Их единственное звено.

Она убирает руку с его лица и опускается.

Встает на якорь.

— Я думаю, мы закончили, — тихо говорит она.

— Да, — соглашается он через мгновение, изучая ее лицо. — Думаю, да.

Медленно он удаляется в примерочную. Через несколько секунд, переодевшись так быстро, что она не может быть уверена, что он не Супермен, он появляется в шортах и армейской зеленой футболке, которая сжимает его бицепсы, как питон. Оставшаяся груда одежды сложена в его руках.

Тесси жестом показывает на стеллаж с яркой разноцветной обувью.

— Нам нужны шлепанцы.

Он слегка отступает назад.

— Нет, черт возьми.

Она поджимает губы.

— Соломон, ты не можешь носить эти ботинки на пляже.

— Я не могу бегать в шлепанцах.

— Ты собираешься бегать?

— Нападать на чаек.

Его предельная серьезность заставила ее улыбнуться.

— Нападать на чаек, правда?

— Это может случиться.

Она покачала головой.

— Тогда солнцезащитные очки. — Пошарив по магазину, Тесси находит пару очков Maui Jim и бейсболку, а затем все равно добавляет к ним пару шлепанцев.

Тесси с щелчком проходит к кассе. Она уже собиралась достать бумажник из своей пляжной сумки, когда на ее руку легла рука.

— Ты не будешь покупать одежду для меня, — говорит Соломон, шагая рядом с ней.

Она хмурится.

— Буду. Это я предложила. Я…

— Тесс. — Его голос становится глубже, пресекая любые дальнейшие протесты.

Она вздрагивает. Снова это суровое наставление. Почему ей это так нравится?

— Я ценю помощь. Но ты не будешь покупать эту одежду.

Она отводит плечи назад, готовая спорить с ним, но выражение его лица, стиснутого, без чепухи, челюсти, штормовые голубые глаза говорят ей, что он будет бороться с ней. Сильно. И точка.

— Ладно, — говорит она, откидывая волосы на плечо.

Он расплачивается, и, закончив, они выходят в сверкающий коридор, который ведет обратно в номера. В аквариуме, занимающем всю стену напротив них, плавают яркие рыбки.

Они задерживаются перед лифтом. На красивом лице Соломона появилось выражение "что теперь делать?

Конечно, они могли бы разойтись и заняться своими делами, но она хочет, чтобы этот день не кончался. Хочет, чтобы Соломон был рядом. Поговорить о ребенке. Вот и все. Только это.

Набравшись смелости, она поджала губы. Поднимает на него глаза, и в животе у нее появляется теплый трепет.

— Может быть, ты хочешь...

Из ее пляжной сумочки вылетает телефон, оповещая о шквале текстовых сообщений и пропущенных звонков.

Не отвечать. Это ее первая мысль. Но от одной мысли о том, что придется отказаться от контроля, сказать "нет", ее бросает в дрожь. У страха неудачи появились клыки, и он сжимает их. Не дает ей освободиться.

Не дает ей оторваться.

Она нащупывает телефон и листает экран. Выскакивает набранное крупным шрифтом сообщение от Атласа. СРОЧНЫЙ ВЫЗОВ КЛИЕНТА.

— Черт.

— Все в порядке?

Она смотрит на Соломона, который внимательно наблюдает за ней.

— Мне нужно идти, — беспомощно говорит она. — Я должна кое-что исправить для клиента.

Он нахмуривает брови.

— Ты уверена? — спрашивает он, как будто готов сказать что-то еще.

Нет.

Она не уверена.

Совсем не уверена.

— Это будет быстро. Просто. . . — Она заставляет себя улыбнуться, стараясь успокоиться. Не беспокоиться. Потому что она спокойна, верно?

Ее ребенок, ее карьера, ее надвигающееся родительство - все это не волнует.

Она отмахнулась от него, как от мошки, стремясь увести его отсюда, пока он не сгорел.

— Иди пообедай в тики-баре. Встретимся, когда я закончу.

— Тесс.

— Пожалуйста, Соломон. Иди, хорошо? Я сейчас приду.

Затем, ни разу не взглянув в его сторону, она поворачивается и входит в открытый лифт, оставляя позади горячий взгляд темно-синих глаз Соломона и все его вопросы.