Цзян Есюэ собиралась сказать что-то еще, но внезапно из глубины пещеры они услышали слабый плач Юэ Ченьцина, он пробормотал: «Четвертый дядя ...»
Автору есть, что сказать:
Рон Хансен снова вернулся!!!! Я думаю, я слишком много говорила, я не знаю, ларингит это или что-то еще, но меня часто тошнит, прошло уже много времени, я думал, что некоторое время назад мне станет лучше само по себе, но становится все хуже и хуже, так что я постараюсь отдохнуть встану сегодня, потом поеду в больницу, но я все равно постараюсь обновиться, если я действительно не смогу этого вынести, то возьму выходной пораньше и просплю весь день...ууууууу, мне действительно жаль, я хочу отвечать на каждый комментарий каждый божий вечер, но я не думаю, что у меня хватит сил ответить сегодня вечером, завтра я постараюсь изо всех сил подняться обратно ~~~ целую
Далее перевод от erinn_flo
Глава 95. Два племянника
Услышав крик Юэ Чэнцина, Цзян Есюэ сразу же посмотрел на Мужун Чуи, пока Мо Си повернулся, чтобы увидеть Юэ Чэньцина:
- У него кошмар?
Юэ Чэньцин свернулся калачиком под большим плащом, обнажив лишь маленькую прядь черных волос, и сквозь сон продолжал бормотать:
-Четвертый дядя... не сердись... - всхлипнул он. - Не вини меня, не игнорируй меня...
Мужун Чуи не любил выказывать чувства по отношению к другим людям, поэтому, хотя Юэ Чэньцин явно звал его во сне, он притворился, что не слышит, закрыл глаза и начал медитировать.
Но Юэ Чэньцин, казалось, мучился этим кошмаром. Его бормотание не только не прекратилось, но и становилось все более надрывным. Замешательство и боль в его голосе усиливались.
Незрелый юноша рыдал:
- Четвертый дядя...
- ...
Мужун Чуи на мгновение нахмурился, наконец, не выдержав, встал, хлопнул рукавами, подошел к Юэ Чэньцину и сел бок о бок с ним.
Он опустил голову, и лицо его красивое лицо, похожее на ледяное озеро, освещенное лунным сиянием, явно выражало нежелание и нетерпение. Но, в конце концов, он убрал одежду, которой был прикрыт Юэ Чэньцин, и провел рукой, словно созданной из фарфора и нефрита, по лбу Юэ Чэньцина.
После осмотре лицо Мужун Чуи немного изменилось.
Цзян Есюэ спросил:
- Как он?
Мужун Чуи сказал:
- Высокая температура.
Хотя брюшной тиф не является чем-то особо опасным для заклинателей, и иногда дозы лекарства достаточно, чтобы вылечить болезнь, но состояние Юэ Чэньцина не вызывало оптимизма.
Цзян Есюэ подошел и сначала осторожно прикрыл Юэ Чэньцин накидкой, а затем поднял руку, чтобы измерить температуру его тела. Он был в шоке:
- Такой горячий...
- Он не должен быть горячим.
Мужун Чуи посмотрел на красное трепещущее лицо Юэ Чэнцина.
-Когда я спас его, я использовал технику Священного Сердца.
Мо Си посмотрел на Мужун Чуи, техника Священного Сердца была не...
Лицо Цзян Есюэ в замешательстве исказилось:
- Сяоюй, почему ты...
(п.п сяоюй – это какое-то обращение, не смогла найти, что оно значит)
Мужун Чуи холодно сказал:
- Что?
- Это запрещенная техника!
- Ну и что.
Цзян Есюэ:
- ...
Рассчитывать на то, что Мужун Чуи будет соблюдать законы Чунхуа, все равно что рассчитывать на то, что карп будет жить на суше.
Техника Священного Сердца, это вид лекарственной восстановительной техники, которая может излечить поврежденное тело за очень короткое время и гарантировать, что субъект не будет заражен внезапно заражен простудой или малярией, в течение трех дней. Утилита мощная, простая и грубая, и ее очень легко освоить даже тем, кто не является практикующим целителем.
Само собой разумеется, что такой чудесный метод лечения должен всячески пропагандироваться, но нет идеального человека, нет идеальной техники, да и у Священного Сердца есть очень страшная проблема: она требует от практикующего чрезвычайно высоких умственных способностей. Так называемое «Священное сердце» свято и чисто. Сердце целителя должно быть очень чистым, когда он спасает людей, он не должен отвлекаться на посторонние мысли или испытывать угрызения совести, иначе это неизбежно повредит сердце самого целителя.
От серьезных травм до тяжелой смерти.
Цзян Есюэ знал, что спорить с ним бесполезно, поэтому забеспокоился:
- Тогда твое тело...
Мужун Чуи проигнорировал Цзян Есюэ, он опустил голову и посмотрел на пульс на шее Юэ Чэнцина. Через некоторое время он открыл свои закрытые глаза феникса и сказал:
- Техника Священного Сердца может помочь избежать тифозной боли, вызванной всеми обычными причинами. Но у Юэ Чэньцина все еще высокая температура.
Цзян Есюэ сказал:
- ... Это из-за ядовитых червей?
Мужун Чуи не ответил, но Цзяньмэй и без его слов все понял, и замер.
Другого объяснения для этой ситуации просто нет, проблема была в ядовитых червях. Но с червями, которых нельзя подавить техникой Священного Сердца, должно быть очень трудно справиться. На данный момент они ничего не знают о характеристиках этого червя и смогут найти решение только после возвращения Гу Мана.
- Сначала подождем.
Мужун Чуи коснулся лба Юэ Чэньцина и, как бы между прочим, разгладил его спутанные волосы:
-Подождем, пока Гу Ман вернется.
Иного выбора не было, трое должны были охранять Юэ Чэньцина, возобновив медитацию, они ждали, пока Гу Ман вернется в пещеру.
Наиболее одаренным среди них был Мо Си. Кроме того, изначально он был поврежден только Зеркалом Времени и духовной силой Юаньшаня, не получив особых травм, поэтому в течение часа он выздоровел на 80%.
Мо открыл глаза и увидел, что Мужн Чуи и Цзян Есюэ все еще находятся в ослабленном состоянии, особенно Мужун Чуи. Его холодные щеки были словно ледяной нефрит. Губы его, вместо того чтобы налиться кровью, продолжали становиться все более сине-белыми.
Он почувствовал беспокойство, встал и подошел к Мужун Чуи, встал на колени и посмотрел на него:
- Господин Мужун?
- ...
Мужун Чуи не ответил, и в центре его бровей появился бурный поток. Брови-мечи низко сошлись над переносицей от испытываемой боли.
Мо Си протянул руку для обследования, и обнаружил, что его духовная ци была повреждена, в ней явно ощущалась демоническая энергия. Он слегка удивился, и тут же протянул палец ко лбу, вливая в него свою духовную силу.
- Ааааа!
Через некоторое время Мужун Чу наклонился вперед и выплюнул сгусток крови!
Он вышел из состояния медитации, медленно поднял глаза и вяло посмотрел на лицо Мо Си.
Склонив голову, Мужун Чуи отвернулся и опустил ресницы, вытер кровь и тупо сказал:
- ...Спасибо.
Мо Си знал, что он холодный и замкнутый. Он не хотел много говорить, но снова увидел его слабость. В конце концов он поджал губы и сказал:
- Ты должен был почувствовать это сам. Ранее ты использовал свои духовные силы, чтобы привлечь летучих мышей. Затем ты использовал технику Священного Сердца и из-за этого даже твои сердечные вены повредились. В этом случае, медитация только ухудшит состояние, из-за оставшейся в тебе демонической энергии. Почему ты не сказал об этом раньше?
Мужун Чуи сказал:
- Не о чем тут говорить.
- ...
- Что касается моей расточительности, пожалуйста, прошу Сихэ-Цзюня помочь мне держать язык за зубами. Мужун Чуи сказал: - Я не хочу, чтобы больше людей знали об этом. Будь то Юэ Чэньцин или...
Он сделал паузу и взглянул на Цзян Есюэ, который все еще медитировал, накапливая энергию.
- Это все еще он.
Его взгляд был действительно странным. Все говорят, что он холодный и сдержанный человек, которому чуждо все мирское. Он всегда закрывается в своем поместье, отгораживаясь от всего остального мира. Мо Си знал только, что он плохо относился к двум своим племянникам, но после некоторых наблюдений, он почувствовал, что резкость Мужун Чуи по отношению к Юэ Чэньцину и Цзян Есюэ явно отличалась.
Как старейшина, хотя Мужун Чуи относится к Юэ Чэнцину равнодушно и слишком ленив, для того, чтобы нести чепуху, но, если Юэ Чэньцин действительно сильно пристает к нему, балует и бурно хвалит, Мужун Чуи все равно будет смотреть на него и фыркать. Более того, Мужун Чуи также был готов использовать запретную технику для спасения Юэ Чэньцину и даже получил травму из-за этого.
Это означает, что, несмотря ни на что, Юэ Чэньцин занимает место в сердце Мужун Чуи.
Но Цзян Есюэ по-другому.
Возможно, потому, что в то время сестра Мужун Чуи, Мужун Хуан, и мать Цзян Есюэ служили вместе, а Мужун Хуан часто обижалась на мать Цзян Есюэ, поэтому Мужун Чуи был полностью враждебен по отношению к Цзян Есюэ.
Не только неприязнь, но и ненависть.
Есть даже некоторые... Мо Си не мог сказать точно, но он всегда чувствовал, что в глазах Мужун Чуи скрывались какие-то более тонкие негативные эмоции.
- Четвертый дядя... мне больно...
Раздался еще один слабый стон, и Юэ Чэньцин, пребывая в состоянии горячечного бреда беспомощно пробормотал:
- У меня голова... болит...
Мужун Чуи взглянул на ребенка, который скорчился в углу, только чтобы увидеть, как Юэ Чэньцин зовет его какое-то время, тихо всхлипывая, затем внезапно охрипнув, и снова пробормотав:
- Мама... Мама...
Мужун Чуи внезапно замер. С тех пор, как Мо Си увидел его, он всегда был таким равнодушным, безразличным к теплу и холоду человеческих отношений, жизни и смерти, радости и гневу, и на его лицо всегда было чистым, как белый нефрит. Но в этот момент лицо Мужун Чуи, казалось, было наполнено тысячами сложных эмоций.
Он стиснул зубы, и посмотрел на него с ненавистью и гневом:
- Ты всегда такой непослушный и только разочаровываешь меня. Как смеешь ты звать ее?
Но он все еще держал дрожащую руку Юэ Чэнцина.
Температура тела молодого человека была ужасно высокой, Мужун Чуи сцепил пальцы, на его суровом лице промелькнули следы огорчения и печали, и, наконец, грубо сказал:
- Хорошо, все в порядке.
Юэ Чэньцин все еще бредил:
- Больно...
- Пока я здесь, с тобой все будет хорошо.