Я пожала плечами.
— Привычка. Может быть, надежда. Ни одна из этих причин не является веской, но я многое сделала, чтобы попытаться заслужить одобрение моего отца. Мне было трудно вырваться из этого порочного круга.
— Я понимаю это, — сказал он.
После колледжа я думала, что, работая в «Остин Капитал», мы могли бы, наконец, разрушить барьеры между нами. Что мы могли бы сблизиться из-за его любимой компании. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что независимо от того, насколько я преуспела или сколько пожертвований я принесла, он никогда не будет гордиться мной. Когда он пожертвовал моей репутацией ради своей, я поняла, что пришло время сдаться. Итак, я впервые использовала свой трастовый фонд для оплаты обучения в Нью-Йоркском университете.
— Ты хочешь знать, о какой сумме мы говорим? — спросила я. Она была очень большая, и я ни с кем ее не обсуждала. Но если бы он хотел узнать ее, я бы сказала ему. Если мы останемся вместе, он в конце концов все равно узнает.
— Не совсем.
— Хорошо. — Я почувствовала облегчение, что мы смогли отложить этот разговор на другой день.
— Что теперь?
— Теперь ты позволишь мне извиниться, — сказал он. — Я мог бы справиться с этим лучше.
Это было почти утешительно, то, как он слишком остро отреагировал, испугавшись, что я брошу его. У нас обоих был один и тот же страх.
— Ты можешь принести свои официальные извинения в постели.
Его смущение сменилось сексуальной ухмылкой. Он переместился в мгновение ока, встав с дивана и перекинув меня через плечо. Мое лицо было перевернуто вверх ногами, и мне был виден его потрясающий зад сверху и вблизи. Обеими руками я крепко сжала его ягодицу.
— Ты заплатишь за это, — пророкотал он.
Используя руку, которая не была зажата вокруг моих колен, он скользнул ею вверх и под подол моего платья. Его ладонь скользнула прямо под мои трусики и помяла одну ягодицу, прежде чем скользнуть, чтобы сделать то же самое с другой. Затем он опустил большой палец вниз и подразнил мой клитор.
— Ник, — выдохнула я и заерзала.
Он снова обвел его большим пальцем, прежде чем швырнуть меня на свою кровать.
Одно быстрое движение, и мое платье задралось до талии, а трусики оказались где-то на полу. Рот Ника был на мне, а один палец поглаживал внутри.
Мои ноги дрожали, и я почти кончила, когда он приподнял голову на дюйм и пробормотал:
— Прости, Эмми.
Он не стал дожидаться моего ответа, прежде чем вернуться к своему занятию, заставив меня кончать сильно и долго своим ртом, а затем снова своим членом.
Когда мы оба выдохлись и свернулись калачиком, собираясь уснуть, я прошептала ему.
— Ты полностью прощен.
Улыбаясь, я заснула под звуки его смеха, звеневшего у меня в ушах.