— Неправильно. Его воспоминания о ней – это зелёный огонёк. Вспомни: «Одним талисманом стало меньше». Как только он воссоединится с ней во плоти, она перестанет быть зелёным огоньком.

Он кивнул и намазал булочку маслом. — Это правда.

— Дейзи во плоти – чудовищная антагонистка. Она играет с его привязанностью, изменяет мужу и позволяет Джею прикрывать её, когда она сбивает любовницу мужа. Затем, когда его убивают и оставляют быть поплавком в бассейне, она уезжает из города без оглядки.

— Что ж, – сказал он, протягивая руку и беря свой стакан с водой, — всё это веские доводы. Я всё ещё не считаю её злодейкой, но тебе удалось понизить её для меня на ступеньку ниже.

— Ага! Победа за мной. – Я погрузила вилку в печёный картофель со сливками и откусила кусочек. — Такими темпами, прежде чем я умру, я буду ответственна за то, что настрою сотни читателей против Дейзи Бьюкенен.

— Жизнь прожита не зря, полагаю.

Мы как раз закончили ужин, когда подали десерт – он взял на себя смелость заказать для меня чизкейк заранее, – и я чуть не упала в обморок от благодарности.

Я воткнула вилку в чизкейк и спросила: — Как ты узнал, что я люблю чизкейк?

Он наклонился вперёд и сказал: — Я не знал, я просто хотел его.

Я улыбнулась и почувствовала, как чизкейк скользит по небу у меня во рту.

— Ну, это всё равно было продуманно.

— Привет, ребята, – раздался голос сзади меня.

Я взяла свою воду и сделала глоток.

Майкл сказал: — Привет, Лэйн.

Вода попала не в то горло, и я начала кашлять. Крошечная струя вылетела у меня изо рта, но я быстро оправилась, поймав брызги салфеткой, хотя мне потребовалось целых десять секунд, чтобы перестать кашлять. Я чувствовала на себе взгляды всех присутствующих в ресторане, когда Майкл спросил: — Ты в порядке?

Я смахнула слезы и кивнула, ещё пара приступов кашля вырвались наружу, прежде чем я смогла сказать: — Я в п-порядке.

Ещё один кашель.

Я постаралась изобразить спокойную улыбку, сделав глубокий вдох и пытаясь вернуть самообладание.

— Я ненавижу, когда это случается. – Майкл попытался заставить меня чувствовать себя менее смущённой, усмехнувшись и сказав: — Клянусь, это случается со мной примерно раз в месяц.

— То же самое, – сказала Лэйни, обходя вокруг стола, как бы желая убедиться, что я вижу, как красиво она выглядит, пока я пытаюсь быть человеком-фонтаном. — Пить трудно, да?

Майкл засмеялся, она улыбнулась ему, и мне захотелось плюнуть водой в них двоих. Не потому, что мне волновало, что они казались очаровательно идеальными, а потому, что это заставило меня скучать по Уэсу. Лэйни, должно быть, поняла, что она просто стоит и смотрит на моего спутника, потому что она моргнула и сказала: — Ой. Ну, мне пора возвращаться за свой столик. Повеселитесь сегодня вечером, ребята.

— Ты тоже, Лэйн, – пробормотала я и слегка помахала вилкой. Да, некоторые взгляды было трудно изменить.

Майкл выглядел немного потерянным на секунду после того, как она ушла, но он пришёл в себя и откусил кусочек своего чизкейка. — Вау, это действительно вкусно.

Я кивнула и наколола чизкейк вилкой, соскребая начинку по всей причудливой тарелке.

— Да.

Не знаю, о чём я думала, но я спросила: — Ты знал её, когда жил здесь в первый раз? Лэйни, то есть.

Его рот слегка приподнялся, и он усмехнулся. — О, да. Тогда она была полным отродьем и постоянно доносила на меня на перемене, когда я не разрешал ей играть с нами в кикбол. Я ненавидел эту маленькую нахалку.

Ладно, это заставило меня улыбнуться. — Я тоже её ненавидела.

— Честно говоря, я ожидал, что она вырастет в настоящую ведьму.

Разве не выросла?

— Но почему-то нет. Ты знала, что она каждые выходные работает волонтёром в приюте для животных?

— Ого. – Серьёзно? Даже если я внезапно прониклась сочувствием к судьбе Майкла и Лэйни – несчастных влюблённых, это не означало, что я хотела знать из первых рук, что Лэйни Морган была лучшим человеком, чем я. — Эм, нет, я этого не знала.

— И она копит деньги, чтобы поехать в миссионерскую поездку37 этим летом.

Мне хотелось перевернуть стол и крикнуть что-то вроде: «Ты что, блять, издеваешься?».

Вместо этого я кивнула и сказала: — Я понятия не имела.

— Но давай поговорим о тебе, Лиз. – Он подпёр подбородок рукой. — Уэс сказал мне, что ты «буквально» самый крутой человек, которого он когда-либо встречал, так что ты тоже сильно изменилась. Я имею в виду, когда я видел тебя в последний раз перед переездом, ты была в кимоно и с ярко-красной помадой на соседском пикнике. Ты ела свой хот-дог столовым серебром.

Я невольно рассмеялась, когда он сказал: — Это действительно мощное улучшение.

Я прочистила горло и сказала: — Уэс преувеличивал. Может, я больше не ем хот-доги с ножом и вилкой, но я не так уж сильно изменилась.

— Не скромничай. – Он достал свой телефон и начал листать, явно что-то ища. Примерно через тридцать секунд он пробормотал «Бум» и протянул телефон, чтобы я посмотрела. — Видишь?

Я взяла его телефон и посмотрела на экран. Это был поток сообщений между Майклом и Уэсом, датированный примерно тем временем, когда Уэс согласился помочь мне.

Уэс: Она безусловно симпатичная, но она также охренительно крутая.

Майкл: Правда? Я думал, она всегда была какой-то взвинченной.

Уэс: Лиз... другая. Она из тех девушек, которые носят платья, когда все остальные ходят в джинсах. Она слушает музыку вместо того, чтобы смотреть телевизор. Она пьёт чёрный кофе, у неё есть тайная татуировка, она пробегает три мили каждый день в дождь или в ясную погоду и всё ещё занимается на пианино.

Майкл: Похоже, тебя уже окрутили, лол.

Уэс: Неважно. Во сколько ты там будешь?

У меня заслезились глаза, а сердце заколотилось в груди. Я преувеличенно закатила глаза и вернула ему телефон. — Это не правда.

— Что?

Я вздохнула, и мне пришло в голову, что сейчас самое время признаться. Может быть, если я признаюсь в своих грехах, он сможет последовать зову своего сердца и обрести счастье с Лэйни. Почему они должны страдать только потому, что я была ходячим цирком? Я посмотрела на него и сказала: — Он пытался мне помочь. Я попросила Уэса расхваливать меня перед тобой, поэтому он и сказал всё это. Он делал мне одолжение.

Он нахмурился. — Ты серьёзно?

Я не хотела усложнять отношения между ним и Уэсом, поэтому я просто умолчала о том, насколько всё это было спланировано, и просто сказала, что Уэс оказал мне эту маленькую услугу.

Он немного посмеялся. — Значит, ты действительно не так уж сильно изменилась, не так ли?

Это заставило меня рассмеяться. — К сожалению, нет.

Я продолжила рассказывать ему о том, что моя форма официантки на самом деле была моим любимым платьем и что я полностью выдумала «Закусочную», и мы оба смеялись до слез.

Извинившись, я отлучилась в туалет, пока он оплачивал счёт, и как только за мной закрылась дверь, мне с трудом удалось сдержать слезы.

Из-за сообщения Уэса. Боже. Да, он послал его, чтобы помочь мне, но все те вещи, которые он сказал? Я так хотела, чтобы он увидел меня такой. Он с лихвой сделал то, о чём я его просила, когда он отправил это сообщение, и теперь я никогда не буду прежней.

— Ой. Привет, Лиз. – Лэйни вышла из кабинки туалета и начала мыть руки.

— Привет, Лэйни. – Я открыла кран, хотя я даже не пользовалась туалетом, и начала мыть руки.

— Мне нравится твоё платье – оно великолепно. – Она улыбнулась мне в зеркале.

— Спасибо. Твоё тоже, только больше, – пробормотала я и жестом указала на длинное розовое платье.

— Ты в порядке?

Я искоса взглянула на неё в зеркале.

— Да, а что?

Она пожала плечами и опустила взгляд на свои руки. — Ты здесь с Майклом Янгом, он подарил тебе цветы и купил чизкейк и не может оторвать от тебя взгляда, но ты выглядишь грустной.

Отвали, Лэйнсвилл.

— Это из-за твоей мамы?

— Что? – Я была настолько шокирована её словами, что перестала намыливать руки. Единственным звуком в ванной был звук продолжающего работать крана.

— О, мне так жаль. – Улыбка Лэйни погасла. — Я бестактна. Прости за то, что я сказала. Просто, каждый раз, когда я вижу тебя, я думаю о том, как тяжело было бы без мамы, особенно в выпускном классе, когда все разделяют все эти вехи со своими родителями. Мне очень, очень жаль, что я заговорила об этом.

Я уставилась на свои покрытые пеной руки, и у меня не нашлось слов. Лэйни Морган увидела то, чего не видел никто другой, и было совершенно чуждо чувствовать себя понятой ею.

— Нет, всё в порядке. Я не поняла, что ты имела в виду.

Она выключила кран и потянулась за полотенцем для рук.

— И всё же. Иногда я просто не могу закрыть рот, когда нужно. Мне правда жаль.

Я подняла глаза на зеркало, смывая мыло. — Впрочем, ты права. Это отстой. В данный момент моя проблема не в этом, но это всегда присутствует.

— Не могу себе представить. Моя мама до сих пор постоянно говорит о тебе.

— Что? – Я закрыла кран и выпрямилась. — Твоя мама помнит меня?

Лэйни кивнула.

— Она обычно приходила в школу на обед – помнишь, как родители иногда делали это в начальной школе?

Я кивнула и взяла полотенце, вспоминая, какой улыбчивой была её мама, когда она присоединилась к классу.

— Это было в год смерти твоей мамы, и она сказала, что у тебя самые большие и грустные глаза, которые она когда-либо видела, и она хотела забрать тебя с собой домой. Она всегда заказывала дополнительную порцию картошки фри на случай, если тебе захочется, но ты всегда только отрицательно качала головой.

Я сильно заморгала, но не смогла остановить слезу.

— Я не помню этого, но помню, какой идеальной казалась твоя мама.

— О нет, Лиз, я не хотела доводить тебя до слёз. – Лэйни схватила салфетку и протянула её мне. — Твой макияж идеален, так что прекращай.

Это заставило меня улыбнуться, и я вытерла глаза. — Прости.

Она наклонилась к зеркалу и проверила свои зубы, прежде чем выпрямиться.

— Мне, наверное, пора возвращаться. А Майкл, наверное, интересуется, куда делась его спутница.