Я кричу, боль почти невыносима, когда моя нетронутая киска растягивается в первый раз.
Элиас хватает меня сзади за горло, заставляя выгнуть спину, и прижимается губами к моему уху.
— Расслабься, nena. Боль утихнет. — Он вылизывает дорожку сбоку от моей шеи, заставляя меня дрожать. — Ты чувствуешь, как глубоко я в тебе? — спрашивает он, его голос напряжен.
Я киваю.
— Да.
— Это так чертовски приятно, Наталья, — бормочет он, целуя мое плечо, а затем нежно прикусывая его. — А теперь расслабься и позволь мне трахнуть тебя.
Я стону, боль стихает, пока он неподвижно остается внутри меня. А потом он начинает двигаться, и перед моими глазами словно вспыхивают звезды.
Элиас стонет.
— Ты действительно была совершенно нетронутой, детка, истекая кровью на моем члене.
Я напрягаюсь, гадая, нормально ли это.
— Это нормально, — говорит он, словно читая мои мысли.
Я стону, выгибая спину, когда он входит и выходит из меня медленными, сильными движениями. Теперь пути назад нет. Мой мучитель лишает меня девственности, и я наслаждаюсь каждой секундой.
Что, черт возьми, со мной не так?