Он этого не сделает!

Чёрт!

Я на мгновение забыл, зачем я здесь, что недопустимо.

— Да… я буду здесь, — она слегка улыбается, но только для того, чтобы быть милой. Я могу сказать. Она милая. Серьёзно, чертовски милая.

— Обязательно будешь, — он улыбается ей… теряя своё расслабленное поведение, как только наши взгляды встречаются. Его челюсть снова напрягается.

— Пока, Ларри, — я ничего не могу с этим поделать. Просто не могу. Я машу ему рукой. Я могу быть мудаком, если захочу.

— Пока! — он хочет врезать мне в челюсть. Возможно, я бы согласился на это, если бы Шеннон здесь не было. Он уходит. Окончательно.

— Тебе следует взять завтра выходной. Пойдём в приют. Погуляем с собаками. Я могу показать тебе спортзал, познакомить тебя с моими ребятами, — я вижу, что Шеннон внимательно слушает. Её глаза даже загораются, как будто ей это может быть интересно. — У тебя должно быть что-то в списке дел, что ты хочешь сделать, — я знаю, что это слишком, но ничего не могу с собой поделать. Завтра её последний день на земле. Нам нужно постараться всё уместить в единое целое. — Мы могли бы попытаться сделать так, чтобы это произошло во второй половине дня. На самом деле… мы определённо можем это сделать. Не имеет значения, что это такое, — у меня есть деньги. Много. За деньги можно купить практически все, что угодно.

Она смеётся.

— Список желаний? — она качает головой.

— Да… обед в Париже… Диснейленд… — я пожимаю плечами. — Я не знаю. Назови всё что угодно. Возьми выходной, и мы сделаем это, — мой голос звучит оживлённо. Я, наверное, выгляжу как сумасшедший, потому что кто занимается подобными вещами?

Шеннон смеётся ещё немного, и я обнаруживаю, что мне нравится этот звук. Она довольно быстро приходит в себя и качает головой.

— Ты действительно милый, но… — она качает головой. — Я не могу.

— Почему нет? Ну же. У каждого есть что-то, что он хочет сделать или увидеть.

Она делает глубокий вдох, и её глаза затуманиваются:

— Я бы не прочь снова увидеть Коди. Ты рассказывал о собаках ранее, и я понимаю, как сильно я скучаю по нему, но…

— Но что? Мы можем это сделать. Я отвезу тебя к нему.

Она качает головой:

— Меня не было дома… очень долго.

— Почему нет?

Она качает головой. Печаль в её глазах, чёрт возьми, сводит меня с ума. Это заставляет меня хотеть сделать шаг назад.

— Я ушла из… из своей прежней жизни больше года назад. Я не планирую возвращаться в ближайшее время. Кроме того, у меня нет никаких дней отпуска.

— Тогда возьми больничный. Могу предположить, что ты никогда не берёшь больничные. Твой босс бы…

— У него случится сердечный приступ. Это означало бы заплатить мне, а также кому-то другому, который будет работать за меня.

— Всё в порядке… пусть у него случится сердечный приступ. Доверься мне в этом вопросе. Ты можешь взять один день. Тебе нужно время от времени выделять день для себя.

— День для себя… Я так не думаю, — она качает головой.

— Тогда день для других. Мы будем выгуливать собак и помогать моим ребятам. Ты бы помогла мне, — я беру её за руку. Я ничего не могу с этим поделать. Я хочу этого для неё.

Шеннон позволяет мне прикоснуться к ней всего на секунду, а затем отстраняется. Она выглядит измученной. Как будто она усиленно думает об этом. На несколько мгновений я убеждён, что она согласится. Затем она, кажется, сдувается и качает головой.

— Я действительно не могу, — она касается моей руки сбоку. Её кончики пальцев едва касаются моей кожи. — Как бы мне ни хотелось… я не могу. Спасибо тебе.

Я знаю, что бороться с этим бесполезно. Я попробую ещё раз позже. Я киваю:

— Хорошо.

— Я увижу тебя позже? В АА? — она поднимает брови.

— Определённо. Ещё раз спасибо.

— В любое время.

Это совсем не так, хотя она и говорит всерьёз. Я задерживаю на ней взгляд на несколько секунд, а затем поворачиваюсь и направляюсь к выходу. Я чувствую, что всё это неправильно. Моё чутьё ещё ни разу меня не подводило.