Римо закрыл глаза, забыв обо всём на свете. Как я завидовала его умиротворению, отсутствию забот, отсутствию страха. Когда я пригладила шелковистый локон, моя ладонь снова засветилась. Что делал Каджика? Тренировался? Слышал ли он о порталах? Звонила ли ему Кэт? Я проверила телефон, ожидая ответа на текстовое сообщение, но Кэт мне так и не ответила. Она вообще видела моё сообщение?

Свет в моей ладони погас, прежде чем снова вернулся, а затем снова погас. Последовательность была быстрой, как крылья колибри. Я встала так резко, что изо рта Римо вырвался крик. Запечатлев извиняющийся поцелуй на его нахмуренном лобике, я положила его в коляску.

Фейт уже направлялась к нам, вытирая руки о фартук.

— Что случилось?

Я засунула свою светящуюся руку в пальто, чтобы скрыть свечение. Другой рукой я схватила свой телефон и напечатала: "Я обещала Дереку, что пойду с ним за продуктами".

Она склонилась над коляской и успокоила своего маленького мальчика, нарисовав круги у него на лбу.

— Ты вернёшься позже?

Я кивнула.

— Или вы с Кэт можете прийти сегодня вечером, и мы можем приготовить ужин для девочек, — Фейт прикусила губу. — Если только у тебя нет других планов.

"Я бы с удовольствием пришла. Позволь мне поговорить с Кэт, как только она вернется домой. Я напишу тебе".

Несмотря на то, что моя рука всё ещё была спрятана под пальто в жакете, мою кожу покалывало от жара, за которым последовал самый леденящий холод. Я сосредоточилась на местонахождении Каджики.

Озеро.

Маленький дом.

Он был дома.

Тогда почему он был в смертельной опасности?

Как только я вышла на окраину леса, я взлетела с губчатого слоя сосновых шишек и омертвевших веток. В спешке я забыла о своей жалкой попытке подняться в воздух прошлой ночью. Точно так же, как это случилось, когда я вырвалась из объятий Круза, гравитация потянула меня за пятки и швырнула на землю.

Снег не пробился сквозь густую листву, и я с глухим стуком ударилась о землю. Я вскочила на ноги и, отряхнувшись, быстро побежала по тропинке, которая вела от пляжа к дому Каджики. Я полностью сосредоточилась на том, чтобы не споткнуться, чтобы не зацикливаться на своей неспособности летать.

О том, что это означало…

Моя ладонь дрогнула, отвлекая внимание от траектории движения. Ветка так сильно ударила меня по щеке, что я испуганно остановилась. Я потёрла пульсирующую щеку, но потом подумала о Каджике и снова побежала. Ещё больше веток хлестнуло меня, и я вздрогнула от их нападения, но не замедлилась, даже когда мои лёгкие, казалось, были близки к разрушению.

Я привыкла ходить пешком. Я не была одной из тех фейри, которые ходят босиком, потому что не хотят ступать по той же земле, что и калидум, но я не привыкла к напряжению от бега.

Мне потребовалось почти пятнадцать минут, чтобы добраться до дома Каджики. В серебристом сумраке полудня он казался безжизненным, и всё же где-то там была жизнь. Сердце бьётся слишком быстро или слишком медленно.

Я постучала во входную дверь, чтобы предупредить его о моём присутствии. Я подождала ответа, но он так и не последовал. Нерешительно я подошла к окну спальни, опустив глаза на случай...

Я сглотнула, воспоминание сгустило мою слюну.

Я постучала костяшками пальцев по окну, всё ещё не решаясь заглянуть внутрь. "Каджика, если ты хочешь, чтобы я ушла, просто проворчи".

Кроме шелеста ближайших листьев, не было слышно ни звука. Наконец, я подняла взгляд. То, что я увидела через оконное стекло, охладило огонь в моих венах.