Глава 22. Демон разрушительной красоты
Толстокожий навязчивый Ань Лун всю ночь приставал к Сун Цинши, чтобы поговорить о Гу и фармакологии. В течение этого периода он намеренно разозлил Сун Цинши пять раз, на что его, в свою очередь, пять раз отругали, и поэтому он пять раз соглашался с его желаниями. Честно говоря, это было странно. Если бы кто-нибудь другой хотя бы попытался его отругать, он тут же оторвал бы ему голову. Но перед Сун Цинши он вел себя как дешевка. Каждый раз, когда он замечал, что Сун Цинши от гнева превращается в рыбу-фугу, ломая свой мозг в поисках ругательств, только чтобы закончить словами, которые не имели никакого разрушительного эффекта, снова и снова используя такие слабые слова, как «бесстыдный», «негодяй» и «отвратительный», Ань Лун был вне себя от радости до такой степени, что сам себя не понимал.
Он давно знал, что Сяньцзунь Король Медицины выглядел извращенным и отчужденным, но на самом деле он был добродушным. Зная его внутреннюю суть, худшее, что могло с ним случиться, – это быть сожженным. Крепкокожий, мускулистый Ань Лун не боялся этого. В любом случае, в Долине Короля Медицины были лекарства от всех видов травм. Он также принес много Гу для лечения и детоксикации. Что бы с ним ни сделали, он не умрет. Если его серьезно ранят, он мог бы просто лечь на спину и наслаждаться превосходными медицинскими навыками Сун Цинши и лучшим уходом. Ничто не может быть прекраснее.
Сегодня Сун Цинши так устал, что ему даже не хотелось читать никаких книг. Он сразу же вернулся отдыхать. Ань Долго весело напевал песню и вернулся в комплекс Цзинсинь, чтобы продолжить пить.
Внезапно он заметил что-то странное в комплексе. Он послал мысленный зонд и обнаружил, что служащие ему слуги долины ушли и что в его комнате кто-то сидит. Он сразу узнал личность своего посетителя.
– Ха, этот маленький парень действительно осмелился взять на себя инициативу и навестить меня? А он храбрый.
Хотя Ань Лун был немного подозрителен к личности Юэ Ухуаня, он не был высокого мнения о маленьком культиваторе на стадии Очищения Ци, который не смог бы даже пискнуть в его руках. Насвистывая какую-то мелодию, он небрежно открыл дверь и бросил бездумную насмешку:
– Что ты здесь делаешь? Неужели ты влюбился в красоту и величие этого бензуна* и пришел согреть мою постель?
(ПП: бензун – что-то вроде лао-цзы, высокопарного обращения к себе)
Юэ Ухуань лениво сидел на шезЛуне перед окном, как будто наслаждаясь лунным светом. Его гладкие тонкие волосы были распущены и небрежно рассыпались по дивану. Это был пейзаж, будто бы призывающий к бесконечному любованию. На ногах у него были деревянные шлепанцы, и круглые красивые пальцы выглядывали из-под подола тесного халата.
Услышав, как открылась дверь, он медленно повернулся и улыбнулся.
Великолепная родинка в форме слезы, расположенная под этими благородными глазами феникса, создавала красоту, от которой просто невозможно было отвести взгляд.
Ань Лун был безусловно ошеломлен, когда ясно увидел эту сцену.
Юэ Ухуань медленно выпрямился, позволяя лунному свету стекать сиянием по его безупречному лицу. Его осанка казалась святой и чистой, как у небожителя, но в голосе сквозил необъяснимо порочный оттенок.
– Разве Сяньцзунь... не хотел увидеть истинное лицо Ухуаня? Ухуань не посмел ослушаться и, естественно, пришел, чтобы дать Сяньцзуню внимательно посмотреть. Я не осмеливаюсь скрыть даже самую малость.
Горло Ань Луна немного сжалось. Он боялся, что люди неправильно поймут его, поэтому быстро закрыл дверь и тихо спросил:
– Что ты имеешь в виду?
Юэ Ухуань дразняще улыбнулся. Он встал, высунул кончик языка и облизнул влажные губы. Затем он мягко расстегнул нефритовый пояс на талии своими тонкими и ловкими пальцами, безмолвно позволив простому зеленому одеянию упасть на пол. Внутри неожиданно оказался красный внутренний халат из ледяного шелка, подобно воде, струящейся по каждому дюйму его кожи, он рисовал самые соблазнительные контуры. Вокруг его талии была только тонкая золотая веревка, небрежно завязанная в свободный скользящий узел, который выглядел так, будто его можно развязать малейшим прикосновением.
Видимость святости была сброшена, открыв истинное лицо желания.
Он пошевелился, медленно приближаясь. Ледяной шелк скользнул к его плечам, переваливаясь через край, открывая соблазнительную линию ключиц и заставляя хотеть увидеть, что лежит дальше. Его ноги были едва различимы сквозь подол халата, но вполне угадывалась их форма, самая совершенная в мире, без малейшего изъяна. Он сказал с тоской:
– Значит, Сяньцзунь тоже ждал, когда Ухуань согреет его постель?
Ань Лун был так напуган, что его волосы практически встали дыбом. Он отказался:
– Не... не подходи сюда! Мне не нравятся такие мужчины, как ты! Я... мне действительно нравятся женщины!
– Сяньцзунь никогда не пробовал вкуса мужчины. Откуда вам знать, что вам это не нравится? – Юэ Ухуань приближался шаг за шагом. Его пальцы коснулись груди и медленно соскользнули вниз. Его глаза были полны желания, а рот произносил абсолютно бесстыдные слова, – Мужчина лучше знает, как заставить мужчину чувствовать себя хорошо. Как опытный человек Сяньцзун видел сотни цветов. Тем больше причин, по которым он должен попробовать, сравнив с ними стиль Ухуаня. Ухуань определенно сможет служить Сяньцзуню, позволив насладиться собой в полной мере…
Ань Лун не мог его опровергнуть и покраснел от гнева. Он отступал снова и снова и, наконец, упал в деревянное кресло.
Юэ Ухуань взглянул на нижнюю часть его тела, улыбнулся и облизнул губы. Его тон звучал двусмысленно:
– Я слышал, что Король Гу Западного Леса представляет собой впечатляющее и великолепное зрелище с непревзойденной физической силой. Ухуань тосковал уже долгое время. Видя вас сегодня, могу сказать, что вы, безусловно, оправдываете свою великую репутацию…
Его глаза, пальцы и голос, каждый дюйм его тела разжигали пламя, достаточно мощное, чтобы поджечь прерию. Он контролировал темп, как демон, пытающийся погрузить приглянувшуюся жертву в бездну желания.
Ань Лун встречал много женщин в цветочных домах. Некоторые слегка отпускали веревку, чтобы ухватиться покрепче, другие вели себя избалованно и глупо, в то время как большинство действовали смело и дерзко. Они использовали самые разные стили. Он также набросал образ Юэ Ухуаня в своем сознании через чужие рассказы и книги с картинками. Он считал его не более чем соблазнителем, который полагался на свою красоту и пару трюков. Но он никогда не думал, что демон желания, которого кропотливо выращивало Поместье Золотого Феникса, будет таким грозным, как только он полностью расцветет. Это почти сломило самоконтроль, которым он так безмерно гордился.
Это не имело никакого отношения к тому, любит он мужчин или женщин. Это было абсолютно неважно.
Что с того, что его сердце уже принадлежит другому человеку?
Разум увязал в паутине искушения, сотканной этой красотой, достаточно прекрасной, чтобы вызвать падение города, и человек просто превращался в отчаянно борющегося мотылька.
Юэ Ухуань медленно сел на стол рядом с ним. Он притянул к себе окоченевшие пальцы Луна и положил их на золотую веревку, обвивавшую его талию, – самый последний кусочек, прикрывающий дивный пейзаж, и прошептал тихим голосом:
– Сяньцзунь, вы должны тщательно изучить истинное лицо Ухуаня. Пусть ни один дюйм не останется незамеченным.
Ань Лун наконец-то немного пришел в себя. Он решительно отдернул руку и с силой хлопнул ею по столу, на котором тут же появилось несколько ядовитых Гу. Он угрожающе спросил:
– Ты ищешь смерти?
– Да, – внезапно, услышав слово «смерть», Юэ Ухуань разволновался. Он слегка наклонился и выпрямил талию. С горящим желанием в глазах он посмотрел на раздраженного человека перед собой и скомандовал, – Убейте меня!
Струна в мозгу Луна с «хлопком» оборвалась.
Он схватил этого злого духа, его одежду и все остальное, и как можно быстрее вышвырнул за дверь. Потом он обнаружил, что у него ужасно горят уши.
– Тц, – Юэ Ухуань разочарованно поднялся с земли и поправил одежду, желание в его глазах исчезло. Он медленно постучал в дверь. Когда изнутри не последовало никакого ответа, он мягко уговорил, – Сяньцзунь, не сердитесь. Я тоже просто пошутил с вами.
Из-за двери донесся рев, пристыженный до гнева:
– Убирайся! Разве ты не можешь вести себя как мужчина?!
Юэ Ухуань на мгновение ошеломленно замер, но потом не смог сдержать улыбки.
Мужчина?
Его отец и старший брат были великими воинами. Если бы с ним не случилось несчастья, он тоже был бы высоким и красивым мужчиной.
Когда он был очень молод, он знал, что любит мужчин, и когда-то мечтал о прекрасном будущем. Он хотел быть похожим на Мо Юаня и стать блестящим мастером меча. Он был бы всем сердцем предан мечу, пока не встретил бы милого мальчика с мягким темпераментом, немного глупого, но склонного быть серьезным, и его сосредоточенная внешность была бы особенно очаровательной. Он сделал бы все, чтобы преследовать его. Он бы приставал к нему, он бы играл для него на гуцине, он бы исполнял для него танцы с мечами, он бы делал для него все глупости в мире, все, чтобы заставить его смеяться и улыбаться, пока он не пообещает стать его собственным компаньоном по двойному культивированию.
Пара птиц Бийи*, пара на всю жизнь, чтобы никогда не расставаться до самой смерти.
(ПП:Бийи – мифические птицы, у которых только одно крыло, и они должны летать парами (эпитет для влюбленной пары))
Он любил бы его вечно, души в нем не чаял бы вечно…
Теперь эта мечта больше не могла осуществиться.
Его тело было заключено в тюрьму слабого и хрупкого молодого человека. Он больше не мог взрослеть. Он потерял право любить кого-то. Его заставляли учиться ублажать гостей, его неоднократно лишали человеческого достоинства, пока он не онемел, пока не признал, что он не более чем игрушка.