Глава 123 «Рассвет»

 

____

Кто утверждал, что флот Великой Лян не способен сражаться в открытом море?

____

Хотя бои не прекращались уже долгое время, никто не хотел уступать. Не счесть было полномасштабных сражений и мелких стычек. Запад и Великая Лян примерно равны были по силе и опыту, поэтому никто не мог одержать верх.

Ночью шестнадцатого числа первого месяца флотилия морских драконов Великой Лян незаметно покинула гавань. Поскольку возникли проблемы со снабжением, командование приняло решение разделить войска и, не привлекая к себе внимание, отступить вниз по реке.

Не успели первые рассветные лучи показаться из-за горизонта, как в непроглядной тьме Шэнь И предупредил Гу Юня:

— Ты излишне самонадеян.

Гу Юнь проигнорировал его опасения и ни с того ни с сего попросил:

— Распорядись, чтобы утром мне приготовили миску лапши. Главное, чтобы не забыли добавить яйцо.

От усердной работы у Шэнь И ум за разум зашел и сначала он не понял его просьбу. Чуть погодя он вспомнил, какое завтра число, и пробормотал:

— Ты как всегда, совершенно беспечен...

Шепотом Шэнь И отдал распоряжения солдатам и вернулся к разговору, продолжив гнуть свою линию:

— Разве не ты утверждал, что лучше подождать, пока достроят пути? Как только у нас появится цзылюцзиневая железная дорога, наши шансы на победу резко возрастут. Если мы выступим сейчас и начнутся проблемы с поставками, то... Это слишком рискованно!

— Богатство и почет ждет тех, кто готов рискнуть, — невозмутимо заметил Гу Юнь. — С чего мне, мужчине в самом расцвете сил, осторожничать, как этому старому хрычу, главнокомандующему Запада?

Услышав, что его друг снова несет чушь, Шэнь И сердито прикрикнул:

— Гу Цзыси!

Гу Юнь вздохнул и посмотрел на север. Жаль, что он утратил способность видеть сквозь горы и реки.

— Цзипин, — тихо произнёс Гу Юнь. — Если бы в столице всё шло гладко, наш враг давно бы без боя отступил. Ты говоришь, что я сильно рискую, но неужели ты хочешь, чтобы война затянулась? Тогда имперский двор станет для нас опаснее Запада.

Шэнь И не знал, что сказать. Ведь как генерал он отвечал за один единственный военный округ. В его обязанности входило разумно расположить подвластные ему войска, а не руководить вооруженными силами во всей стране. Его не беспокоило, придется ли через пятьдесят лет воевать их потомкам.

— На этот раз мы любой ценой должны одержать победу, чтобы не дать сторонникам мира разинуть свои рты. Этим дипломатам только дай слово, так их потом не заткнешь. Скоро силы наши ослабнут, а ресурсы иссякнут. Даже если мы и получим передышку, ценой заключения мира, она продлится не дольше трех-пяти лет. Я прекрасно знаю столичную знать: они живут по принципу — закрылась рана — забыл о боли. Умрет последний представитель нашего с тобой поколения и потомки будут считать, что юг Великой Лян всегда находился под управлением двух государств.

Гу Юнь посмотрел на Шэнь И и добавил:

— Риск оправдан. Я оставлю тебе Жетон Черного Тигра, на случай если... С его помощью легко мобилизовать гарнизоны со всей страны. Не переживай. В качестве подкрепления можешь временно перебросить сюда Черный Железный Лагерь. Флот Запада опасен в море, но на земле их войско гораздо проще одолеть. У нас остается пространство для маневра.

От удивления брови Шэнь И полезли на лоб.

В этот момент дневальный принес миску лапши. Повар сегодня расстарался, желая угодить великому маршалу: лапша долголетия была идеальной толщины, яйцо вышло мягким и нежным, в мясном бульоне плавало несколько тонко нарезанных бамбуковых побегов, напоминавших шелковые нити.

Гу Юнь пару раз окунул палочки в миску, но, попробовав свой завтрак, возмутился:

— А зеленых овощей на кухне не нашлось?

— Но ты же их не любишь? — удивился Шэнь И.

— Когда это я такое говорил... — Гу Юнь что-то пробормотал и попробовал еще немного. Ему казалось, что в миске с лапшой не хватает чего-то важного. Наконец до него дошло, в чем проблема.

Дни рождения и другие важные события в жизни делают особенными не еда, а люди, с которыми ты их отмечаешь. Когда кто-то вызывается устроить для тебя праздник, обычно это его способ выразить, насколько ты ему дорог.

Лучшая приправа к лапше долголетия — искренние пожелания от того, кто тебе ее готовил. Без них она станет совершенно безвкусной.

Спустя пять дней Гу Юню прислали состав дипломатической делегации, которая должна была приехать на границу. Быстро просмотрев его, Гу Юнь щедро поделился листком с Шэнь И и небрежно приказал:

— Видишь? Пора начинать.

Шэнь И ничего не оставалось, кроме как повиноваться его приказу.

— Цзипин, хочу дать тебе пару наставлений. Просто на всякий случай. Если со мной что-то случится, тебе придется возглавить армию. На земле против иностранцев у тебя будет преимущество. Однако, запомни как следует, ни в коем случае не лезь в воду. У тебя нет опыта морских сражений, поэтому ты проиграешь старику.

Еще в шатре Гу Юнь написал сразу четыре письма и сейчас передал их Шэнь И.

— Если все пройдет гладко, сразу отправь первое. Это военное донесение в столицу. Если удача будет не на нашей стороне, отправь второе. Пускай Военный совет постарается как-нибудь исправить положение. Не забудь тогда приложить письмо с извинениями, заверенное Жетоном Черного Тигра. Можешь валить все на меня... Следующие два письма — личные. Третье отправишь Чан Гэну, чтобы немного его успокоить. Когда обстановка на фронте стабилизируется и представится возможность, передашь ему и четвертое.

Шэнь И моментально вспыхнул и гневно закричал:

— Ты там, что, завещание мне оставил?!

— Думаешь, я собрался писать завещание из-за жалких западных мартышек? — Гу Юнь небрежно приподнял брови и заявил: — Это называется предусмотрительность. Чего их писать по двадцать раз. Приказ есть приказ! Хватит болтать ерунду! Иди работать давай!

Следующей ночью флот Великий Лян без предупреждения яростно атаковал гарнизоны Запада. Противники хорошо успели друг друга изучить, и встретившись лицом к лицу, вступили в ожесточенную схватку. Несмотря на неожиданное нападение, войска Запада быстро перешли в контрнаступление и сразу заметили, что флот Великой Лян этой ночью бьется особенно яростно.

Господину Я пришлось накидывать плащ прямо на ночную рубашку. Однако он никак не мог понять, что вынудило Гу Юня начать внезапную атаку. Согласно донесениям их шпионов у Великой Лян не было оснований на такой шаг.

Гу Юнь пренебрег даже предварительной разведкой. Казалось, ему было плевать, сколь велики запасы боеприпасов и каково состояние неприятельских войск. Тяжелая артиллерия не замолкала, а морские каракатицы атаковали врага подобно дождю. Несколько успешных ударов пришлись по флагманскому кораблю Запада: недавно починенный корабль снова чуть было не потонул, когда в борту вновь появилась пробоина.

На судне сразу воцарился полный хаос.

— Без паники! Без паники! — господин Я прокричал в медный горн: — Держать строй! Маленькие драконы, остановите их... Ваше Святейшество!

Верховный понтифик медленно поднялся из каюты на палубу и посмотрел в подзорную трубу.

— Успокойтесь, — прошептал он.

Их пожилой командир обладал даром внушать спокойствие. Хватило всего одного его слова, чтобы и команда корабля, и его личная охрана замерли в ожидании дальнейших приказов.

— Корабли в авангарде противника в два раза меньше обычных. Столь яростные атаки не в стиле Гу Юня, — тихо сказал верховный понтифик. — Что случилось?

— Солдаты Великой Лян совсем из ума выжили, — честно выразил свое мнение господин Я. — Не похоже на обычную атаку. Они бьются не на жизнь, а на смерть.

— Действительно странно, — покачал головой верховный понтифик, когда отдавал распоряжения гонцам, чтобы корабли перегруппировались.

Господин Я нахмурился и крепко задумался, а потом вдруг выдал:

— Верно! Насколько я помню, Ваше Святейшество пару дней назад получили донесение о том, что посольская делегация вскоре должна прибыть во вражеский лагерь. Вы не думаете, что это связано?

— Ты имеешь в виду, что во внутренних делах у Великой Лян не все гладко? — ответил верховный понтифик. — Среди них есть люди, готовые пойти на компромисс, чтобы остановить войну?

— Происходящее подтверждает мою теорию, — сказал господин Я. — Мы ведь прикидывали, когда примерно Великая Лян достроит свою железную дорогу. Ваше Святейшество утверждали, что пока ветка не закончена, лучше затаиться. Разве мы не придумали несколько планов, как ее потом уничтожить? Однако, по нашим расчётам железную дорогу должны были достроить еще в конце прошлого года. Раз они начали испытания, но до сих пор не запустили ее, значит, что-то им помешало!

Верховный понтифик скрестил руки на груди и потёр подбородок. На этот раз авангард Гу Юня, словно острие ножа, дерзко пробил оборону Запада и, обуреваемый жаждой убийства, понесся вперед по волнам.

Флотилия сторожевых кораблей Запада закрыла собой судно верховного понтифика. Соколы взмыли в воздух и атаковали врага шквальным огнем.

— На его месте, — говоря сам с собой, пробормотал господин Я, — я бы позволил флагманскому судну отступить и быстро окружил авангард противника, взяв в кольцо, а затем разгромил врага. Им не под силу долго вести обстрел. Стоит отрезать их от основных сил, и они погибнут!

Верховный понтифик задал встречный вопрос:

— Неужели ты веришь, что Гу Юнь совершит столь глупую ошибку?

Господин Я промолчал.

— Прежде, чем отправиться в бой, важно научиться понимать своего противника. Слушайте мой приказ. Сомкнуть ряды, сосредоточиться на обороне, двигаться на юго-восток и немедленно вызвать подкрепление. — Когда верховный понтифик закончил отдавать распоряжения, то сказал господину Я: — Если ты внимательно изучил то, как Гу Юнь подавил восстание в Восточном море, разобрался с горными разбойниками на юго-западе, а также проанализировал его действия на севере, то ты имеешь общее представление о том, как он обычно воюет. Если ему не хватает ресурсов, он ни за что этого не покажет. Более того, он готов будет перебросить сюда весь Черный Железный Лагерь, чтобы до смерти нас напугать... Как говорят в Великой Лян — ложь может быть истиной, а истина — ложью.