Глава 20

— Возьми свое пальто, Эмми. Поторопись. — Ник пытался найти свои ключи, натягивая ботинки.

— Ты иди. Я поеду за тобой, — сказала я, хотя уже спешила к вешалке для одежды.

— Я не хочу беспокоиться о тебе здесь одной, не сейчас, когда у папы творится такое дерьмо. Мне нужно сосредоточиться на огне, а я не смогу, пока ты здесь.

Десятиминутная поездка в город заняла три. Пока Ник мчался по дороге, он принимал звонок за звонком, отдавая приказы мужчинам, которые опередили его и уже были в пожарной части.

Когда мы выехали на Мэйн-стрит, я увидела дым, выходящий из парадных дверей кинотеатра. Бронзовый грузовик Джесса был припаркован, перегораживая дорогу, с мигающими полицейскими огнями.

Ник резко свернул с главной улицы направо, лавируя по боковым улочкам, чтобы избежать блокады. Когда мы выехали обратно на шоссе, мимо пронеслись две патрульные машины шерифа, двигавшиеся в противоположном направлении.

Затормозив перед станцией, Ник выскочил и вбежал внутрь. Я заглушила грузовик, схватила свою сумочку и бросилась за ним.

Большинство пожарных-добровольцев уже прибыли, и те, кто был одет в защитное снаряжение, забирались в грузовик. Остальные стояли у шкафчиков, натягивая куртки, ботинки, перчатки и шляпы. Ник надел свое снаряжение за считанные секунды.

— Запри дверь! — крикнул он, пробегая по бетонному полу, запрыгивая в грузовик, и отъезжая от станции. В ту минуту, когда колеса пожарной машины коснулись подъездной дорожки, взвыла сирена, и она понеслась вниз по дороге.

Я посмотрел на свои часы.

Семь минут.

Казалось, что мы ужинали несколько часов назад, а не минут. Я просто надеялась, что это было достаточно быстро и мужчины смогут спасти кинотеатр.

Звук сирены исчез и сменился жуткой тишиной. Возбуждение вокруг меня исчезло, но в голове все еще царил сумбур.

Когда двери были заперты, я обхватила руками живот и направилась в дежурную часть. Опускаясь на один из потрепанных диванов, я позволила себе запаниковать.

Что, если Ник пострадает? Или еще хуже? Мысленный образ того, как он вбегает в горящее здание, поглотил мой разум.

У Ника была опасная работа, но в течение нескольких месяцев ничего не происходило. Я обманывала себя, полагая, что его работа — это тренинги для волонтеров, завтраки с блинчиками и демонстрации в начальной школе.

Теперь я столкнулась с уродливой реальностью. Он мог серьезно пострадать при пожаре. Пожарные погибали. Что, если он не вернется?

— Перестань психовать, — сказала я себе. Я должна была остановить негативные мысли. Я сходила с ума. И тишина в комнате только усугубляла это. Я гордилась Ником за то, что он боролся с пожарами. Это было героично и отважно. Но прямо сейчас, в этот момент, беспокойство было всепоглощающим. Мне нужно было отвлечься. Что-нибудь, чем можно было бы занять мой разум, пока я ждала. И у меня было как раз то, что нужно.

В течение следующих трех часов я сидела за компьютером Ника и изучала стоимость открытия гаража. По моим подсчетам, за триста тысяч можно было бы купить «Станцию Слейтера».

В воскресенье вечером было слишком поздно переводить какие-либо деньги с моего трастового счета, но завтра утром я позвоню своему финансовому менеджеру. К концу недели эти деньги будут доступны в банке Долины Джеймисон. Если Дрейвен действительно в конечном итоге придет за моим состоянием, я хотела успеть снять деньги на гараж Ника.

Я выключала компьютер, когда дверь гаража начала со скрипом открываться.

Пожарные Прескотта медленно завозили пожарную машину. Все они были покрыты сажей и потом. Я чуть не упала на колени, когда Ник направился ко мне.

— Ты в порядке, — вздохнула я, проводя руками по его грязной куртке. Мне было все равно, если мои руки испачкаются, пока я могла прикасаться к нему.

— Да. У нас все в порядке, — сказал он.

Я закрыла глаза и заставила себя не плакать. В течение нескольких часов я с тревогой представляла себе наихудшие из возможных сценариев.

— Я в порядке, — успокоил меня Ник.

Я кивнула и сделала еще один успокаивающий вдох.

— Я могу чем то помочь?

— Нет. Мы должны разгрузить грузовик. Подготовить оборудование и убрать его. Я, наверное, приму душ здесь, чтобы избавиться от запаха, прежде чем мы поедем домой.

— Ладно. Я буду держаться поблизости, — сказал я.

Дотронувшись до его заросшей бородой щеки, я приподняла подбородок, чтобы Ник мог наклониться и слегка коснуться своими губами моих.

От него действительно плохо пахло. Как подгоревший попкорн и дым от костра. Вонь скорее всего прилипнет к моим волосам, и я всю ночь буду ловить ее запах. Но мне было все равно.

Было темно, когда мы отъехали от станции.

Ник быстро принял душ, но все еще был в беспорядке. Его волосы требовалось еще как минимум два раза промыть шампунем, и сажа, въевшаяся в грубую кожу его рук, скорее всего, будет оставаться там всю неделю.

— Все плохо? — спросила я, когда он свернул на Мэйн-стрит. Я не знала, смогу ли вынести зрелище превращения кинотеатра в пепел.

— Нет. Снаружи все выглядит так же. Внутри чертов бардак, но хорошо, что мы добрались туда быстро. Большая часть ущерба была нанесена на территории фудкорта. Владельцы должны быть в состоянии все восстановить.

— Это хорошо. Ты знаешь, что стало причиной пожара?

— Гребаные дети. Один из старшеклассников, который работает в кинотеатре, решил пойти туда сегодня со своей девушкой.

— На Пасху? — спросила я.

— Да. Кинотеатр был закрыт. Им нужно было пустое место, чтобы заняться сексом.

— Что заставляет тебя так думать?

Ник не ответил, но вместо этого начал посмеиваться. Через несколько мгновений его смешки превратились в настоящий хохот. Его живот вздымался, а руки хлопали по рулю, когда он ревел.

— Ник! — крикнула я. — Скажи мне! — Его смех был заразительным.

Его смех стих к тому времени, как мы проезжали мимо кинотеатра. Один оставшийся патрульный автомобиль заместителя все еще находился снаружи, но все зрители и другие официальные лица разошлись по домам.

— Этот парень был достаточно глуп, чтобы остаться внутри. Он выбегал из туалета, кашляя и задыхаясь от дыма, с двумя стаканами кока-колы, наполненными водой. Я схватил его за рубашку, готовый вытащить его задницу наружу, когда посмотрел вниз и увидел, что его крошечный клюв торчал наружу.

Ник снова начал смеяться.

— Клюв? — спросила я.

— Да. Ну знаешь, его барахло.

— Я поняла. Нет необходимости в дальнейших объяснениях. Я просто не думаю, что на самом деле когда-либо слышала, чтобы кто-то произносил слово «клюв». — Я рассмеялась.

— Тогда, возможно, мне придется повторять его чаще.

— Не надо, спасибо.

У Ника не было «клюва». У него был член. Он был большим и толстым. Это доставляло мне неизмеримое удовольствие, и если он когда-нибудь назовет его клювом, я откажусь от минета по пятницам.

— Так что же он сделал такого, что вызвало пожар? — спросила я.

— Включил машину для приготовления попкорна. Должно быть, он добавил слишком много масла. Он и его девушка зашли в кинотеатр и забыли, что чертов аппарат включен. Он нагрелся слишком сильно и загорелся. Это в значительной степени разрушило территорию фудкорта. Одну из стен придется демонтировать и заменить.

Я испытала такое облегчение, что всю оставшуюся дорогу молча держала Ника за руку. Я была измотана, но так счастлива, что все закончилось хорошо. Как только я поставила посуду для ужина в посудомойку, я сразу же отправилась наверх, в постель.

Может быть, в следующее воскресенье мы могли бы провести целый день без драмы. Ничего бы мне так не хотелось, как начать понедельник с полноценного ночного сна.

— Эмми?

— Да?

— В следующее воскресенье мы отключаем все наши телефоны и запираем дверь.

Он не услышал от меня ни одного протеста.



Ник

— Мне нужно пойти к себе домой сегодня вечером, — сказала мне Эмми по телефону. — Прошел месяц с тех пор, как я убиралась, и я уверена, что там уже дюйм пыли.

— Ладно. Я подумывал о том, чтобы забрать свой байк из гаража. Сегодня довольно тепло. Я хотел быстро прокатиться на нем, узнать, нужно ли мне что-нибудь настроить до лета.

— У тебя есть мотоцикл? — спросила она.

— Мой отец — президент мотоклуба.

— Клуба, который тебе не нравится.

— Мне не нравится клуб. Я никогда не говорил, что мне не нравятся байки, — сказал я.

— Верно. Так ты будешь кататься, пока я убираюсь?

— Нет. Я помогу тебе убраться, а потом мы вместе покатаемся.

— Я на заднем сиденье мотоцикла? Нет. Ни за что. Этого не произойдет.

Я открыл рот, чтобы бросить ей вызов, но резко остановился. Эмми сказала мне, что она простила меня за Вегас, но она также вздрагивала всякий раз, когда я делал что-то, что напоминало ей о том времени.

Может быть, со временем мы смогли бы добраться до того места, где ей нравились напоминания, когда ей хотелось бы вспомнить о том, какой особенной была та ночь. Но не прямо сейчас.

Я наконец-то отвез ее в хорошее место, туда, где мы вели себя как муж и жена. Все, что мне оставалось сделать, это заставить ее постоянно жить под моей крышей и вернуть ей на палец мое кольцо.

Черт, я надеялся, что наши кольца все еще у нее. Что каким-то чудом она хранила их в течение десяти лет.

Если бы мы снова надели их на наши пальцы, это во многом помогло бы мне успокоиться. Исцелить ран, которые я нанес нам. Если бы мне пришлось покупать нам новые, я бы сделал это, но мне бы это не понравилось.

Вторым моим самым большим сожалением после Вегаса было то, что я оставил ей свое кольцо. Я положил это поверх своей записки с одним словом «прости», а затем вышел за дверь. Пройдя пять шагов по коридору, я повернулся, чтобы вернуть его, но комната принадлежала Эмми и ключа у меня не было.

В течение многих лет я прикасался к тому месту, где оно покоилось. Я носил его всего несколько часов, но все равно всегда чувствовал его вес. Я все еще чувствовал прикосновение кончиков пальцев Эмми, когда она надевала его мне на палец.