Чэнь Цинсюй вздохнула с облегчением и пошла дальше. Правда сделав пару шагов, заметила, что Шэнь И немного отстал:

— Если генерал все еще беспокоится, мы можем пойти вместе.

Шэнь И сдержанно кивнул:

— М-м-м, простите.

После этого он шел следом за Чэнь Цинсюй — на расстоянии пяти шагов, молча и не дыша, словно железная марионетка. Поскольку в тюрьме было темно, хоть глаз выколи, Чэнь Цинсюй не заметила, что Шэнь И покраснел, как задница обезьяны. Тем не менее он произвел на нее впечатление. Разве не принято считать, что подобное тянется к подобному? Как мог столь серьезный и упрямый человек дружить с Аньдинхоу?

Так они и молчали все дорогу до камеры, где держали варварского посла. Наконец к Шэнь И вернулся дар речи:

— Этого человека зовут Чикую. Он доверенное лицо самого Лан-вана, Цзялая.

Неожиданно этот "оживший труп" подал голос, перепугав Чэнь Цинсюй. Серебро блеснуло у нее в руках — она едва не применила свое оружие. Разумеется, Шэнь И заметил это и замолк, не смея больше вымолвить ни слова.

На этот раз на выручку генералу Шэню, который от стыда готов был сквозь землю провалиться, пришел его враг. Чикую в камере услышал, что его представили, и в размеренной манере сказал:

— Да у генерала острый глаз. Все остальные думают, что я предал Лан-вана.

Перед лицом опасности к генералу Шэню вернулась уверенность:

— Предал? Значит слухи о том, что второй принц узурпировал власть, не лгут?

Чикую покачал головой. Ему нечего было скрывать, поэтому он честно признался:

— Второй принц еще дитя, лишенное особых амбиций. Но у Лан-вана, главы восемнадцати племен, всего три сына. Наследного принца они уже арестовали, а третий... Ха-ха, он дурачок, не способный без посторонней помощи ни поесть, ни переодеться, ни поехать куда-то. Только второй принц подходил на роль их марионетки.

Шэнь И обратил внимание на это таинственное «они». Когда дело не касалось барышни Чэнь, он быстро соображал и сразу догадался, что среди северных варваров, так называемого союза восемнадцати племен, не было особого единства. Чтобы занять место Лан-вана, помимо заботы о своих подданных, нужны острые зубы, чтобы перегрызать глотки конкурентам.

Шэнь И прищурился и попытался выудить у него побольше сведений:

— Неужели? Разве Лан-ван мог подобное допустить?

Чикую криво усмехнулся:

— Время беспощадно даже к великим героям. Иначе откуда берутся эти дикие псы?

До Шэнь И доходили слухи, что Цзялай Инхо ранен или болен. Похоже, он действительно утратил власть над восемнадцатью племенами.

Шэнь И опустил своей гэфэнжэнь так низко, что клинок в ножнах едва не упирался в пол. Зрачки Чикую сузились. На протяжении трех поколений Черный Железный Лагерь являлся угрозой восемнадцати племенам.

Мягким тоном ханлиньского ученого Шэнь И заметил:

— У Лан-вана непредсказуемый нрав. Война длится много лет. Вашим соплеменникам явно непросто живется. Теперь, когда на северо-запад перекинуты значительные силы нашей армии, не все подданные Лан-вана горят желанием идти в бой. Простите за глупый вопрос, но зачем вообще посылать послов, если вы хотели саботировать мирные переговоры? Тем более, вмешивать в это невинное дитя, третьего принца?

Чикую сохранял спокойствие.

— Генерал совершенно прав. Боюсь, что восемнадцать племен разделяют ваше мнение, но такова воля моего правителя. Перед Тенгри я поклялся ему в верности. Даже если меня будут считать предателем, я сдержу клятву и исполню приказ повелителя.

— Пожалуйста, продолжайте, — попросил Шэнь И.

— Хищники должны оставаться хищниками. Если власть над восемнадцатью племенами перейдет к тому, кто готов вилять хвостом и заискивать, моля о пощаде, и потом превратиться в жалкого пса Великой Лян, добывающего цзылюцзинь, то нашему народу лучше сгинуть на войне, — Чикую посмотрел на Шэнь И. — Скажи, чернокрылый ворон, ты хотел бы прожить полную страданий жизнь или сгинуть в бушующем пламени?

С учетом того, как непочтительно этот ублюдок Чикую с ним разговаривал, Чэнь Цинсюй думала, что Шэнь И вспылит. Однако тот дал достойный ответ:

— Я бы предпочел сгинуть в бушующем пламени. Хотя как известно, даже насекомые цепляются за жизнь. Вполне естественно, что многие из тех, кто вступает в ряды армии и служит на границе, желают защитить мирных жителей. Но лично я не думаю, что мирный удел рыбака или земледельца настолько прискорбен. Если жизнь ваших соплеменников настолько невыносима, виной тому острый клинок в руках их предводителя.

После этого Шэнь И решил, что узнал нужную ему информацию. Он отошёл на шаг назад и вежливым жестом "пожалуйста, прошу" уступил место Чэнь Цинсюй.

— Янь-ван попросил барышню задать тебе пару вопросов. Постарайся не болтать ерунды.

Когда Чикую услышал имя Янь-ван, выражение лица его стало немного странным, как будто его что-то сильно тревожило. Не успела Чэнь Цинсюй и рта открыть, он первым ее спросил:

— Ты пришла сюда из-за Кости Нечистоты?

Посылая ее в тюрьму, Чан Гэн просил Чэнь Цинсюй передать Чикую следующие слова: «Открой мне тайну варварского шаманства, и я дам тебе то, чего ты хочешь». До этого Чэнь Цинсюй не понимала, что он имеет в виду. Теперь, после того как она услышала разговор Чикую и Шэнь И, многое прояснилось. Она наконец выполнила поручение и передала послу слова Янь-вана.

На лице Чикую промелькнула непривычная задумчивость, но ответил ей крайне вежливо:

— Что касается Кости Нечистоты, мне известно только, как ее пробудить и контролировать. Секрет ее получения известен лишь Лан-вану и нашей Богине. Простите, но тут я ничем не смогу помочь.

— А что насчет лекарства? — спросила Чэнь Цинсюй.

— Что? — удивленно переспросил Чикую. — Какого лекарства?

Он вздохнул и скривил губы в ухмылке.

— Пойми, женщина из Центральной равнины, Кость Нечистоты не ваши дряные яды. От одного глотка вашего яда сразу не помрёшь, да к нему ещё и противоядие можно добыть. Уэргу — это Уэргу. Ты думаешь, как обратить всё вспять? После особого ритуала он перерождается и теряет человечность. Пытаться обратить это — словно засунуть щенка обратно в утробу матери в надежде, что он превратится в кролика. Совершенно невозможно.

Чэнь Цинсюй не так просто было одурачить:

— Слова вроде «перерождение» и «особый ритуал» используют для того, чтобы пускать пыль в глаза непосвященным. Послу стоит быть более откровенным и не пытаться меня одурачить.

Чикую прищурился и хитро улыбнулся:

— К несчастью, я и сам человек «непосвященный» ... А наша последняя Богиня Ху Гээр уже лет десять как мертва. Перед смертью она передала запретное искусство моему повелителю Лан-вану. Он своими руками попытался превратить третьего принца в Уэргу... Вот только из-за слабого духа принца ритуал провалился. Но если желаете узнать секрет Кости Нечистоты, обратитесь к Лан-вану... Если, конечно, чернокрылые вороны сумеют перебить пленивших его диких псов.

Варварский посол отличался коварством и был умелым провокатором, но подтвердил одну вещь... Если третий принц страдал от Кости Нечистоты, значит, Цзялай Инхо овладел запретными искусствами Богини. Это была зацепка.

Тогда Чэнь Цинсюй завершила беседу, развернулась и ушла. На следующий же день она покинула столицу.

Шэнь И едва с ума не сошел от беспокойства. Ему хотелось отрастить крылья и немедленно броситься на северную границу. Он постоянно докучал Гу Юню. Тот уже не мог больше выносить его нытье и за последние два дня трижды побывал во дворце.

Наконец, на третий день первого месяца, Ли Фэн удовлетворил его прошение и приказал Гу Юню тайно выступить на северную границу. Ему велено было осторожно изучить обстановку в восемнадцати племенах и избегать открытого столкновения.

На этот раз Янь-ван не мог поехать с ними на передовую. Он лишь проводил их до северного гарнизона. Сердце его сжималось от необъяснимой тревоги.

Чан Гэн повернул голову, посмотрел на многоярусный императорский дворец и, понизив голос, приказал кучеру:

— Езжай в башню Ваннань.

Примечания:

1) 树倒猢狲散 - shù dǎo húsūn sàn

Когда вожак теряет власть, разбегаются все его приспешники. Аналог нашего "крысы бегут с тонущего корабля".

2) Это выражение используют, как пожелание молодожёнам счастливой жизни.