Великий Хан сам выразил его просьбу. С той же уверенностью, с какой он владел мечом в бою, направляемый Сущностью, Дзебу заговорил:

- Мой хан, вы можете оказать мне неоценимую услугу, если расположены подобным образом.

Кублай выглядел удивленным, как будто не ожидал услышать от Дзебу никаких просьб. Потом улыбнулся и медленно наклонил голову.

- Если смогу, я выполню твою просьбу.

Сердце Дзебу стучало, кровь шумела в ушах.

- Это мелочь для Великого Хана, но для меня имеет огромное значение. При Великом Хане состоит одна женщина, которая не является его женой. Она оказывает ему мелкие услуги. Случилось так, что она - моя соотечественница. Я знал ее в Стране Восходящего Солнца. Я прошу Великого Хана отдать эту женщину мне.

В юрте воцарилась гробовая тишина. Кублай, не отрываясь, смотрел на Дзебу. В помещении раздались шепот и смех. Кублай бросил гневный взгляд на засмеявшихся, и вновь повисла тишина. Лицо Кублая стало мрачным и темным. "Все пропало, - подумал Дзебу. - Я только навлек его гнев на себя и Танико".

- Как зовут эту женщину?

Дзебу попытался поклониться, несмотря на боль, пронзившую его грудь и спину.

- Ее зовут Танико, мой хан. Она из рода Шима из Камакуры.

Вновь воцарилась тишина, пока Кублай пристально рассматривал Дзебу.

- Ты смеешь просить у меня женщину из моего окружения?

- У Великого Хана их так много, - выпалил Дзебу. - Я думал, что он не заметит потери одной из них. - На этот раз смех раздался, несмотря на гневные взгляды Кублая. Нахальный ответ мог показаться глупым, но Дзебу понял, что Сущность вела его по правильному пути. Монгольские офицеры сейчас симпатизировали ему.

- Ты злоупотребляешь моим великодушием, - пророкотал Кублай. - Как ты узнал, что эта женщина находится у меня? Между вами что-нибудь было?

Дзебу покачал головой.

- Нет, мой хан. Я случайно услышал, что она у вас. Не знаю, помнит ли она меня.

- Для тебя будет лучше не связываться с моими женщинами, монах. Клянусь Вечными Небесами, монахи - самые испорченные и развратные из всех живых. - Кублай выглядел довольным, когда его фраза вызвала у присутствующих смех.

- Если эта женщина значит так много для Великого Хана, - смело заявил Дзебу, - я беру свою просьбу обратно. - Кублай выглядел ошеломленным.

- Монах, попроси у него лучше лошадь, - с грубым смехом произнес стоящий за Дзебу офицер. - Имея четыреста женщин, у него не остается времени кататься на них, - Смех и шутки уже вышли из-под контроля.

Кублай побагровел.

- Я запрещаю тебе говорить что-либо об этой женщине. Ступай и займись своими ранами.

В разговор вступил Уриангкатай.

- Воин имеет право просить об одной большой услуге у своего господина, мой хан.

Черные глаза Кублая стрельнули в Уриангкатая.

- Он и попросил, - сказал он категорически.

Под смех и дружеские советы Дзебу был вынесен из юрты Тайтаро и Юкио.

- Извини, что говорю тебе это, когда ты так серьезно ранен, прошептал Юкио, - но ты дурак.

Совершенно изнеможенный, Дзебу ничего не сказал. Надежды не было. Он попытался отвоевать Танико у Кублай-хана, но вызвал только ярость правителя монголов. Никто лучше Дзебу не знал, какими мстительными могли быть монголы. Не было сомнений, что он ощутит на себе гнев Кублай-хана. Быть может, Танико также почувствует его.

Возможно, было бы лучше, если бы Аргуну удалось убить его.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Из подголовной книги Шимы Танико:

"Я не видела Слона с того времени, как он отправился на войну с Ариком Букой три месяца назад. Во время войны он больше времени проводил с женщинами, чем сейчас, когда победил. Никто не упоминал при мне воинов из Страны Восходящего Солнца, которые несомненно участвовали в решающем сражении на границе Гоби. Как бы мне хотелось, чтобы ками прислал ко мне еще раз этого седовласого монаха с новостями о том, что Дзебу жив и невредим. Или самого Дзебу. Мне кажется, что я провела основную часть своей жизни в постоянных раздумьях, жив ли Дзебу.

Кублай проводит большую часть времени, передвигая свои армии на западной границе. Возможно, скоро ему придется начать новую войну. Его мечта о всемирной империи рушится. Когда Великим Ханом был его брат Менгу, он правил беспрепятственно на территории от Китайского моря до России и Персии. Но во время гражданской войны между Кублаем и Ариком Букой империя начала разваливаться. Двоюродный брат по имени Кайду, правящий маленьким пустынным ханством к северо-западу отсюда, между горами Тарбагатай и озером Балхаш, отказывается признавать Кублая Великим Ханом и грозит войной. Еще один двоюродный брат - Беркай, правящий монгольской нацией, называемой Золотой Ордой, в далекой России, пошел войной на брата Кублая Хулагу в Персии. Кублай не может вмешаться в ту войну, так как ему не пройти через территорию Кайду, не вступив в войну против него. Таким образом, сейчас империя монголов на самом деле представляет собой четыре отдельных ханства.

Быть может, именно из-за этого Кублай покинул Каракорум, старую столицу Монголии, построенную Чингисханом. Он строит новую столицу рядом с руинами Иенкиня, который был столицей Северного Китая во времена царствования татар кинь. Он назвал новый город Хан-Балиг - Город Хана. Все сгорали от нетерпения, узнав, что Кублай сам будет строить город. Он не способен на скучные дела".

Двенадцатый месяц, седьмой день,

Год Крысы.

"У Кублая сегодня странное настроение", - подумала Танико.

- Вас что-то беспокоит, ваше величество? Вы хотите, чтобы я поиграла вам? - За годы войны с Ариком Букой Танико научилась игре на тринадцатиструнной китайской лютне. Она всегда брала ее с собой, когда шла к Кублаю.

- Я не обеспокоен.

- Счастлива слышать это, ваше величество.

- Можешь поиграть для меня.

Танико стала наигрывать мелодию "Мальчик-рыболов Урашима" и запела на своем родном языке, который Кублай-хан не понимал, но очень любил слушать. Она впервые увидела его за несколько месяцев. Они находились в спальне нового дворца Великого Хана в новой столице Хан-Балиг. Кублай только что перевез всех своих женщин из Шангту на время зимы. Танико очень тосковала по нему и была страшно обрадована, когда он послал за ней, но со времени ее прихода он практически не произнес ни слова, только потягивал золотистое вино, уставившись на расписанную ширму. Закончив песню, она попробовала завязать разговор.