— Принцесса? — Маленькая девочка выглянула из-за двух моих стражников, ее круглые, невинные глаза уставились на меня. На ее бледных щеках играл румянец, а поношенное фиолетовое платье облегало ее тощую фигуру.

— Пропустите ее, — сказала я, и стражники расступились. Девочка проскользнула через узкое пространство, нервно поглядывая на мужчин, прежде чем броситься в мою сторону.

— Они тебе нравятся? — спросила она, ее тоненький голос почти не было слышно из-за окружавшего шума, когда она жестом показала на глиняные статуэтки.

— Очень.

На ее бледном лице расплылась улыбка.

— Мои родители сделали их.

— Они прекрасны.

Маленькая девочка исчезла за углом прилавка, а через мгновение появилась снова.

— Это для тебя, принцесса. — Она подняла сцепленные руки, показывая маленького голема. Из его шлема торчало ярко-фиолетовое перо, а в руке он держал серебряный меч. Его черные глаза-бусинки смотрели на меня с серого каменного лица. — Это Калькулус.

Я присела рядом с ней.

— Ты сделала его?

Девушка раскачивалась взад и вперед, пригнув голову с застенчивой улыбкой.

— Мама помогала мне.

— Он такой милый.

— Шшш. — Ее глаза расширились. — Не называй его так. Он может обидеться.

Я сдержала смешок, стараясь выглядеть серьезной.

— Что ж, мы не можем этого допустить, не так ли?

Она кивнула, ее маленькие губки сжались.

— Как тебя зовут, малышка?

— Доун.

— Большое спасибо, Доун. Я буду оберегать его.

Она положила руку на мою щеку.

— Он не такой большой, как они. — Доун указала на двух громадных големов позади меня. — Но все равно сможет защитить тебя. — Она улыбнулась, а затем скрылась за прилавком.

Как мило. Я выпрямилась, осматривая маленького голема. Драгоценные камни в его глазах и доспехах мерцали в свете фонаря. Мастерство отличалось красотой и точностью, вплоть до каждой детали его маленького лица и рук с пальцами.

— Не забудь заплатить им, — пробормотала я одному из стражников. Голем мог быть подарком, но кто-то упорно трудился над его созданием, и, хотя я была уверена, что Доун хотела как лучше, судя по ее внешнему виду, я сомневалась, что они могли позволить себе просто отдать Калькулуса.

— Разве у тебя мало големов? — поддразнила Кэсси, вновь присоединившись ко мне в центре улицы.

— Калькулус — это другое. — Я передала маленькое существо на хранение его огромному собрату.

— Как скажешь.

Я ухмыльнулась, но улыбка померкла на моих губах, когда волосы на затылке встали дыбом. Повернувшись, я увидела его.

Его золотые глаза смотрели в мои, а остальное тело было скрыто темным плащом. Он стоял неподвижно посреди людной улицы, как скала среди волн. Он поднял руку, и свет отразился от чего-то металлического в его руке.

Кто-то сильно толкнул меня, и я упала назад, когда предмет пролетел рядом с моей головой. Боль пронзила мою щеку. Я поднесла пальцы к лицу, коснулась теплой крови, и мой желудок сжался.

— Кэсси!

Алекс бросился к ней, выхватив меч, когда я бросила яростный взгляд на оживленную толпу, за широкими плечами моих стражников.

— Калеа! — Я услышала голос Кэсси, когда крики и вопли сменили веселье, которое несколько минут назад наполняло воздух.

— Кэсси! — Мои колени задрожали, я ударила одного из стражников по плечу. — Пожалуйста, ты должен добраться до моей сестры. Убедись, что она в безопасности.

Он проигнорировал меня.

Тяжело дыша, я толкалась, пытаясь пробиться сквозь них. Они окружили меня, семеро моих стражников не сдвинулись с места. Голова закружилась, и я упала на мощеную булыжником улицу, по телу прокатилась боль. Что происходит? Горло сдавило, я задыхалась. Мое зрение затуманилось, черно-золотые доспехи моих стражников стали расплываться.

Это была всего лишь царапина. Мои пальцы снова коснулись горящего лица. Отдернув руку, я увидела яркую красную краску на фоне бледных пальцев, отчего у меня заурчало в животе. Она будет в ярости.

Сильные, неестественно твердые руки подхватили меня, и мир покачнулся. Голем обхватил мое тело, и каждый шаг отдавался во мне дрожью. Над головой кружились тысячи фонарей, похожие на звезды на бархатном фоне ночи. Голоса моего народа приглушились до тихого бормотания, все исчезло, кроме воспоминаний о золотых глазах, которые горели в моей душе.