Ань Лун тщательно прожевал и воскликнул:

– Выглядит не очень хорошо, но вкус на самом деле довольно неплох.

Сразу же после этого он с радостью бросил в рот еще несколько клецок, оставив только последнюю.

Сун Цинши был ошеломлен. Он даже не осмелился попробовать эту штуку после того, как вынул ее из плиты. Неужели на самом деле это не так уж плохо на вкус? Поэтому, набравшись храбрости и вызывающего настроения, он положил в рот последнюю клецку и прожевал ее. Взрывной вкус мгновенно проник в его вкусовые рецепторы. Клецка была приторно сладкой, в ней перемешались всевозможные странные ароматные специии. У нее даже был странный рыбный привкус. Это было хуже, чем даже самая горькая таблетка. Уровень абсолютной тошноты.

Сун Цинши был так возмущен, что у него потекли слезы. Он быстро выплюнул мусор и обвиняюще ткнул пальцем в негодяя, не зная, что сказать.

Ань Лун хлопал по столу и безумно хохотал, не в силах стоять прямо.

Он и раньше был таким. Он охотно готов был понести урон, чтобы посмеяться над первоначальным владельцем тела, но при этом также хорошо понимал его характер. Поэтому он постоянно прыгал и танцевал на краю смерти, останавливаясь как раз перед тем, как первоначальный владелец тела действительно становился злым и кровожадным. Теперь, видя, что Сун Цинши вот-вот взорвется, он быстро вытер слезы от смеха и снова стал серьезным:

– Я больше не буду искать Юэ Ухуаня, чтобы поесть.

Гнев Сун Цинши мгновенно исчез.

Ань Лун сказал с озорной улыбкой:

– Ну, это был твой первый раз, поэтому эти клецки настолько драгоценны, что мне просто нужно было попробовать их на вкус.

Сун Цинши чувствовал себя немного неловко, думая о своем мастерстве.

Ань Лун воспользовался ситуацией:

– Кстати, не хотел бы ты посмотреть на нового Гу, которого я разработал? Он очень милый.

Сун Цинши немедленно отбросил все мысли о таких незначительных вещах, как клецки, и радостно потащил его в исследовательскую комнату.

По дороге Ань Лун улыбнулся и спросил:

– Ты действительно беспокоишься о своем дорогом Юэ Ухуане? Что у него за болезнь?

Сун Цинши бросил на него предостерегающий взгляд. Не желая отвечать на этот личный вопрос, он приказал:

– Не валяй дурака.

Ань Лун выглядел задумчивым.

– Интересно. Действительно интересно…

Чем больше Сун Цинши запрещал ему валять дурака, тем больше ему хотелось валять дурака.

Насколько забавно было бы валять дурака с ним?

…

Юэ Ухуань закончил практиковаться в фехтовании и собирался вернуться в свою комнату, чтобы принять ванну и переодеться. Когда он проходил по коридору, маленький бумажный шарик ударил его по затылку.

Бумажный шарик упал на землю и покатился. Казалось, в него было что-то завернуто.

Примерно в это же время Сун Цинши проводил свои медицинские эксперименты и его нельзя было беспокоить… Поэтому он послушно присел на корточки, поднял бумажный шарик и, как и планировала другая сторона, медленно развернул его.

Внутри бумажного шарика была ужасающая двухголовая многоножка с бесчисленными извивающимися ногами и отвратительной слизью, вытекающей из двух странных частей рта. Она делала угрожающие жесты и собиралась наброситься на него, оскалив зубы и когти.

Юэ Ухуань на некоторое время задумался. Он снова завернул многоножку в бумажный шарик и выбросил, сердито сказав:

– Ань Сяньцзунь, не делайте таких детских вещей.

– Почему? Цинши здесь нет, нет нужды утруждать себя притворством, что все хорошо? – смеясь, Ань Лун вышел из-за ширмы. Он поманил, и сороконожка немедленно выползла из бумажного шарика и вернулась к его ладони, – Этот маленький парень не ядовит. Он создан, чтобы пугать людей. Каждый раз он пугает красавиц до неконтролируемого визга и дрожи. Это действительно забавно. Почему ты ни капельки не испугался? Теперь я немного разочарован.

Юэ Ухуань беспомощно сказал:

– Если Сяньцзун нуждается в этом, я могу закричать для вашего удовольствия.

– Не бери в голову. Разыгранные спектакли слишком фальшивы. Мне это не нравится, – Лун взмахнул рукой, и сороконожка исчезла. Он томно подошел, с любопытством оглядел Юэ Ухуаня с ног до головы и вздохнул с большим восхищением:

– Я никогда не думал, что мужчина может быть таким красивым. Твоя внешность даже несколько превосходит леди Ван из Павильона Яркой Луны. Несмотря на то, что я знаю, что тебе нравятся только мужчины, я даже не чувствую отвращения.

Павильон Яркой Луны был хорошо известным борделем в царстве бессмертных, а леди Ван была куртизанкой, чья репутация простиралась далеко и широко.

Эту аналогию можно было бы считать крайне злонамеренной.

Юэ Ухуаню было все равно, он улыбнулся и сказал:

– Я слышал, что наперсниц Ань Сяньцзуня можно найти по всему миру, и вы рассмотрели бесчисленное множество красавиц. Множество бессмертных дам и чародеек борются за вашу привязанность, даже вступая в драку из-за вас. То, что вы высоко отзываетесь о красоте Ухуаня, действительно является честью для моей репутации.

– Ухуань Гунцзы изволит шутить, – Ань Лун услышал завуалированные насмешки над его распущенностью, и это его позабавило, – Однако не многие из моих доверенных лиц были увлечены тобой настолько, чтобы причислить себя к твоим близким друзьям. Я когда-то знавал одного, как же его звали? Хммм... он даже был героем праведного пути. Он постоянно думал о тебе. Узнав, что ты вышел замуж в Долину Короля Медицины и что он никогда больше не сможет приблизиться к тебе, он напился до чертиков и безостановочно жаловался.

Когда Юй Цин, напившись в Западном Лесу, начал нести чушь, которая запятнала репутацию Сун Цинши, он легко убил его и отправил тело в Долину Короля Медицины для исследования.

Юэ Ухуань притворился, что ничего не знает об этом.

– У меня нет привычки вспоминать мертвых людей.

Ань Лун усмехнулся и сказал:

– Красавцы действительно жестоки и безжалостны.

– Совершенно верно. Куртизанки бессердечны, а актеры неверны, – Юэ Ухуань прямо вывел на свет свою завуалированную насмешку. Он поднял голову, заправил за уши волосы, влажные от пота после тренировок с мечом, и лениво прислонился к сетчатой стене коридора. Подняв глаза, он задорно спросил, – Ань Сяньцзунь, вам не кажется, что живые таланты более интересны?

Лун помолчал. Затем он наклонился и положил свою правую руку, покрытую татуировками пяти ядовитых гадов, на стену ширмы, прямо рядом с ухом Юэ Ухуаня, и злобно рассмеялся. Он возвышался над ним, сбросив свою маскировку и обнажив острые волчьи зубы.

– Я думаю, что этот спектакль, который ты разыграл, очень забавен. Но я хочу знать, что скрывается под кожей этого красавца. Могу я это увидеть?

Юэ Ухуань спросил с улыбкой:

– Сяньцзунь интересуется моим истинным лицом?

Ань Лун небрежно сжал его подбородок, заставляя поднять глаза, и внимательно осмотрел это лицо. Он наклонился ближе и решительно сказал:

– Очень интересно.

Юэ Ухуань некоторое время спокойно наблюдал за ним, а затем предупредил:

– Похоже, учитель закончил свой эксперимент раньше времени.

Ань Лун быстро отдернул руку. На мгновение он запаниковал, а затем внезапно вспомнил, что заблокировал ментальный зонд Сун Цинши и что его не обнаружат.

Юэ Ухуань склонил голову, сдерживая улыбку.

– Ты смеешь обманывать меня?! – Ань Лун понял, что его обманули. Он был в ярости и хотел вонзить когти в этого парня, который не понимал, что для него хорошо.

Мгновенно Красный Огонь Лотоса поднялся из-под его ног.

Заметив опасность, Ань Лун тут же отскочил. Сразу же после этого несколько вспышек Огня Красного Лотоса заставили его отступить на три чжана.

Сун Цинши появился позади него. Ему не терпелось использовать Пламя Красного Лотоса, чтобы раздавить этого бестолкового «хаски» до смерти. Он отвел от него взгляд на несколько минут, а тот уже запугивает маленького ангела моей семьи! К счастью, Юэ Ухуань напомнил ему несколько дней назад, что он должен использовать свой ментальный зонд и тайно проверить, что задумал этот негодяй, чтобы эта проклятая собака не разрушила Долину Короля Медицины! Хотя культиватор Зарождающейся Души мог блокировать ментальный зонд, как только он обнаружил, что Ань Лун исчез из исследовательской комнаты, у него появилось зловещее предчувствие. Он чувствовал, что единственная причина, по которой он будет скрывать свое присутствие, – это то, что он замышляет что-то недоброе. Определив местонахождение Юэ Ухуаня, он немедленно бросился к нему.

Ань Лун указывал на Юэ Ухуаня и был так зол, что не мог говорить.

– Ты, ты, ты!

Юэ Ухуань обиженно прошептал:

– Я не лгал.

Сун Цинши бросился перед Юэ Ухуанем, тщательно проверяя, нет ли травм. Он нервно спросил:

– Этот парень издевается над тобой?

Хотя он не видел, как все обернулось таким образом, разве была необходимость разбираться, кто прав, а кто виноват между этим свирепым и властным волком и нежным и очаровательным маленьким ангелом? Нужно ли было думать, кто был слабым, а кто сильным между психически хрупким пациентом и грубокожим, мускулистым Сяньцзунем? Кроме того, Лун может убить Юэ Ухуаня сто раз одним пальцем! Он должен хорошо заботиться о маленьком ангелочке своей семьи! Он защитит его даже ценой потери этих инвестиций!

Сун Цинши, убежденный, что справедливость на его стороне, открыто продемонстрировал свою предвзятость.

Ань Лун отчаянно направил острый взгляд на Юэ Ухуаня. Его взгляд был наполнен особенно сильной сдерживающей силой.

Юэ Ухуань увидел это и, мягко защищая негодяя от наказания, сказал:

– Нет, Сяньцзунь был очень мил. Он просто шутил со мной.

Сун Цинши с подозрением оглянулся на Луна. Огонь Красного Лотоса на его теле еще не погас. Была даже слабая тенденция переключить его на Призрачный Огонь Подземного Мира.

Ань Лун мгновенно перешел на невинную улыбку.