— Как раз таки, именно это он и имел в виду.

Ари вздрогнула.

— Калеа, до Вознесения твоей матери твой отец очень любил вас. После того, как она ушла… Кровная связь всегда сопряжена с риском. Ее уход разбил что-то внутри него.

— Все в порядке. Я не виню его за то, что он оттолкнул нас. Это доказывает то, как сильно он ее любил, — пробормотала я. — Больше, чем деньги, которые ему дали за то, что он добровольно согласился быть ее рабом, больше, чем честь и авторитет, которые давало ему его положение… больше, чем две дочери, которых она ему подарила.

— Калеа… — Я не смогла понять эмоции, отразившиеся на лице Ари… что-то среднее между болью и стыдом… прежде чем она спрятала свои мысли за слабой улыбкой. — Хватит о твоем отце. Сегодняшний вечер посвящен тебе и следующей главе в твоей жизни.

Мы остановились перед величественной деревянной дверью, такого же черного дерева, как и в остальной части дворца. Тонкая резьба из железа извивалась по поверхности, изображая красивое серебряное дерево, сливающееся с колоннами по обе стороны, где стояли еще два голема в своих черно-золотых доспехах, молчаливые и неподвижные, как статуи.

— Это его покои? — Я никогда не была в этих комнатах. С другой стороны, такой необходимости никогда не возникало. Ари кивнула, поджав губы. Сделав глубокий вдох, я расправила плечи и, прежде чем смогла потерять самообладание, вошла.

Я замерла в дверях, увидев его. Несколько человек находились в роскошной гостиной, их голоса звучали как нежное мурлыканье, но я не могла оторвать глаз от молодого человека, стоящего в нескольких шагах от меня.

Высокий и стройный, с черными, как вороново крыло, волосами, заплетенными в косу, длинной до плеч, его спина была прямой и жесткой, как у голема. Одетый в темно-синюю тунику без рукавов и темные кожаные брюки, он стоял ко мне спиной. Мне не нужно было видеть его лицо, чтобы понять, кто он такой… все его тело излучало уверенность и опасность.

Мое сердце колотилось так сильно, что я была удивлена, что не слышала, как оно эхом отражается от стен, прыгая между картинами с лесными пейзажами и лампами из сосновых шишек.

— Ваше величество, — обратился ко мне знакомый голос, и я посмотрела направо, где стоял рыжеволосый стражник, его зеленые глаза следили за мной.

— Маршал. — Я кивнула капитану стражи моей матери, и он коротко кивнул в ответ, улыбнувшись мне.

— Вот ты где, Калеа. Мы тебя уже заждались. — Императрица поднялась с одного из кремовых шелковых диванов, которые стояли в центре комнаты на богато украшенном ковре. Одетая в изысканное лиловое платье, с рассыпавшимися по плечам золотистыми волосами, она была воплощением совершенства.

Я прошла в комнату, позволяя моей свите войти.

— Извини, подготовка заняла больше времени, чем я ожидала. — Я прерывисто вздохнула и низко поклонилась, Ари повторила за мной. Я старалась дышать спокойно и радовалась, что отказалась от ужина; в противном случае мой бурлящий желудок мог бы вернуть все это обратно.

Райкер принял кубок от одного из слуг. Теперь я могла разглядеть его профиль, но я все еще не видела его глаз, он не повернулся и никак не признал мое присутствие. «Странно». Я выпрямилась, продолжая смотреть на него.

— Неважно; сейчас ты здесь, и ожидание стоило того. Ты выглядишь восхитительно, дочь. — Лилит одарила меня одобрительной улыбкой.

— Спасибо, мама. — Я сглотнула, заметив одетую в белое верховную жрицу на другом диване, нескольких ее подчиненных, стоящих вокруг нее, в то время как капитан моей матери и другие советники располагались по всей комнате. Что они все тут делали?

Кто-то взвизгнул, и тонкие руки обняли меня.

— Калеа! Я так рада тебя видеть! — произнес девичий голос. Она отстранилась на расстояние вытянутой руки.

Я узнал ее бледно-голубые глаза и вьющиеся светлые волосы и ухмыльнулась.

— Тарра? — Я снова обняла ее, в то время как мои глаза метнулись к убийце.

— Ты прекрасно выглядишь, — пробормотала Тарра, отступая, чтобы получше рассмотреть меня. — Уже такая взрослая.

Я опустила голову, чтобы она не заметила, как я скривилась. Мы вместе росли в монастыре, и все носили одинаковые белые платья, которые закрывали нас от шеи до лодыжек. Она никогда не видела меня в такой одежде, и по сравнению с ее вечерним платьем цвета лаванды, я чувствовала себя практически голой.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, переминаясь с ноги на ногу.

Глаза Тарры загорелись.

— Два дня назад мне исполнилось шестнадцать, и меня наконец-то отпустили из Святилища! Императрица пригласила меня и еще нескольких наших сестер, которые проходят обучение во дворце, присутствовать на официальной встрече с твоим предназначением… я решила стать целителем!

— Это замечательно. — Но другая мысль не давала мне покоя. — Если здесь были и другие дочери Лилит, почему не пригласили Кэсси?

— Пригласят, — раздался голос Ари прямо у меня за спиной. — Но только если она будет скрывать свои метки. — Мои плечи опустились, а лицо Ари осунулось. Неудивительно, что Кэсси хотела уйти с Алексом. Это был отвлекающий маневр.

— Калеа. — Императрица позвала меня, и я быстро сжала руки Тарры, прощаясь. Несколько человек расступились передо мной, и я двинулась в сторону матери, не сводя глаз с человека, похожего на статую.

Моя мать подошла к юноше, ухмыляясь. Императрица хлопнула в ладоши, и голоса стихли.

— Спасибо всем, кто собрался здесь сегодня вечером, чтобы отпраздновать этот особенный момент в жизни будущей императрицы. Я хотела бы официально представить всем Райкера. Он из провинции Лехава и прибыл сюда, чтобы отдать почести и богатство своей семье, как и было задумано принцессой.

По комнате прокатился приветственный шепот, и молодой человек поклонился, опустив глаза, спрятав их за растрепанной челкой. Очевидно, не только мне хотелось спрятаться сегодня вечером.

Ари подтолкнула меня, и я, спотыкаясь, сделала несколько шагов вперед.

— Я… я рада с тобой познакомиться. — Я поклонилась, мысленно призывая его посмотреть вверх. Мне нужно было убедиться в своих предположениях.

Райкер продолжал молчать. Чего он ждал?

— Подойди, дитя. Разве ты не хочешь взглянуть на него поближе? — промурлыкала Лилит, пока вокруг раздавались смешки.

Мои щеки покраснели. Как она могла сказать что-то подобное, когда он стоял рядом? Но выражение лица Лилит оставалось нейтральным, и Райкер никак не отреагировал, просто продолжал стоять рядом с императрицей, опустив голову.

Ари еще раз ободряюще подтолкнула меня. Позади нее Маршал наблюдал за происходящим, его губы растянулись в довольной улыбке. Сцепив пальцы, я сократила расстояние между нами. Быстрым хищным движением Райкер поднял взгляд, и наши глаза наконец встретились.

Из моего горла вырвался сдавленный звук. Я не могла дышать. Это были его глаза… глаза моего потенциального убийцы. Те самые, в которые я смотрела прошлой ночью и видела в них отражение своей смерти. Глубокое золото, окруженное черным, но в них отсутствовало кое-что. Ненависть. Ее там не было. Была отстраненность и глубокая решимость, но не угроза или ненависть.

«Он хороший актер».

Он улыбнулся… нерешительно. Алекс был прав. С его загорелой кожей, выразительными скулами и полными губами он был красив, в экзотическом, завораживающем смысле. Но это не меняло того факта, что он хотел моей смерти.

Тяжело дыша, я попятилась назад.

— Калеа?

Я проигнорировала резкий голос матери. Мне хотелось быть в другом месте. Я пронеслась через переполненную комнату и выскочила за дверь. Думала, что смогу это сделать. Думала, что смогу противостоять своим страхам и победить. Я ошибалась.

Я бежала по коридорам, не обращая внимания на Рокки и Клэя, бегущих за мной, и почти удивляясь, что никто больше не последовал за мной и не попытался остановить. Как я могла быть такой идиоткой? Я была на девяносто девять процентов уверена в том, кого увижу, но как только это подтвердилось, он как будто уже вонзил кинжал с ядовитым наконечником в мое сердце.

Почему это вообще имело значение? Я начала вырывать шпильки из волос, пытаясь успокоить боль, пульсирующую в голове. Моя смерть была предрешена с момента рождения. Мое предстоящее путешествие в Великий Раскол не было для меня новостью, так почему же я так тяжело это воспринимала? Я не понимала этого, но и не могла перестать дрожать.

Войдя в свою комнату, я зажгла рунную люстру, пройдя через пустую гостиную в нашу спальню и бросив горсть булавок на туалетный столик. Я сняла свою нелепую одежду, поменяв ее на шорты и простую хлопковую кофточку. «Так намного лучше».

Чувствуя себя в ловушке, я вышла через заднюю дверь и вошла в уединенный сад, огороженный стеной… мое личное убежище. Глубоко вдохнув ароматный, земляной, осенний воздух, я успокоила свои испуганные и бешеные мысли. С пустым разумом я побежала. Теплый ночной воздух развевал мои локоны, хлестал серебристыми прядями по лицу и успокаивающе гладил кожу.

Напрягая мышцы, мои длинные ноги летели, с легкостью преодолевая знакомый и хорошо утоптанный путь. Мое сердце бешено колотилось. Я ускорилась. Пробираясь сквозь декоративные деревья и кустарники, я подстроилась под привычный ритм, на лбу выступили бисеринки пота. Луна отбрасывала теплый свет на землю, освещая мне путь, но мне не нужно было знать, куда бежать. Я потеряла счет времени, продолжая бегать по саду, а мое дыхание стало сбивчивым. Миновав двух стражников, стоявших по обе стороны от задней двери, я завершила еще один круг. И еще один круг.

Стиснув зубы от жжения в легких и боли в ногах, я продолжала бежать.

Я не хотела останавливаться. Не хотела думать. И все же мое дрожащее тело кричало о своем истощении, приближаясь к своему пределу. Сосредоточившись на тропинке под собой и передвигая ногами, я не заметила препятствие, стоящее на моем пути, пока не стало слишком поздно. Я налетела на него со всей силы.