— И что же со мной будет? Для чего именно меня спасли? — Спрашиваю я. — Если я свободна, почему я не могу уйти?

— Что ты имеешь в виду? Чтобы стать частью этой семьи, да.

— Твоей и мистер Коппелине?

— Именно. Но ты молода, Габриэлла, твоя роль - развивать ее, — заявляет она, и по моему позвоночнику пробегает дрожь.

Фанатичная речь в сочетании с идеей плодородия, которую вызывают ее слова, заставляет меня расширить глаза. Культ. Неужели Витторио собирался продать меня в секту, которой я нужна как некий селекционер?

— Как? — Я заикаюсь от односложного вопроса.

— Выдать тебя замуж, да?! А как же иначе? — Она откидывает голову назад в смехе, и я уже собираюсь вздохнуть с облегчением, что избавилась от участи быть беременной каждые девять месяцев, чтобы производить детей для какого-то культа, когда Алина снова заговаривает. — А я разве не говорила, что у меня хорошие новости? Он уже назначил дату!

— Что? — Спрашиваю я опять, и мое тело реагирует на это заявление, снова содрогаясь. — Что?

— Твой дедушка нашел для тебя идеального жениха.

— Я услышала это и в первый раз, но не могу понять, что ты имеешь в виду, — говорю я с гораздо большим акцентом, чем намеревалась, и губы Алины кривятся в упреке.

— Успокойся!

Она ругает меня, словно я ребенок, требующий конфету перед ужином, и я продолжаю смотреть на нее еще несколько минут после того, как последний слог покидает ее рот, ожидая, что в любой момент она скажет, что пошутила.

Ее губы раздвигаются, и я задерживаю дыхание, с тревогой ожидая ее следующего заявления.

— Я уже выбрала тебе платье, хочешь посмотреть?