К моему удивлению, Датч поворачивается и жестом приглашает меня подойти к нему.

Я машу пальцем.

Он вскидывает голову в жесте «давай».

Я иду вперед, колени дрожат.

Янтарные глаза сверкают на меня, и хотя Датч ничего не говорит, я чувствую, как он спрашивает, готова ли ты к этому?

Я мотаю головой туда-сюда в отчаянном «нет». Не то чтобы его это волновало. Датч перебирает струны гитары, а Зейн бьет по барабанам. Пришло время для большого финиша.

Я вовремя нажимаю на треугольник.

Один раз.

Дважды.

Я подражаю Датчу и мотаю волосами вперед-назад.

Последний удар моего треугольника встречается аплодисментами и криками. Датч играет последний аккорд в прогрессии, прежде чем дать ноте прозвенеть.

Все кончено. По всему моему телу пробегает гул. Я не могу поверить, что только что сделала это. Я вышла на сцену и сыграла этот треугольник как я сама.

Я.

Каденс.

Без париков. Без грима. Никакого сценического имени.

Я всегда была честна со своей музыкой, но впервые за долгие годы я стала честной с тем, кто я есть, когда играю ее.

Сегодня вечером, благодаря Датчу, я сломала эту форму.

Не раздумывая, я сокращаю расстояние между нами и обнимаю его за шею как раз в тот момент, когда сетка лопается и над нами проносятся воздушные шары.