Из середины ее лба заструился свет. Прямо перед собой Гу Юэси смутно «видела» какое-то кольцо. Она тут же поняла, что это был руль. 

Девушка была удивлена. Она впервые использовала рентгеновское зрение, чтобы смотреть сквозь собственные веки!

— Певчие птицы возвращаются в гнезда, лишь только я одинок. 

— Лишь только я одинок…

— Лишь я одинок…

На нежный голос Его Величества откликнулось множество других голосов. Казалось, будто его слова разбудили блуждавшие в темноте души умерших, и теперь они безучастно вторили ему. 

— В бушующем море бродяги-волны полны русалочьих слез. Кто мне ответит, где я и кто я? Неужто потерян дом? Южная башня дрожит и качается, сомнения в сердце моем…

— Сомнения в сердце…

— Сомнения… 

Эта старая печальная песня текла в уши Гу Юэси, в мгновение ока перенося ее обратно в детство, в те времена, когда ей некуда было идти.

— Открой глаза, — сказал Шэн Линъюань, но его рука все еще лежала у Гу Юэси на лбу.

Девушка мелко вздрогнула и тут же пришла в себя. Ее «рентгеновское зрение» было предельно ясным. Ее глаза по-прежнему были закрыты, но дорога, дома и другие препятствия были отчетливо видны. Это едва заметно отличалось от того, что она привыкла видеть. Несколько долгих минут Гу Юэси молчала, не в силах описать это чувство. Ей казалось, будто многие из неодушевленных предметов внезапно ожили и обрели черты.

Тени бесновавшихся в небе демонов исчезли. «Кровеносная система земли» Цзянчжоу виделась Гу Юэси так же четко, как желтые и белые полосы, нарисованные на дороге. У девушки возникло чувство, будто она может проникнуть в «кровеносную систему земли» и рассмотреть ее всю от начала и до конца. 

— Это…

— Это глаза твоих предков, — Шэн Линъюань убрал руку и жестом велел ей продолжать движение. — В их жилах течет кровь южных обезьян, потому вы появляетесь на свет с рентгеновским зрением. Но ваша связь слишком слаба. Прошло столько времени. Ты не ослепла, я просто запечатал твое зрение, поэтому ты не можешь открыть глаза. Так ты не попадешь под влияние иллюзий. А теперь не беспокойся и продолжай двигаться вперед.

Гу Юэси вздрогнула. Может из-за того, то она не могла смотреть на все это самостоятельно, ей было очень холодно. Печка в машине работала на максимум, но даже она не могла прогнать озноб.

 «Рентгеновское зрение» Гу Юэси было лучше обычных человеческих глаз. Впервые в жизни она так ясно видела мир, но вскоре ее охватило необъяснимое и безграничное одиночество. Эти глаза окончательно разорвали ту тонкую нить, что связывала ее с другими людьми. Лежавшие на руле руки Гу Юэси крепко сжались, ее дыхание стало прерывистым. Во рту вновь появился солоноватый привкус крови, и девушка поняла, что прикусила язык.

Гу Юэси всегда была тихоней, она не слишком-то любила болтать, но сейчас ей не терпелось с кем-нибудь поговорить. Чтобы окончательно не погрязнуть в одиночестве, она обратилась к Шэн Линъюаню:

— Старший, значит, я могу использовать этот метод, чтобы улучшить свои способности? Для этого нужны какие-то тренировки?

— Тренировки чего? «Глаз познания»? — слова девушки явно позабавили Шэн Линъюаня. — Не дай никому тебя услышать. Тысячи лет назад южные обезьяны готовы были отказаться от «глаз познания» в обмен на один единственный шанс получить бумажную бирку¹. 

¹ 招子 (zhāozi) — стар. табличка (на спине) с именем преступника и квалификацией его преступления (часто выдавалась осужденным на смерть).

— Но почему?

— Потому что «глаза познания» крайне зловещая вещь, девочка. Нехорошо подсматривать за чужими жизнями. Но сейчас особая ситуация. Я использовал кое-какие секретные методы, чтобы на время пробудить их. — Шэн Линъюань заметил ее нетерпение и спокойно продолжил. — Разве сейчас ты не чувствуешь себя немного странно? Не волнуйся. Это временный эффект. Иначе ты бы попросту сошла с ума.

Гу Юэси инстинктивно повернулась к нему и едва не распахнула глаза от шока. Одновременно с этим девушка слишком сильно нажала на педаль газа, и машина дернулась вперед.

Наконец она увидела то, что не успела рассмотреть тогда, в лесопарке Дунчуаня. Сердце в груди таинственного духа меча было соткано из черного тумана. Формой оно действительно напоминало сердце, но внутри было пусто. Сиявший в темноте «огонь» не был кровеносными сосудами… Это была ужасная рана. 

Будто то, что должно было быть там изначально — безжалостно вырвали.

Он… У него нет сердца!

Совершенно точно нет сердца!

— Ну-ну, барышня, чего ты такая вспыльчивая? — Шэн Линъюань протянул руку и погладил Гу Юэси по затылку. — Следи за дорогой, зачем смотреть на меня? Следуй за «кровеносной системой земли».

Гу Юэси повернулась обратно, и машина поспешно двинулась вперед. Капитан Гу славилась своим спокойствием. Сделав несколько глубоких вздохов, она сглотнула, и… чуть было не пропустила звонок от Чжан Чжао. Вместе с Чжан Чжао они сверили данные о местоположении, но, едва положив рацию, Гу Юэси услышала, как сидевший рядом с ней человек медленно произнес: 

— Это всего лишь отсутствие сердца, верно? Это ничего не меняет. Тебе нечего бояться. 

Примечание переводчиков: Мы честно пытались. Оригинал стиха принадлежит перу и фантазии Прист.

Лазурное небо спокойно, ни облачка нет на нем. 

Игривый ветер приносит дождь, каплями полон он. 

Певчие птицы возвращаются в гнезда, лишь только я одинок. 

В бушующем море бродяги-волны полны русалочьих слез.

Кто мне ответит, где я и кто я? Неужто потерян дом?

Южная башня дрожит и качается, сомнения в сердце моем…