ГЛАВА 12

ДЕКС

ДОЛГО СДЕРЖИВАЛИ ГНЕВ? ПОПРОБУЙТЕ УДАРИТЬ КОГО-НИБУДЬ НОЖОМ. (ЭТО НЕ ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЙ СОВЕТ)

Моя кожа зудела, ярость бурлила под поверхностью, как физический демон, пытающийся вырваться из груди. Если бы Марио уже не был мертв, я бы убил этого ублюдка медленно и мучительно. Как он посмел попытаться продать женщину? Тем более Никки…

Куски штукатурки разлетелись по коридору, когда я с грохотом открыл тяжелую металлическую дверь. Торк изогнул бровь в ответ на мою вспышку гнева, но промолчал. Он знал, что лучше не провоцировать меня. Умный человек.

— Он доставил тебе какие-нибудь неприятности? — спросил я, входя в сарай.

Хотя, местечко не назовешь сараем. Это бетонный бункер, достаточно большой, чтобы при необходимости вместить всех братьев и их леди. Но есть одно особое крыло, где я выполняю свою работенку.

Резкий свет флуоресцентных ламп отражался от белой плитки, покрывавшей большинство поверхностей. Три четверти одной стены занимало одностороннее зеркало, позволяющее президенту наблюдать за допросом. Но для моих подопытных зеркало служило другой цели. Кто не захочет оглянуться и увидеть кровавое месиво, которое я устроил? Это был мой способ напомнить им, что они вступили в самые темные глубины ада.

Мужик, которого мы забрали из клуба «Жнецов», был подвешен к крюку в потолке. Джардани, по словам Никки. Его плечи были подняты к ушам, а ноги в кожаных мокасинах болтались в нескольких дюймах над полом. Подозрительно, особенно если он занимается продажей кожи.

Под ним образовалась небольшая лужица крови, алая жидкость стекала по обнаженному телу. Образ Никки, сбивающей мужчину с ног, вызвал улыбку на моем лице. Нельзя отрицать, что она жестокая и хитрая женщина — смертоносное сочетание.

Я знал, что перемена в ее поведении произошла не потому, что она хотела меня. По крайней мере, это было не единственной мотивацией. Тем не менее, я позволил себе немного помечтать, когда ее тело прижималось к моему.

Голос Торка вырвал меня из мыслей.

— Нет. Никки же вырубила его. Он очнулся, когда я вылил немного водки на его рану, но от боли он снова отрубился. Она сказала, что ему надо от нее?

Я ущипнул себя за переносицу, пытаясь сложить кусочки головоломки.

— Да, сказала, что некоторые люди, которым Марио обещал ее, охотятся за ней.

— Откуда она узнала? И как вообще нашла этого парня?

Оба эти вопроса хороши. Я не додумался их задать, был слишком занят, отвлекаясь на ее идеальные сиськи и вставшие соски. Я вздохнул, понимая, что осталось много вопросов без ответов.

— Не знаю, — выпалил я. — Но Никки находчивая женщина. Видимо, у нее были свои способы. Вытянем из нее больше, когда придет время. А пока давай сосредоточимся на этом засранце.

Если Торк и осудил меня за оплошность, он этого не показал. Он встал рядом со мной, не сводя глаз с бесчувственного тела. Не каждый смог бы справиться с пытками. Это не делает человека слабым, потому что тот не может слушать крики или мольбы о пощаде. Честно говоря, реакция Торка была признаком того, что он более психически стабилен, чем я.

— Тебе не обязательно быть здесь, Торк, — сказал я, направляясь к металлическому шкафчику в углу у зеркала. Я оставил свою жилетку в комнате. Ее кровь забрызгала, когда Никки кинула туфлю в башку ублюдку. Я уже потратил чертово состояние на замену портящейся одежды, пока я состою в клубе. Я потянулся назад и схватил воротник своей футболки, одним быстрым рывком стягивая ее, обнажая татуированную шею.

— Мне нужно, чтобы ты показал, как это делается. Женщинам нравится подобное, — комментарий Торка заставил меня ухмыльнуться. — И я должен привыкнуть к этому дерьму рано или поздно, верно? — его голос звучал не слишком уверенно.

Я стянул обувь, джинсы и разложил все на отдельной полке, потом надел свою униформу.

Торк издал сдавленный смешок.

— Кроксы? Серьезно, Декс? И как, черт возьми, ты нашел дурацкую наклейку в форме окровавленного ножа?

Я бросил на него невозмутимый взгляд.

— Во-первых, они называются «Джиббитц», ты, некультурная свинья, я специально такие заказал, — периферийным зрением я уловил, как Торк покачал головой. Было ли это одобрением или нет, я не знал, но это не имело значения, потому что мне насрать, кто что говорит о моей обуви. — Даже врачи их носят.

Наш разговор прервал страдальческий стон. Гость начал шевелиться.

— Чем я хуже, — добавил я, подмигнув брату и направляясь к своему рабочему месту. Я содержал пространство в чистоте и порядке, как и свою комнату. Хаоса в моем мозгу и жизни более чем достаточно — мне не нужно, чтобы это отражалось в других областях.

— Как скажешь, — плечо Торка коснулось моего. Его лицо казалось на несколько тонов бледнее обычного, а мы еще даже не начали.

— Ты уверен, что хочешь быть здесь? — спросил я с беспокойством в голосе.

Короткий кивок — вот и все, что я получил в ответ. Я этому пиздюку не мамаша, так что, если он хочет остаться и рискнуть, не собираюсь его останавливать. Я слегка поморщился при мысли о кошмарах, которые ему, вероятно, будут сниться. Первые пытки, на которые я смотрел, до сих пор преследовали меня во сне.

Отбрасывая воспоминания о той лачуге в пустыне, я повернулся к своему подопытному, отключив разум. Когда я в этой комнате, я действовал методично и точно. Шутник, которого все знали, отодвигался в сторону, открывая холодного и расчетливого человека, который всегда скрывался прямо под поверхностью.

— Нашел у него что-нибудь полезное? — спросил я, обратив внимание на татуировки, испещряющие его тело. Мы сняли с него костюм и галстук, оставив только трусы. Некоторые надписи подозрительно напоминали кириллицу. Вытатуированный у него на шее волк вызвал далекие воспоминания. В неумолимом свете флуоресцентных ламп стало ясно, что ему, скорее всего, за тридцать.

— У него был бумажник. Имя отличается от того, что назвала тебе Никки, так что либо оно фальшивое, либо он солгал ей, — сообщил Торк, скрестив руки на груди, присоединяясь ко мне. Я кивнул в знак признательности, обходя мужчину и отмечая несколько шрамов, похожие на ножевые ранения.

— Не, она его точно знает. Не ебу, в чем тут связь, но по выражению ее лица было понятно, что она недоговаривает кучу дерьма, — ответил я, мое беспокойство соответствовало беспокойству Торка.

— И ты хочешь вмешаться? — в вопросе Торка не было осуждения, но стало ясно, что ему неудобно в этой ситуации.

Я вздохнул.

— Не думаю, что у нас есть выбор, — сказал я, глядя ему в глаза. — Никки сказала, что «Жнецы» хотят, чтобы этот парень и те, с кем он связан, помогли им выиграть войну за территорию.

Торк выругался себе под нос. Мы оба знаем, что нас ждет это дерьмо, независимо от того, что здесь замешана Никки.

Я схватил нюхательную соль и сунул мужику под нос.

— Очнись, солнышко, — поддразнил я, когда его глаза распахнулись.

— Что за хрень, — завопил он, в его голосе слышался сильный акцент. Какой-то восточноевропейский, наверное, он русский.

Его глаза лихорадочно обшаривали комнату. Я засек точный момент, когда он понял, что по уши в дерьме. Всхлип, который он издал, когда его внимание переключилось на свое тело, был удовлетворительным. Казалось, он действительно на мгновение почувствовал облегчение от того, что все его конечности остались целы. Пока что.

— Рад, что ты очнулся, — там, где я провел острием зазубренного лезвия по его груди, появились красные линии. — Нам есть о чем поговорить.

— Я ни хрена тебе не скажу, — слюна вылетела у него изо рта, попав на рабочий комбинезон, который я надел.

Они никогда не хотят делиться информацией сразу. Без всяких предисловий я нанес ему хук в живот. Металлические цепи лязгнули, он согнулся пополам от боли.

— Соси хуй, — прокашлялся он, потянув запястьями.

— Нет, спасибо, ты не в моем вкусе.

Смех Торка эхом донесся из угла, в котором он устроился, чтобы насладиться зрелищем.

— Ха. А я думал, что ты спишь с каждым встречным, — съязвил Торк.

Я проигнорировал его смешки, потому что мы оба точно знали, какой у меня типаж. Которая сейчас привязана к моей кровати шелковыми поясами. Даже в такой неподходящий момент, она пробиралась в мои мысли.

Джардани метался как идиот. Он лишь порвет связки в плечах, если продолжит в том же духе. У него практически шла пена изо рта, как у бешеной собаки, готовой укусить любого, кто приблизится к нему, выкрикивая непристойности на нескольких языках.

— Они убьют вас. Выследят, как зверей, — прорычал он, и еще одна капля слюны попала на мой комбинезон.

Через пять минут он обоссытся.

— Первый вопрос, Джардани, — густые брови поднялись до линии роста волос при упоминании его имени. — Почему ты пытался схватить девушку? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно безразличнее. Я не хотел, чтобы он знал, что она что-то значит для меня — иначе использует это.

Если раньше он был зол, то теперь выглядел просто убийственно.

— Где эта ебанная сука? — потребовал он, его голос сочился ядом.

Еще один болезненный стон сорвался с его губ, когда я ударил его кулаком. От его страданий у меня по спине пробежала волнующая дрожь. Трахаться и драться. Какое-то время это были единственные две вещи, которые заставляли меня чувствовать себя живым. Затем я попробовал свои силы, заставляя мужиков раскрывать все клятвенные секреты, и это было круто.

Я пальцами сжал его челюсть так сильно, что остались синяки.

— Следи за словами, Джардани. Я не терпеливый человек, и научился получать ответы. Что планируют Жнецы? — спросил я, меняя тему.

Он извивался, вытягивая шею, пытаясь проследить за мной, когда я переместился в слепую зону. Кончики его ботинок отчаянно пытались нащупать опору.

— Отвечай на вопрос, — сказал я. Еще один удар пришелся по его плоти — на этот раз по печени. Но его реакция была не такой, как я ожидал. Он рассмеялся, его голова упала вперед.