ГЛАВА 32

За любопытство всегда приходится платить, как прошлой ночью, когда я слушала дыхание Чендлера и не сомкнула глаз. Мне следовало подождать в пентхаусе, а не идти за ним в это место. Но после того, как я услышала сообщение, которое он оставил на автоответчик, я хотела, должна была попытаться, помочь ему. Я знала, что это рискованно. Я не была настолько наивной, чтобы думать, что он собирается прогуляться по парку после такого сообщения. Когда я сказала, что хочу помочь, я имела в виду именно это. Теперь, когда я была здесь, моя смелость казалась напрасной.

Как только человек в капюшоне втолкнул меня в одну дверь, открылась другая, спрятанная за картиной Девы Марии в натуральную величину. Еще двое мужчин схватили меня за руки, а затем потащили вниз по лестнице, которая привела меня сюда. Я стояла в комнате с мощеными стенами и бетонным полом, гадая, какую цену мне придется заплатить на этот раз — какую цену заплатим мы оба.

Толстые белые свечи на высоких железных подставках отбрасывали мягкое янтарное сияние. Красное пламя лизало стены, придавая комнате зловещий вид. Снаружи она выглядела как собор, и, возможно, так оно и было. Но ничего библейского в ней не чувствовалось.

— Где Чендлер? — крикнула я, когда еще одна дверь захлопнулась перед моим носом. Я стукнула кулаками по тяжелому дереву, как будто это могло что-то изменить. — Открой эту чертову дверь. — Я никогда не сквернословила, особенно в подземелье святого места, но отчаянные времена и все такое.

Словно в ответ на мой крик, дверь открылась, и вошел человек в черной мантии с капюшоном. Тени скрывали его лицо, пока он не шагнул прямо ко мне, протягивая белую шелковую мантию. Грей.

Мой желудок скрутило. Если Грей был здесь, значит, я была прав. Они были здесь из-за девочек.

— Где Чендлер? — Я оглядела комнату, словно ожидая его появления. — Почему на тебе эта мантия? Мой отец здесь?

Он проигнорировал мои вопросы.

— Тебе не следовало приходить сюда, — сказал он с холодностью, от которой по моей коже побежали мурашки. Красное сияние плясало на его сильных чертах. Грей был из тех красавцев, которые граничат с ангельскими, из тех красавцев, которые лишились благодати. Он схватил меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — Ты будешь видеть вещи, возможно, даже делать вещи, которые ты не понимаешь. Несмотря ни на что, делай все, что они скажут.

Вернись внутрь к другим девушкам.

Другим девушкам. Этот человек принял меня за одну из девушек, которых я должна была спасти.

О боже. Что я наделала?

Мое тело было словно из свинца.

Мои легкие были ледяными стенами.

Мое сердце было грузовым поездом, мчащимся по рельсам.

— Представь, что ты играешь в игру, — продолжал Грей. Он обхватил мое лицо руками, заставляя перестать дрожать и сосредоточиться на нем. — Ты выполняешь свою часть игры, а мы с Чендлером выполняем свою. Понятно?

Выполняешь свою часть. Я сделала глубокий вдох. Выполнить свою роль. Играть роль. Да. Я могу это сделать. В конце концов, именно за этим я и пришла. Я хотела быть в гуще событий, и вот я здесь.

Я схватила мантию, заставляя держать себя в руках, по крайней мере, пока не выберусь отсюда. Я собрала все оставшееся мужество и посмотрела ему в глаза. — Да. Я понимаю.

— Хорошо, — он пошел к двери. — Они придут за тобой, когда будут готовы.