– Я добьюсь согласия Военно-морского министерства.

И добился его. В инструкциях, составленных официальными службами, говорилось, что Де-Лонг «должен вначале добыть информацию о шведе Норденшельде», а затем отправиться к полюсу.

Гордон Беннетт обратился к своим английским корреспондентам с просьбой подыскать ему парусник с мощной паровой машиной, который по возможности уже плавал в северных водах. Они нашли трехмачтовую яхту «Пандора». Ее перегнали в США, переоборудовали и укомплектовали командой в количестве 32 человек из состава военно-морского флота США. Де-Лонг переименовал яхту, дав ей имя «Жаннетта».

«Жаннетта» покинула Сан-Франциско 8 июля 1879 года. Накануне отплытия Гордон Беннетт опубликовал ряд сенсационных статей, поднявших тираж «Нью-Йорк геральд». Стиль заголовков был напыщенным – «Герои полюса» и даже «Отважнее Колумба».

Взяв на Аляске, эскимосских собак, Де-Лонг 29 августа миновал Берингов пролив. В бухте Лаврентия, на Чукотке, удалось узнать, что Норденшельд успешно завершил свое предприятие и следует в Европу. «Жаннетта» могла приступать к выполнению главной задачи. Де-Лонг взял курс к Земле Врангеля на границе Чукотского и Восточно-Сибирского морей. Он объяснил Гордону Беннетту, что эта земля будет для него исходной базой для похода на полюс.

Но проект Де-Лонга оказался не столь реалистичным, как показалось директору «Нью-Йорк геральд». Сейчас трудно понять, как Де-Лонг, опытный капитан и умелый делец, решился на столь сомнительное предприятие. Быть может, его ослепил блеск славы. Короче говоря, против его ожиданий теплое течение не доходило до острова Врангеля. В начале сентября «Жаннетта» вмерзла во льды и начала дрейф вместе с ними.

Несмотря на крепость, судно не выдержало суровых испытаний. Еще до полного замерзания льды здорово потрепали «Жаннетту», основательно расшатав судовой корпус и вызвав многочисленные течи.

В носовой части образовалась пробоина, через которую в трюм ежечасно поступало около 15 кубометров забортной воды. Под умелым руководством главного механика Мелвилла матросы, по колено стоя в ледяной воде, две недели непрерывно трудились в носовом трюме, заделывая с помощью досок и законопачивая смесью ветоши, жира и гипса отверстие в корпусе судна; остальная часть команды ни днем, ни ночью не отходила от помп. Судно было на время спасено, но вокруг до самого горизонта простирались сплошные льды.

Де-Лонг ежедневно определял местоположение судна и отметил, что вмерзшая во льды «Жаннетта» дрейфует к западу. Она обогнула с севера Землю Врангеля, которая оказалась только небольшим островом. Де-Лонг надеялся, что летом льды растают и позволят продолжить путь к северу, но судно так и осталось в ледовой тюрьме.

Наконец, после второй зимовки, 10 июня 1881 года, льды растрескались, и образовался канал шириной 30 метров. Де-Лонг скомандовал: «К машинам!» Не успели Мелвилл и его люди спуститься в машинное отделение, как льды пришли в движение и громадные льдины стали напирать на «Жаннетту», которая тут же накренилась на правый борт. Затем судно приподнялось и затрещало. Один из механиков сообщил, что правый борт, по-видимому, разломан. Де-Лонг приказал спустить на лед нарты, собак и половину съестных припасов.

Когда крен «Жаннетты» стал опасным, он велел выгрузить остальные припасы и документы. В час ночи (было светло, поскольку уже наступил полярный день) судно легло на бок. 12 июня в четыре часа утра оно исчезло под водой и льды сомкнулись над ним.

Де-Лонг определил место гибели судна. Экспедиция находилась примерно в 800 километрах к северо-востоку от устья Лены.

– Именно там имеются поселения. Подготовимся к походу и отправимся в направлении Лены.

На льду лежала гора провизии и снаряжения. В распоряжении экспедиции было пять саней, четыре шлюпки, двадцать две собаки. 18 июня потерпевшие кораблекрушение отправились в путь.

Им часто встречались трещины и торосы. Скорость движения временами едва достигала 10 километров в сутки. Собаки не справлялись, и нарты приходилось тащить людям. Их утешала мысль, что они «идут к югу». Но через неделю Де-Лонг установил, что они находятся на 52 километра севернее точки старта: они-то шли к югу, а льды с еще большей скоростью относили их к северу. Капитан имел мужество умолчать о своем печальном открытии. К счастью, в последующие дни дрейф льдов замедлился и стали часто встречаться полыньи.

10 июля люди увидели сушу. Де-Лонг назвал остров именем Беннетта. 28 июля высадились на берег, и Де-Лонг после астрономических наблюдений установил, что проделана примерно лишь седьмая часть пути до устья Лены, а более половины припасов уже как не бывало. К югу от острова Беннетта между льдами стали встречаться большие разводья.

12 сентября начался последний этап пути.

– Дальше мы поплывем, – решил Де-Лонг. – Я отправлюсь с тринадцатью людьми на одной шлюпке, Мелвилл и еще девять матросов возьмут вельбот, а лейтенант Чипп с восемью матросами – маленькую шлюпку.

Они отошли от острова Семеновский – впереди лежала свободная ото льдов вода. Но ветер посвежел, началось волнение на море – буря разметала шлюпки в разные стороны.

Мелвилл и его люди, высадившись в устье Лены, встретили якутов, которые сообщили им, что километрах в двухстах к югу имеется большое поселение, и помогли добраться туда. Там Мелвилл и его матросы оправились после тягот своего путешествия. 29 октября Мелвиллу сообщили, что только что до поселения добрались два крайне изможденных человека. Оба сильно истощены и почти потеряли зрение от блеска снега. Это оказались Ниндеманн и Норос – два матроса из группы Де-Лонга. Они поведали о своих приключениях.

После бури шлюпка села на мель далеко от берега, и пришлось носить провизию и снаряжение до суши. Де-Лонг сверился с довольно неточной картой.

– Думаю, что устье Лены недалеко. Надо идти к югу.

Тонкий слой льда скрывал месиво вязкой грязи. Часто встречались рытвины, болота, водные потоки. Трое матросов сильно обморозились и через несколько дней отказались двигаться дальше.

– Мы умоляли их не поддаваться усталости, – рассказывал Ниндеманн. – Я смастерил для Эриксена костыли, а затем волокушу. 21 сентября у нас осталось провизии на два дня, но нам удалось подстрелить оленя. Затем пришлось съесть собак. Последнюю убили 3 октября. Через несколько суток все были так измождены, что Де-Лонг отправил меня с Норосом вперед, чтобы мы нашли людей и прислали помощь.

Северная Сибирь – район вечной мерзлоты. Наступил октябрь, пошел снег, и задули ледяные ветры. Путники спасались от холода, зарываясь в снег. Провизия кончилась, и они несколько дней питались горячим отваром из кожи, отрезанной от сапог. 22 октября они заметили три юрты. Жилье было покинуто, но им посчастливилось найти несколько рыбешек – настоящее пиршество.

– Наутро появился якут. Он был приветлив, но не понимал ни слова. Он доставил нас к кочевью своего племени, где мы увидели сотни оленей. У них было много провизии, чтобы спасти наших несчастных друзей. Но нас никто не понимал. Через некоторое время появился какой-то русский. Он не знал ни английского, ни немецкого, но понял слова «капитан» и «Жаннетта». Он-то нас и доставил сюда. Вчера мы весь день отсыпались, не в силах сделать что-либо другое.

Третья шлюпка, которой командовал лейтенант Чипп, исчезла вместе со всеми людьми, и о ней больше никто никогда не слыхал.

– Надо сейчас же отправить группу на помощь Де-Лонгу, – сказал Мелвилл.

Выражение «сейчас же» в те времена в Северной Сибири звучало бессмыслицей. Мелвиллу удалось отправиться в путь только 10 ноября вместе с местными жителями, предоставившими собачьи упряжки. Они направились на север и 14 ноября достигли места, где высадился Де-Лонг. Здесь были найдены судовые журналы, некоторые инструменты, но самого Де-Лонга и его товарищей отыскать не удалось.

– Наши компаньоны были так истощены, – говорили Ниндеманн и Норос, – что, наверное, никакой надежды на их спасение не осталось.