, а ты убежала от меня, — я погладил ее пальцами по щеке, прежде чем засунуть их ей в рот. — Покажи, как хорошо ты умеешь работать ротиком, злючка, — сказал я, двигая пальцами туда-сюда.

Стон, который она издала, отозвался прямо в моем члене.

Ее горячий язычок скользнул между двумя пальцами, обхватывая один и втягивая щеки, сильно посасывая. Потом она опустила голову и заглотила еще глубже, пока слюна стекала по уголкам рта.

Блять.

Лисица точно знает, что делает, смотря на меня сквозь свои густые ресницы. Она — сирена, заманивающая на верную смерть.

— Ты заставишь меня кончить, даже не взяв в рот, — сказал я, вытаскивая пальцы и проводя ими по всей длине ее торса, скользя под пояс шорт. Она резко вдохнула, когда я закружил вокруг ее клитора поверх кружева стрингов.

— Пора заняться настоящим делом, Никки, — ухмыльнулся я. Она облизнула губы, как будто собиралась отведать свое любимое блюдо, и, блять, я надеялся, что так оно и будет. — Я заполню твое горло спермой. Проглотишь, малышка? — спросил я, проводя пальцами по ее скользкой киске.

Она прикусила губу, кивая головой.

— Каждую каплю, Декс. Не нужно недооценивать меня, — насмехалась она, прикусывая мою губу, прокусывая кожу, посасывая ранку.

Я застонал так громко, что люди, наверное, услышали. Нечасто встретишь женщину с таким грязным ротиком, и я хотел знать, на что еще она способна.

Без предупреждения я погрузил в нее пальцы, она уронила голову мне на грудь, тяжело дыша. Она была чертовски готова, у меня даже в груди заурчало от гордости.

— Посмотри, какая ты влажная для меня.

Я умирал от желания снова ощутить ее вкус на своем языке, но не хотел торопиться, поэтому пошел на компромисс.

— Смотри на меня, Никки, — сказал я, ухмыляясь ее протестам, вытаскивая пальцы.

Она наблюдала за мной с восторженным восхищением, прикусывая губу и потирая бедра друг о друга в попытке найти хоть какое-то облегчение, пока я облизывал пальцы.

— Тебе не достанется все веселье, Декс, — сказала она, опускаясь на пол и расстегивая мою ширинку. — Я хорошо выгляжу, стоя на коленях.

Мой член вырвался на свободу, и я застонал так громко, что разбудил бы мертвого, когда она томно дрочила мне, слизывая каплю преякулята.

Я отбросил ее руку, заменив своей.

— Ты всегда хорошо выглядишь, Никки, — выдохнул я. — Но когда стоишь на коленях с моим членом во рту… от этого, блять, захватывает дух.

Я провел членом по изгибу ее губ, она высунула язык навстречу моей головке, но я отодвинулся подальше, наслаждаясь ее хныканьем.

Никки зашипела, когда я схватил ее за подбородок, ее желание было очевидным. Щеки раскраснелись, глаза остекленели, губы припухли от наших поцелуев… Этот образ останется со мной навсегда.

— Попроси по-хорошему.

Никки недоверчиво моргнула, потом ее открытый рот изогнулся в улыбке, и она наклонилась вперед на четвереньках. Одарила мои бедра поцелуями и укусами, смотря на меня сквозь ресницы, потом провела языком по внутренней стороне моего бедра.

Проклятье.

— Декс, — сказала она хриплым голосом. — Милый, пожалуйста, трахни мой рот по самые яйца.

Я застонал, откинув голову назад, смотря в потолок, прося бога спасти мою гребаную душу, потому что сейчас совершу несколько очень греховных поступков.

Моему члену было насрать, что ее слова сочились сарказмом.

Именно это я хотел услышать.

Без предупреждения я вонзился в ее теплый рот, и перед глазами все побелело. Это было похоже на гребаный религиозный опыт, а я еще даже не был внутри ее киски.

Она замурлыкала вокруг моего члена, влажные сосущие звуки заполнили комнату.

— Вот так, злючка, — простонал я, рукой зарываясь в волосы, направляя ее. — Посмотри, как ахуенно сосешь. Принимаешь каждый дюйм, слюни стекают по шее, — я толкнулся, задев заднюю стенку ее горла, застонав, когда она подавилась. Ощущение было божественным, и ее взгляд дал понять, что она тоже в восторге.

Ее рука скользнула вниз по торсу, исчезая из поля моего зрения, но я точно знал, зачем, когда ее веки затрепетали и закрылись. Я чертовски сильно хотел прикоснуться к ней.

Искушение было слишком велико, и я вытащил член, застонав, наблюдая за тянущейся слюной.

— Мне понравилось, — сказала она, изогнув бровь. Рука Никки все еще ласкала клитор, и рычание, вырвавшееся у меня, было скорее животным, чем человеческим.

Мои пальцы сжали ее запястье, останавливая.

— Твои оргазмы принадлежат мне. Будешь кончать на мой член. А теперь иди и встань у кровати.

Она сверкнула глазами, в которых плясал вызов, но сделала, как ей было велено. От ее послушания мой член дернулся.

— Раздевайся, наклонись над кроватью и раздвинь ножки. Дай посмотреть, как твоя киска течет по мне.

— Клянусь, я ненавижу тебя, Декс, — выдохнула Никки, снимая шорты, нижнее белье и сбрасывая майку, занимая позицию.

Черт.

— Не правда.

Я смотрел, как она склонилась над кроватью, выставив напоказ свою сочащуюся киску. Картинка была идеальной, ее длинные волосы каскадом ниспадали между лопаток, ложась на сексуальный изгиб спины.

Бесшумно ступая, я двинулся к ней. Шлепнул по попке, и она взвизгнула от боли, потом застонала, когда я погладил.

— Ты была мокрой всю ночь, злючка? — еще шлепнул по ее покрасневшей заднице.

— Да.

Ее ответ прозвучал как нечто среднее между стоном и хныканьем.

От этого звука мой член дернулся в руке, когда я расположился позади нее, восхищаясь идеальной позой.

— Никки, ты принимаешь противозачаточные? — спросил я, водя костяшками пальцев вверх и вниз по ее влажной щелке, потом погружая один палец. Кивнуть — это все, что она смогла сделать. — Хорошо, потому что я наполню тебя своей спермой, и мы с тобой оба не святоши, чтобы пугаться подобного.

Смех, который она издала, перешел в стон, когда я схватил двумя руками ее задницу, вгоняя в киску свой член. Я сразу же потерялся, когда она туго сжалась вокруг меня.

У нее останутся синяки от того, как сильно я сжимал ее бедра и трахал, но эта мысль только подпитывала меня двигаться быстрее.

— Блять… Декс! — закричала она, ее рука запуталась в простынях.

— Тебе приятно, малышка? — прохрипел я. — Потому что я в гребаном раю.

При каждом толчке мой пресс соприкасался с упругой попкой Никки, и я не мог удержаться, чтобы не шлепнуть ее.

Это нереально. Такого удовольствия я никогда раньше не испытывал.

Я мечтал о том, чтобы каждая частичка ее тела была в моем распоряжении. Но каждая фантазия не соответствовала реальности того, как ее киска растягивалась вокруг меня, пока она принимала мои толчки.

Я просто, черт возьми, стоял там в благоговейном страхе, пока она скакала на моем члене.