Двадцать пятая глава ОСАДА ПЕРВОЙ ВЫСАДКИ

Снаряды безжалостно врезались в стену второго яруса. Феликс наблюдал за сражением со смотровой площадки плазменной батареи. Только половина вражеских снарядов были бронебойными или со взрывчаткой, остальные несли смертельный груз химических и биологических агентов, которые убили бы гражданское население, если бы оно осталось. Но космические десантники всё равно не были в безопасности, потому что снаряды волнами огня разбивались о скалы, обрушивая богато украшенные здания лавинами щебня и открывая пустоту внутри для опасных миазмов.

Гвардия Смерти использовала оружие настолько опасное, что они сражались только силами легиона, без орд обманутых смертных последователей. Их сопровождали одни демоны, и пока последних было немного. Феликсу стало интересно, также всё выглядело на стенах Императорского дворца, когда прилив Хаоса достиг апогея, и мечта об Империуме почти умерла.

На поле боя за осадными машинами наступали огромными прямоугольниками когорты чумных десантников. Они бросили вызов пытавшемуся убить их имперскому оружию. Болты, ракеты, пушечные снаряды и энергетические лучи врезались в них, но они продолжали наступать, защищённые как собственной удивительной стойкостью, так и гудевшими энергетическими полями мантелет, которые они толкали перед собой. Хотя армия Мортариона состояла в основном из пехоты, как он предпочитал в прошлом, её поддерживали сотни боевых машин. Стаи танков “Хищник” стреляли с максимальной дальности в тылу врага, опустив корпус и закопавшись в землю. “Лэндрейдеры” ждали вдали, пока в стене не будет проделана брешь. “Носороги” фыркали позади пехоты, готовые в любой момент подхватить отделения и передислоцировать их. Все транспортные средства были ржавыми, покрытыми грязью и гниющими фетишами, но, тем не менее, исправными. По полю битвы рыскали демонические машины необычной конструкции. Летучие раздутые дроны попытались атаковать более высокие уровни города, но были отброшены. Роты гниловозов защищали прямоугольники пехоты, окутывая их туманом. Преобладали средние самоходные артиллерийские орудия, изрыгавшие по высоким параболам снаряды, которые со стоном падали на стены.

Оказавшись в течение последних нескольких месяцев вовлечённым в более сложные битвы планетарной дипломатии, Феликс смотрел на сыновей Мортариона свежим взглядом. Их доктрина войны казалась ему безумием, смешением магического и мирского, во что по-прежнему было почти невозможно поверить. Это была бойня, хаос. Энергетические экраны гудели и лопались. Вражеская артиллерия превращала древние здания в руины. В ответ имперские пушки пробивали дыры в рядах Чумной Гвардии. Рои мух пролетали над полем битвы, густые и внезапные, словно шквалы дождя, заслоняя всё, пока не уносились дальше. Было трудно понять откуда появилась армия Мортариона. У него не было кораблей на орбите.

“Несомненно, очередное варп-искусство”, – подумал Феликс и задался вопросом, не готовится ли новая напасть обрушиться на умиравшую землю.

Бушевал шторм. Заполнявшие небо неестественные цвета мчались и пылали. По-прежнему не удавалось связаться с флотом. Ни одно сообщение не проходило вверх, и никакая орбитальная поддержка не спускалась вниз. Это выглядело так, словно специально подготовили сцену для игры между соперничавшими божествами, где примархи-чемпионы Императора и Чумного бога встретятся, чтобы решить судьбу миров.

Это было ещё впереди. Мортариона нигде не было видно. Несмотря на всю ярость битвы, они всё же выдержали начальную фазу. Феликс возглавлял десять Избранных Веспатора и полуроту Серебряных Храмовников, удостоенных чести за их сражения на Таласе Секундус. У него был ограниченный опыт общения с этим орденом, но они были известны как несгибаемые воины, дуэлянты, и они соскучились по бою не меньше, чем он.

Внизу, у стены нижнего яруса, грохотали и сверкали выстрелы: Гвардия Смерти шла на штурм, а космические десантники защищались. С помощью ручных лебёдок лестницы на ржавых тележках прислонялись к стене, только для того, чтобы стать мишенью для мелта-оружия и рухнуть обвисшими, расплавленными обломками. Снаряд пробил один из энергетических экранов парапета, попал в зубцы и взметнул огромные камни, как будто они были сделаны из картона. По всей стене щиты искрились полосами света. Они ярко светились, невидимое становилось видимым от напряжения. Взорвался генератор, пламя с рёвом вырвалось шлейфом драконьего огня из укреплённой пласталевой башни, в которой он размещался. Часть настенного щита потемнела и сразу же стала мишенью, артиллерийский огонь врезался в незащищённую каменную кладку.

Слуховые фильтры Феликса усилили действие, заглушив вопли плазменных машин, между которыми он стоял. Вокс активировался. Перед глазами вспыхнула руна Комина.

– Я готов поспорить на кварту хорошего ардиумского красного, что вы так смотрите в ту сторону, потому что хотите лично оказаться там, милорд, – передал он по воксу. Он стоял всего в пятнадцати футах, но если они разговаривали бы вслух, их никто не услышал бы.

– Нам приказано удерживать второй ярус, брат-сержант, приоритет – защита этой батареи.

– Вы правы, но кому из нас нравится наблюдать за битвой и не участвовать в ней?

Триада раздутых дронов попыталась атаковать батарею. Громоздкие на вид цилиндрические гранаты отскакивали от имперских орудийных щитов. Плазменные орудия продолжили вести огонь длинными, ослепляющими потоками энергии, в то время как дронов обстреляли из стабберов “Железный град” и лазерных пушек “Икар”. Все они были сбиты за считанные секунды. Один взорвался, разбрызгав гной; второй потерял двигатель и врезался в стену; третьего отогнали и выпотрошили демонических компоненты, кровоточившая металлическая оболочка рухнула в яростный бой на нижней стене.

По равнинам разнёсся долгий, скорбный вой. Туман, дым и газ сократили обзор до нескольких тысяч ярдов, и Феликс изо всех сил пытался разобрать, что издавало звук между острыми отложениями карста.

Духи-машины орудий заметили это первыми, все четыре одновременно развернулись, наводясь на новую цель. Дел, один из технодесантников Феликса, управлял ими с платформы с контрольной панелью, привинченной сбоку к вращавшемуся лафету второго орудия. Он стрелял последовательно, их излучение снижало способность шлема Феликса защищать глаза и нагревали воздух до опасно высокой температуры.

Они выжгли пары, когда устремились к новой цели, выставив её на всеобщее обозрение.

– Трон Императора, – произнёс Комин. – Вот такое я точно не желал увидеть.

Гора гнили высотой в двести футов неуклюже приближалась к городу, стеная и завывая. Плазменные лучи превратили её переднюю часть в пар, и она закричала, как тысяча людей, умиравших от боли. Она продолжила тащиться вперёд, хотя одно плечо обуглилось до кости, а нижняя конечность-плавник согнулась, но чудовище двигалось с целеустремлённой решимостью, словно водный зверь, направлявшийся к месту нереста на берегу.

Когда оно приблизилось, стало видно покрывавшие тело сочившиеся жидкостью отверстия. Из них выпали коконы, соскользнули на землю и выпустили демонов, которых называли зверями Нургла. Казалось бесконечный поток этих тварей скакал вокруг горы плоти, нетерпеливый, как играющие щенки. Они проскочили сквозь ряды Гвардии Смерти, нарушив их строй и сбив некоторых из них с ног в своем энтузиазме, впрочем, чумные десантники не пострадали от ядов, которые источали звери, и поднялись, ворча, как только те ушли.

Ещё больше орудий повернулось, целясь в чудовище размером с холм, потому что, если оно доберётся до первой стены, то без сомнений проломит её. По всему второму ярусу дёрнулись от отдачи стволы макропушек. Снаряды размером с автомобиль врезались в него, вырывая в теле гигантские кратеры, которые наполнились водянистой кровью. Оно скорбно замычало и встало на дыбы, обнажив испещрённую струпьями и сыпью нижнюю сторону, и бедро мускулистой, покрытой слизью ноги моллюска. Теперь стреляли уже орудия всей крепости, разворотив его грудь и живот. Поток жидкости залил всё перед ним, и чудовище рухнуло замертво, его крошечные дети нюхали его труп и мяукали.

Со стен донеслись радостные крики, слышные даже сквозь шум битвы. Феликса на мгновение избавили от жара плазменного разряда, когда Дел выпустил охлаждающую жидкость из дорсальных щелей, обдав их всех белым паром.

Когда пар очистился, Комин заговорил снова:

– Небольшая победа. Враг по-прежнему наступает.