Эпилог

Призраку было неловко от того, что он живет в особняке, когда остальные довольствуются малым. Но они настояли, и, кроме того, не такой уж это и особняк. Да, бревенчатый двухэтажный дом, хотя большинство живет в лачугах. И да, у Призрака есть своя собственная комната. Впрочем, она маленькая, и по ночам в ней душно. У них не было стекла, чтобы вставить в окна, а если открывать ставни, в комнату залетали насекомые.

К этому идеальному новому миру прилагалась неутешительная доля нормальности.

Закрывая дверь, Призрак зевнул. В комнате имелись койка и стол. Ни свечей, ни ламп — на такую роскошь ресурсов не хватало. Голова лопалась от указаний Бриза о том, как быть королем, а руки болели от тренировок с Хэмом. Скоро Бельдре позовет ужинать.

Внизу хлопнула дверь, и Призрак подскочил. Он по-прежнему ждал, что громкие звуки будут больно бить по ушам, и спустя столько недель еще не привык обходиться без повязки на глазах. Один из помощников оставил на столе дощечку для письма — бумаги тоже не было. На дощечке был нацарапан угольком список встреч на завтра с короткой припиской в конце: «Я наконец нашел кузнеца, который согласился выполнить ваш заказ, хоть и боялся работать со штырями инквизиторов. Не знаю, зачем вам это понадобилось, ваше величество, но вот то, о чем вы просили».

Около дощечки лежал крошечный штырь в форме серьги. Призрак нерешительно взял его и принялся рассматривать. Все-таки зачем ему это? Он припомнил шепот из снов: «Сделай штырь, серьгу. Подойдет старый штырь инквизитора. Его можно отыскать в пещерах под руинами Кредикской Рощи…»

Сон? Поразмыслив, Призрак вопреки здравому смыслу воткнул эту штуковину себе в ухо.

В комнате появился Кельсер.

— Ух! — воскликнул Призрак, отшатнувшись. — Ты! Ты мертв. Тебя убила Вин. В книге Сэйза сказано…

— Все в порядке, малыш, — произнес Кельсер. — Я настоящий.

— Я… — запнулся Призрак. — Это… ух!

Кельсер подошел и приобнял Призрака за плечи.

— Видишь ли, я знал, что это сработает. У тебя теперь есть и то, и другое — поврежденный рассудок и гемалургический штырь. Ты можешь заглядывать в когнитивную реальность. А значит, мы с тобой можем работать вместе.

— Проклятье, — выдохнул Призрак.

— Ну хватит. Наша работа важна. Жизненно важна. Мы будем разгадывать тайны вселенной. Космер, как ее называют.

— Что… что ты имеешь в виду?

Кельсер улыбнулся.

— Мне сейчас станет плохо, — признался Призрак.

— Есть большое-пребольшое место, малыш, — объяснил Кельсер. — Больше, чем можно вообразить. Мы чуть не лишись всего из-за невежества. Больше я такого не допущу. — Он щелкнул Призрака по уху. — После смерти мне выпала возможность: мой разум расширился, и я кое-что узнал. Я не придавал большого значения штырям, иначе я бы во всем разобрался. И все-таки я узнал достаточно, чтобы представлять опасность, а вдвоем мы разгадаем все остальное.

Призрак отстранился. Он теперь принадлежит себе! Необязательно слушаться Кельсера. Проклятье, неизвестно, правда ли это Кельсер. Однажды его уже одурачили.

— Зачем? — спросил Призрак. — Какая мне разница?

Кельсер пожал плечами.

— Понимаешь, Вседержитель был бессмертным. Объединив способности, он добился того, чтобы не стариться, то есть не умирать почти при любых обстоятельствах. Ты рожденный туманом, Призрак. Полдела сделано. Разве тебе не любопытно, что еще возможно? В смысле, у нас тут куча невостребованных инквизиторских штырей…

Бессмертие.

— А ты? — поинтересовался Призрак. — Что с этого получишь ты?

— Ничего особенного. Одну мелочь. Однажды мне объяснили, в чем моя проблема. Моя нить обрезана — та связь, что удерживала меня в физическом мире. — Улыбка Кельсера стала шире. — В общем, мы просто найдем мне новую.