ГЛАВА 22

«Никто не возносил меня так высоко, никто не мог поймать меня так, как ты» – Still Falling For You by Ellie Goulding

София

Я не видела Аарона всю неделю.

Это не правда. Я видела его на хоккейной тренировке, потому что мы с Лили все еще присматриваем за Бруклин, пока ребята там. Он знал, что я была там… и Аарон изо всех сил старался игнорировать мое существование. Он даже не стал смотреть в мою сторону. Только в случае необходимости, чего никогда не было.

Уинтер тоже вела себя странно. Она уходит из общежития до того, как я проснусь, и возвращается только после полуночи, надеясь, что я к тому времени усну. Это почти идеально, потому что я тоже не хочу, чтобы она была рядом со мной. То, что она избегает меня, беспокоит меня не так сильно, как то, что меня избегает Аарон.

Он не проигнорировал бы тебя, если бы ты сказала ему правду, София. Всю правду.

Это не имеет значения прямо сейчас. Я могла бы сказать Аарону правду, зная, что это вообще ничего не изменит, или держать его на безопасном расстоянии и избегать второго разбитого сердца.

Пока я смотрю в потолок, изо всех сил пытаясь заснуть пораньше и игнорировать все свои проблемы, мой телефон начинает звонить. На секунду я пытаюсь проигнорировать звонок, притвориться спящей и держаться подальше от нежелательных разговоров. Только на сегодня.

Но когда я вижу, что звонит моя мама, у меня не остается выбора. Она будет волноваться, если я не возьму трубку. Так что я поднимаю.

— Надеюсь, я тебя не разбудила, – говорит она слишком весело для шести утра в Германии. Хотя она жаворонок, так что это не должно меня сильно удивлять.

— Нет, не разбудила. Как дела?

— Слушай, твой папа хочет забронировать тебе билет домой. Когда именно твой последний день?

— Семнадцатого декабря. — Как бы я ни хотела уехать из Нью-Сити и вернуться домой, я не могу провести целых две недели со своей семьей и Аароном. Если он все еще хочет лететь со мной, он будет лететь тем же рейсом, что и я. Если он не решит уехать пораньше, папа забронирует мне рейс в Нью-Сити после Нового года, увеличив мое время с Аароном до более чем двух недель.

Две очень опасные недели.

— Идеально. Тогда он попытается усадить тебя на рейс восемнадцатого числа. деально… правильно.

— Мама, я могу привести друга, ты не против? – Ну, я же должна спросить в конце концов. Я бы не позволила Аарону остаться в отеле на две недели, когда он должен быть моим фальшивым парнем. И давайте будем честны, как только моя мать узнает, что я приведу Аарона, она отправит меня обратно в Нью-Сити, если я позволю ему остаться где угодно, кроме нашего дома.

— Друг? Зачем?

Потому что этот говнюк – мой бывший парень – собирается сделать предложение твоей другой дочери прямо в мой день рождения, вот почему.

— Мы встречаемся. – Нельзя заставить её поверить во что-то еще. Если мои фальшивые отношения должны одурачить мою сестру и Леона, то даже моя мать не должна знать, что это всего лишь игра в притворство.

— ВСТРЕЧАЕТЕСЬ! – Я уверена, что она только что разбудила весь дом своим криком. — Расскажи мне больше. Сейчас. Имя? Какой он? Боже, София, в следующий раз пошли маме фотографию!

— Его зовут Аарон. – Пока не нужно говорить ей, что это тот самый Аарон. Мне любопытно узнать, узнает ли она его при встрече. Я этого не сделала.

— София… – Она тяжело вздыхает. — Еще один Аарон? Ты едва оправилась от своей влюбленности в…

— Мы сейчас не об этом, мама. Я сейчас отправляюсь спать. Удачного дня! – Не дожидаясь спокойной ночи с её стороны, я вешаю трубку.

Я не устала, но слушать, как мама говорит о том, как сильно я любила Аарона Марша... Нет уж, спасибо. Если бы я не была до сих пор травмирована из-за всех наших ночных разговоров о нем и того, как сильно её расстраивает то, что я плачу из-за парня, которого я даже не знаю… может быть, это было бы только наполовину так плохо...

Но теперь, когда у меня есть дата моего отъезда, я могу отправить Аарону сообщение и сообщить ему об этом.

София: Ты все еще хочешь быть моим фальшивым парнем на праздники?

Я не ожидаю, что Аарон ответит мне сразу, но, что удивительно, он это делает.

Можно подумать, что после того, как он игнорировал мое существование целую неделю, у него хотя бы хватило приличия извиниться или казаться менее заинтересованным… но это не так.

Аарон: Да, конечно.

Конечно? Невероятно.

София: Твой энтузиазм сводит меня с ума, Никс. Осторожнее, иначе я могу подумать, что ты рад провести со мной Рождество.

Аарон: Я еду не ради тебя. Когда мы вернемся?

София: Я не уверена. Я вернусь после Нового года, но ты можешь быть уже мертв, когда это время придет. Твое отношение так и требует ножа в сердце. Ты можешь уехать пораньше, если хочешь.

Аарон: И пропустить семейную драму? Блять, нет. Я уже провожу с тобой каникулы, может быть, я посмотрю, как все это обернется через неделю.

Аарон: Кстати, Льдинка, зарезать кого-то – не самый умный ход, чтобы убить, если ты хочешь избежать наказания.

Аарон: Эй, ты не против, если я позвоню тебе? Я сейчас убираю свою ванную, и текстовые сообщения немного мешают мне выполнить эту задачу.

Какого черта?

Сначала он игнорирует меня, затем ведет себя как полный мудак, когда я спрашиваю, хочет ли он по-прежнему сопровождать меня, а теперь он хочет позвонить мне. Я даже не планировала продолжать писать ему.

Прежде чем я напечатаю свой ответ, мой телефон начинает звонить. Я бы отказала, но мне любопытно услышать, что еще он может сказать, поэтому я беру трубку.

— Как ты? – сразу спрашивает он. Ни привета, ни извинений, ни вопросов о нашем пребывании в Германии.

— Я в порядке, почему ты спрашиваешь?

Я слышу слабый звук пульверизатора на заднем плане, когда Аарон отвечает:

— Примерно в это же время два месяца назад ты была слишком бедна, чтобы позволить себе тампоны, поэтому я хотел спросить, не нужен ли я тебе, чтобы купить тебе еще. Рад слышать, что ты в порядке.

Моя слюна попадает не в то горло, заставляя меня кашлять, когда я давлюсь собственной слюной. Какого хрена он это вспомнил?

Я не думала, что это так запоминается. Он сделал доброе дело, избавил меня от необходимости грабить магазин из-за двух вещей. Незачем вспоминать о моем смущении.

— Я не была «слишком бедной», у меня еще не было с собой наличных денег. И магазин не принял мою EC-карту.

Аарон усмехается.

— В любом случае, если тебе что-нибудь понадобится, просто дай мне знать. Моя карта здесь работает, и я рад помочь нуждающемуся другу.

Было бы неправильно пойти к нему домой и обхватить руками его горло, сжав чуть-чуть слишком сильно? Я так не думаю.

— Итак, София… У меня есть вопросы о моем пребывании в Германии. – Меньшего я и не ожидала. — Нужно ли мне бронировать отель? Это не проблема, но мне нужно знать.

— Моя мать обезглавит меня, если я позволю тебе остаться в отеле. – Кроме того, я не думаю, что в Байербрунне есть гостиница, как и в деревнях вокруг.

— Хм. Да, имеет смысл. Я тоже хотел бы обезглавить тебя.

Конечно, хотел. У меня то же самое желание с его головой.

— Послушай, у меня пока мало информации о рейсе, но я дам тебе знать. Я могу попросить маму попросить моего папу оплатить твой перелет, раз уж ты как бы едешь со мной.

Звук смыва туалета подчеркивает его реакцию, но он, кажется, замечает, когда я не реагирую на то, что он сказал.

— Извини, – говорит он, посмеиваясь. — Э-э, все в порядке, София. Я могу позволить себе полет.

— Ты уверен? Авиабилеты отсюда в Германию и обратно дорогие.

— Надеюсь, твой папа забронировал для тебя первый класс, потому что я не буду сидеть в эконом-классе, и будет обидно, если я не смогу досадить тебе во время нашего полета, – говорит он так, как будто он это уже делает.

Я переворачиваюсь на своей кровати, лежа на боку. Я включаю телефон на громкую связь и кладу его рядом с собой. Думаю, я повишу с ним на телефоне на какое-то время, так что, может быть, устроимся поудобнее.

— Я серьезно, Никс. Если ты хочешь, чтобы я заплатила, я сделаю это. – Это, безусловно, имеет смысл. Он делает мне одолжение, становясь моим фальшивым парнем. Заплатить за его полет – меньшее, что я могу сделать.

— А я говорю тебе, что буду в первом классе. Я уже много лет не экономлю, София. Поверь мне, я могу позволить себе полет. Скажи отцу, что ему не нужно бронировать тебе билет, я сделаю это сам. Назови это угощением от твоего парня. В любом случае, через неделю у тебя день рождения.

Он, черт возьми, сошел с ума.

Мы продолжаем спорить о полетах еще час. В конце концов я сдаюсь, позволив Аарону оплатить мой перелет в Мюнхен. Я устала, так что подайте на меня в суд за то, что я не хочу продолжать спорить. Но есть еще одна вещь, которую нам нужно обсудить.

— Нам нужны правила, – говорю я.

— Я придумал одно. Довольно простое. – Он звучит немного издалека, как будто он положил свой телефон куда-то, чтобы заняться чем-то другим. Но затем он возвращается в полном объеме, когда продолжает. — Делать все, что, черт возьми, мы захотим, потому что мы должны быть в отношениях. В отношениях нет правил.

— Звучит неэффективно.

— Хорошо. Ты хочешь поговорить о дурацких правилах, запрещающих целоваться и касаться друг друга, потому что так поступают люди во всех этих любовных романах, которые вы любите читать? Что ж, тогда ты не хуже меня знаешь, что правила созданы для того, чтобы их нарушать.

Он не ошибается… к моему большому разочарованию. Подожди, откуда он, блять, знает, что я люблю читать любовные романы?

— Хочешь поцеловать меня, черт возьми, сделай это, София. Хочешь потрогать, у меня есть тело, к которому ты можешь прикоснуться. Почувствуешь желание отсосать кому-нибудь, будь моим гостем, у меня есть член, который будет рад твоему вниманию. Хочешь трахаться? Тебе просто нужно попросить, и я с радостью выполню эту работу.

Я молчу целую чертову минуту, мне нужно время, чтобы обработать слова, которые только что сорвались с губ Аарона. Только то, что мое молчание, кажется, дает ему еще один толчок, чтобы заговорить.