Глава 36

Глава 36

Лука

— А это Малая Медведица прямо там, а вот и Большая Медведица, — лепечет Верона, лежащая рядом со мной на одеяле.

Я улыбаюсь уже час или больше с тех пор, как она начала взволнованно указывать на каждое созвездие на небе. У меня было стойкое предчувствие, что звезды придутся ей по вкусу, потому что знал, какие книги она читает в нашей библиотеке. Когда однажды поздно вечером я пришел домой, она спала, свернувшись калачиком, с книгой о созвездиях, вселенной и инопланетянах. Моя жена помешана на космосе. И мне это вроде как нравится.

— Покажи мне еще, — говорю я. Я мог бы слушать ее разговоры о звездах всю ночь напролет.

Она указывает на другое созвездие.

— Это Персей, герой. Он спас Андромеду, принцессу. И она прямо там, — говорит она, указывая на ближайшее скопление звезд.

— Значит, они вместе навсегда, — поворачиваю голову, чтобы посмотреть на нее.

— Да, — отвечает она с улыбкой.

— Ты много знаешь о звездах, — замечаю я.

Несколько секунд она молчит, прежде чем, наконец, заговорит.

— Ну, когда я училась в школе-интернате, то тайком выбиралась ночью и ложилась в траве за зданиями. Я всегда думала, что, может быть, моя мама где-то там, наверху, смотрит на меня сверху вниз. — Ее глаза становятся стеклянными, когда она смотрит в небо. — Я так по ней скучала. Это был единственный способ почувствовать близость к ней.

Я ненавижу, что ей пришлось пройти через столько всего одной в таком юном возрасте. Я был немного старше, когда умерла моя мать, но это все равно тяжело. По крайней мере, у меня были люди, такие как Грета, которые пытались вывести меня из депрессивного состояния. У Вероны же никого. Она полагалась на звезды, чтобы чувствовать себя лучше. Неудивительно, что она так одержима этим. Она хотела во что-то верить, что-то чувствовать. Пугает, как много у нас общего.

Моя рука тянется к ее руке. Кожа прохладная, и она кажется такой хрупкой в моей ладони. Я переплетаю наши пальцы, и мне нравится, какая мягкая ее кожа.

— Лука? — она шепчет.

— Да.

— Зачем ты это делаешь?

Ее вопрос застает меня врасплох.

— Что ты имеешь в виду?

— Ужин, это, все это. В чем подвох?

Я отпускаю ее руку и медленно сажусь, глядя на нее сверху вниз.

— Почему здесь должен быть подвох? — Спрашиваю я, мои глаза сужаются.

— Потому что всегда жду его от тебя, — говорит она, садясь.

Она мне не доверяет и думает, что я делаю это с дурными намерениями. И это меня бесит. Дотягиваясь до пульта, я снова включаю гирлянды и встаю.

— Я просто хотел приятно провести с тобой вечер, Верона. Неужели это так трудно понять?

Кипя от злости, я врываюсь в дом. Я так чертовски усердно работал, чтобы помириться с ней, а она разрушила все несколькими словами. К тому времени, как оказываюсь в своей спальне, я уже жалею, что сделал для нее что-то хорошее. Черт возьми, мне не следовало слушать Бенито.

"Начни сначала", — сказал он.

Начать все сначала?

Возможно, мы не сможем начать все сначала. У нас было такое чертовски тяжелое начало этого брака. Вероятно, его уже не спасти. И я не знаю, какого хрена решил, что могу попытаться.