Глава 44 «Поединок»

 

***

Что из себя вообще представляет этот Аньдинхоу, если у тебя такая совершенная птица в руках?

***

Это единственное предложение разведчика Черных Орлов полностью разбудило Гу Юня.

— Орел, — тихо обратился Гу Юнь. — Ты уверен?

— Подчиненный клянется своей головой — это правда, — ответил разведчик.

«Орел» был самой уникальной военной разработкой из всего, что было на вооружении у императорской армии. Хотя «Орел» не расходовал слишком много топлива, он был чрезвычайно требователен в обслуживании и уходе. «Орлов» каждый год отдавали на ремонт специалистами из института Линшу. Затраты на ремонт никогда не были ниже стоимости новой единицы тяжелой брони.

Встретить на поле боя солдат в тяжелой броне можно было гораздо чаще. Даже гвардия Куай Ланьту имела несколько единиц, что превышало разрешенный уровень. Если окинуть взглядом всю территорию Великой Лян, то можно встретить только фракцию, полностью вооруженную «орлами» — Черных Орлов.

Откуда взялись Орлы у этих бандитов?

Украли из Черного Железного Лагеря!

Гу Юнь встал и вышел на улицу. Люди в Синцзы Линь нервничали. Лишенный оружия Фу Чжичэн, увидев Гу Юня, упал на колени и громко закричал:

— Маршал! Маршал, меня оклеветали!

Гу Юнь поднял ногу и ударил по груди бандита. Фу Чжичэн, сильный и крепкий человек, был отправлен в полет. Он выплюнул полный рот крови, кашлял и катался по земле, не имея возможности говорить.

— Тебя оклеветали? — хладнокровно сказал Гу Юнь. — Вздор! Ты, ублюдок, сформировал группу повстанцев прямо под нашим носом! Легкая и тяжелая броня, на два ли отсюда установлены стрелы байхун, там даже есть Орлы! Слишком роскошно, даже по сравнению с цзяннаньским военным флотом! У тебя отличные способности, Фу Чжичэн!

Униженный Фу Чжичэн дергался на земле, а в его взгляде, на удивление, не было ложного притворства. Он продолжил умолять:

— Маршал, клянусь небом, я не знаю, откуда у них взялся железный Орел, даже у моего южного гарнизона нет Орлов!

Шэнь И прошептал:

— Маршал, я всю ночь допрашивал генерала Фу, он не смог даже назвать место, где был спрятан цзылюцзинь. Он признался только в том, что вступил в контакт с Цзынсюем.

— Этот идиот, сговариваясь с тигром о том, как получить его шкуру [1], все еще думает, что пригрел на руках котенка, у которого еще молоко на усах не обсохло, — Гу Юнь бросил на Фу Чжичэна короткий взгляд. — Продолжайте расследование, принесите карту. Всем войскам приготовиться, окружить мятежников. Южный пограничный гарнизон временно будет под моим командованием, любой нарушитель будет наказан по военному закону!

Он говорил, надевая броню, но, протянув руку, он не смог найти свой лук. Только тогда он вспомнил, что лук и стрелы он подарил Чан Гэну.

Гу Юнь совсем немного опешил и спросил:

— Где Чан Гэн?

В это время Цзинсюй шел по длинной секретной тропе среди гор, где его уже ждал человек.

Он был высоким. Под светом паровой лампы черты его лица были острыми, как нож. В уголках рта затерялись линии морщин. Тяжело было сказать, сколько лет было этому человеку, но сразу становилось ясно, откуда он прибыл. Он точно был не уроженцем Центральной Равнины.

Солнце наградило его сухую кожу легким загаром, но кожа все равно оставалась такого цвета, как у странников, прошедших через ветер и иней [2]. Спокойный взгляд его бледно-голубых глаз опустился на увесистый ящик с песком [3].

С этим человеком Цзинсюй проявлял крайнюю осторожность:

— Господин Я, Гу Юнь попадет в ловушку?

«Господин Я» поднял лицо и посмотрел на Цзинсюя:

— Возможно, ты сможешь обмануть его, но ты не сможешь его удержать. Аньдинхоу на поле боя с самого детства. Ему достаточно одного взгляда, чтобы понять, что та броня, что летает в небе и бегает по твоим землям, не обладает реальной боевой силой против Черного Железного Лагеря.

— Тогда...

Господин Я поднял палец:

— Помни, что я тебе говорил: Черный Железный Лагерь был создан тремя поколениями людей. Это один из лучших боевых отрядов мира, смертоносное оружие, которое вышло за рамки нашего времени. Не питай надежды, что ты сможешь бросить им вызов напрямую. Это будет не более, чем борьба гиганта с ребенком. Все, что нам нужно — лишь ненадолго отвлечь тигра от горы и задержать его на секунду.

　Он слегка постучал пальцами по импровизированному столу:

— Гу Юня привлекут Орлы и тяжелая броня, которых мы оставили на свету, хотя мы и не сможем задержать его тут надолго. Однако... я только что получил сообщение — Фу Чжичэн немного помог нам, направив большую часть войск в Синцзы Линь. Теперь внутренняя оборона войск, дислоцированных в южном пограничном гарнизоне, совершенно беспомощна, а оставшиеся люди даже не знают, что ты сменил сторону.

Глаза Цзинсюя загорелись.

— Тебе просто нужно делать то, что ты делал каждый раз, когда провозил контрабандой цзылюцзинь для Фу Чжичэна — прятать людей в ящиках доставки. Те, кто находятся на юго-западном складе, не остановят вас и не раскроют себя. Когда придет время, обе стороны, изнутри и снаружи, будут помогать друг другу, — господин Я махнул рукой вниз. — Не успеют они опрокинуть пиалу чая, вы захватите юго-западное хранилище.

В юго-западной части хранилища находилось огромное количество цзылюцзиня. Пока один человек стоял там с факелом, даже боги не посмеют сделать еще один шаг вперед, не говоря уже о Черном Железном Лагере.

— Там тысячи цзинь цзылюцзиня. Если они сгорят, даже сам Аньдинхоу не сможет понести это преступление, — господин Я нежно качнул паровую лампу, стоявшую на песочном столе, и его глаза замерцали в темноте. Его губы изогнулись в хитрой улыбке. — Во время переговоров в стенах императорского двора во время суда у тебя будет очень много возможностей.

Нельзя было сказать, что их план был тщательно обдуманным, но в это же время на южных окраинах была еще одна сила, которая еще не показала себя.

До того, как Черный Железный Лагерь сделал свой ход, Чан Гэн в Синцзы Линь получил вторую деревянную птицу.

Первая, что прилетела сюда, была немедленно отправлена обратно. Шэнь И даже не успел дотронуться ни до одного из ее перьев. Увидев, как вторая птица влетает внутрь, Шэнь И начал истекать слюной. Он нетерпеливо подошел ближе, потирая руки:

— Ваше Высочество, скажите... могу ли я открыть ее для вас?

Чан Гэн искренне передал птицу ему. Деревянная птица действительно ничем не отличалась от настоящей. Когда ее держали в руках, кроме твердости, которая отличала ее от реальной птицы, не было никакой другой разницы.

Шэнь И держал божественную птицу обеими ладонями, чувствуя, что его сердце вот-вот растает:

— Она умеет кивать и даже клевать!

— Слышь, мать, — обратился Гу Юнь, — веди себя благопристойно.

Что из себя вообще представляет этот Аньдинхоу, если у тебя в руках такая совершенная птица?

Шэнь И не обратил на Гу Юня вообще никакого внимания. Со страстью прикоснувшись к спине деревянной птицы, он внимательно осмотрел механизм на ее животике.

— Тогда я открою ее прямо сейчас, — сказал Шэнь И.

— Подожди! Сначала надо потрясти... - начал Чан Гэн.

Не успел Чан Гэн закончить, как Шэнь И уже снял брюшко деревянной птицы. Оказалось, что у этого маленького животика был один маленький секрет. Как только крышка открылась, лист бумаги отскочил, как пушечное ядро, ударившись о переносицу генерала Шэнь, едва не вызвав кровотечение из носа, а затем миниатюрный пергамент раскрылся и едва не закрыл генералу все лицо.

Птица размером с ладонь несла в себе кусок бумаги, который мог покрыть всю стену.

— Сначала ее нужно было потрясти, — сказал Чан Гэн. — Поскольку пространство в животе птицы ограничено, иногда люди используют «морскую зернистую бумагу»...

Услышав это Шэнь И, несмотря на слезы, которые все еще были в его глазах от удара, все равно решил вставить свое слово:

— О, морская зернистая бумага! Я знаю о ней! Это разновидность бумаги, изготовленная по специальной технологии. Неважно, насколько велики ее размеры, она может быть спрессована в таблетку. Чернила не исчезают и даже восстановятся, если надолго их оставить!

В мире не было ничего, что могло бы остановить непрекращающиеся объяснения генерала Шэнь, даже кровоточащий нос.

«Почему она не сломала ему рот?», — подумал Гу Юнь без толики сочувствия и схватил лист бумаги, который теперь больше походил на оружие.

Это был чертеж «Орла» — от двух крыльев до золотой коробки, даже защитная маска; все было нарисовано очень реалистично и подробно. На листке также была большая подпись — символ «Гэ».

— Это Орел в руках бандитов? — Гу Юнь не был механиком, но ему приходилось носить всевозможные боевые доспехи. С первого взгляда он увидел на рисунке разницу между «Черным Орлом» и «Орлом».

— Они убрали слишком много деталей.

Шэнь И прикрыл свой нос, посмотрел на Гу Юня и сказал:

— Я думаю, по сравнению с Черным Орлом его вес легче, по крайней мере, равняется весу легкой брони. Возможно, они хотели сэкономить на топливе.

— Даже бумажный воздушный змей экономичнее... — сказал Гу Юнь.

Не успел он закончить, как в ту же секунду выражение его лица внезапно изменилось.

— Подождите!

Хотя этот Орел был не более чем вышитой подушкой, его инженер, несомненно, разбирался в механизме работы Орлов, он должен был знать, что эта броня не обладала боевой силой. С другой стороны, эти Орлы парили так высоко, что они, несомненно, намеревались увести тигра с горы.

Вопрос в том, где была эта «гора»?

　Говорят, что, сражаясь со змеей, нужно бить на семь цунь ниже ее головы. Вопрос был в том, где находится сердце южного пограничного гарнизона... и даже самого Гу Юня. Где семь цунь от головы Гу Юня?

Гу Юнь повернулся к Фу Чжичэну и внезапно спросил:

— Куда вы обычно приказываете бандитам посылать цзылюцзинь?

Лицо Фу Чжичэна было залито кровью. Он в замешательстве посмотрел на Гу Юня и несколько долгих секунд ничего не отвечал. Но, наконец, он смог отреагировать на происходящее. Его взгляд начал блуждать — признаться в контрабанде цзылюцзиня, разве это не то же самое, что признаться в преступлении, равном восстанию?