– Зачем вы оттесняете на наш участок вражеские войска?

– Вы должны этому радоваться, – отшутился я. – Вам достанется больше пленных.

Признаться, нам тогда было не до этого лоскутка пустого побережья: шел завершающий этап Данцигско-Гдыньской операции.

Прорвав три линии вражеских укреплений, войска 70-й армии совместно с 3-м гвардейским танковым корпусом и частью сил 49-й армии утром 25 марта ворвались в Цоппот, в жестоких уличных боях очистили его от гитлеровцев и устремились на Оливу – предместье Данцига.

С выходом наших войск к Данцигскому заливу группировка противника была рассечена на три части: одна из них удерживала Данциг, вторая – Гдыню, третья – косу Путцигер-Нерунг (Хель).

Ликвидация гдыньской группировки была возложена на 19-ю армию и 3-й гвардейский танковый корпус. 1-я гвардейская танковая армия к этому времени выводилась в район сосредоточения: она возвращалась в 1-й Белорусский фронт. Преодолевая оборонительные сооружения противника, пехотинцы и танкисты подошли к городу и завязали уличные бои. 28 марта Гдыня была в наших руках. Остатки вражеских войск, бросая раненых и боевую технику, отошли на побережье севернее города.

В боях за Гдыню были полностью разгромлены четыре вражеские дивизии, восемь отдельных полков и двадцать батальонов различного назначения. Успевшие отойти на плацдарм севернее города остатки этой группировки (танковая дивизия, подразделения моторизованной и пехотной дивизий, артиллерийской бригады и шести батальонов морской пехоты) спустя несколько дней были тоже ликвидированы. Всего в районе Гдыни противник потерял 50 тысяч убитыми, 229 танков и самоходных орудий, 387 полевых орудий и более 3500 автомашин. Нашими частями было захвачено свыше 18 тысяч пленных, около 200 танков и самоходок, 600 орудий, 71 самолет, 6246 автомашин.

26 марта войска 2-й Ударной и 65-й армий, в тяжелых боях прорвав неприятельскую оборону на всю ее глубину, подступили к Данцигу. Во избежание бессмысленных потерь гарнизону был послан ультиматум с предложением капитулировать: продолжать сопротивление бесполезно. В случае если ультиматум не будет принят, жителям рекомендовалось покинуть город.

Гитлеровское командование не ответило на наше предложение. Был отдан приказ начать штурм.

В освобождении старинного польского города Гданьск вместе с советскими войсками участвовала отдельная танковая бригада Войска Польского. Польские друзья плечом к плечу с нашими бойцами мужественно сражались с общим врагом.

Штурм мы начали одновременно с трех сторон. Борьба шла за каждый дом. Особенно упорно гитлеровцы дрались в крупных зданиях, заводских и фабричных корпусах.

Во время штурма в заливе снова показались вражеские корабли. Огонь их мощной артиллерии был внушительным и причинял нашим войскам много неприятностей. Пришлось отвлечь от участия в штурме значительную часть нашей дальнобойной артиллерии, состоявшей преимущественно из 122– и 152-миллиметровых пушек, и выдвинуть ее на берег. Хотя нашим артиллеристам не приходилось раньше стрелять по морским целям, били они довольно метко и заставили фашистские корабли держаться на значительном расстоянии от берега, что не могло не отразиться на эффективности их огня. А тут включилась в дело и авиация Вершинина. Штурмовики атаковали корабли на малых высотах одновременно с разных сторон, а сверху на врага обрушивали свой груз бомбардировщики. Константин Андреевич Вершинин и его подчиненные успешно справились с задачей и вторично заставили вражеские корабли очистить Данцигскую бухту, теперь уже навсегда.

30 марта Гданьск был полностью освобожден. Остатки неприятельских войск бежали в заболоченное устье Вислы, где вскоре были взяты в плен. Над старинным польским городом взвился польский национальный флаг, который был водружен воинами Войска Польского.

В бою за Гданьск нашими войсками было взято в плен свыше 10 тысяч солдат и офицеров, захвачено 140 танков и самоходных орудий, 358 полевых орудий и множество другого военного имущества.

Подводя итоги проведенной нашими войсками Восточно-Померанской операции, можно смело сказать, что она имела очень важное оперативно-стратегическое значение.

Стремительность и непрерывность боевых действий, не дававшие противнику ни минуты передышки для накопления резервов и проведения перегруппировки войск, явились важнейшим условием успеха в этой интересной, сложной наступательной операции, проведенной в короткий срок, что позволило высвободить войска 2-го Белорусского фронта для участия в Берлинской операции. В результате героических действий советских войск были освобождены исконно польские земли, насильственно захваченные в разное время немецкими агрессорами. Польскому народу было возвращено все польское Поморье с крупными городами и портами на Балтийском побережье.

Восточно-Померанская операция для войск 2-го Белорусского фронта являлась продолжением начавшегося 14 января наступления трех фронтов на западном направлении, а не вытекающей из Восточно-Прусской операции, как утверждают некоторые историки и мемуаристы… На мой взгляд, когда Восточная Пруссия окончательно была изолирована с запада, можно было бы и повременить с ликвидацией окруженной там группировки немецко-фашистских войск, а, путем усиления ослабленного 2-го Белорусского фронта ускорить развязку на берлинском направлении. Падение Берлина произошло бы значительно раньше. А получилось, что 10 армий в решающий момент были задействованы против восточнопрусской группировки (с передачей в состав 3-го Белорусского фронта четырех армий 2-го Белорусского фронта в его составе оказалось 10 армий), а ослабленные войска 2-го Белорусского фронта не в состоянии были выполнить своей задачи. Использование такой массы войск против противника, отрезанного от своих основных сил и удаленного от места, где решались основные события, в сложившейся к тому времени обстановке на берлинском направлении явно было нецелесообразным. Более того, это делалось за счет ослабления войск 2-го Белорусского фронта которому предстояло разгромить восточнопомеранскую группировку противника, что сделать оставшимися у него силами он не мог.

К этому времени противник сумел сосредоточить в Восточной Померании довольно крупные силы и, умело используя благоприятную для организации обороны местность, затормозил продвижение войск нашего фронта.

Одер – Эльба

Как мы и предполагали, после ликвидации восточнопомеранской группировки противника нам предстояло принять участие в Берлинской операции. По решению Ставки нашему фронту следовало в кратчайшие сроки перегруппировать войска на запад, на штеттин-ростокское направление, и сменить части 1-го Белорусского фронта на рубеже Кольберг, устье Одера и далее по восточному берегу этой реки до Шведта. Основную группировку (три армии) предлагалось иметь на участке Альтдам, Шведт.

Первоочередная задача – быстро перебросить войска на рубеж, с которого будем наступать. Нужно было тщательно все продумать, чтобы никакие заминки не помешали маневру.

Только вчера войска наступали на восток, сейчас им нужно было повернуть на запад и форсированным маршем преодолеть 300—350 километров, пройти по местам, где только что закончились ожесточенные сражения, где еще не рассеялся дым пожарищ, а работы по расчистке дорог и восстановлению переправ через многочисленные реки, речки и каналы только начинались. На железных дорогах не хватало подвижного состава, а полотно и мосты были в таком состоянии, что поезда тащились со скоростью пешехода. И вот в таких условиях надо было передислоцировать сотни тысяч людей, тысячи орудий, перевезти десятки тысяч тонн боеприпасов и уйму другого имущества.

В разработке плана перегруппировки, как всегда, участвовало много людей – руководящий состав штаба фронта, политуправления, тыла, командующие родами войск, командующие армиями. Но еще до того как план был утвержден, отдавались предварительные распоряжения, касавшиеся множества людей. Войска еще только собирались в путь, а на маршруты их движения уже выдвигались специальные отряды для разведки и восстановления дорог, устранения препятствий, оборудования объездов. Организовывалась комендантская служба на мостах и переправах. На перекрестках устанавливались регулировочные посты.