Глава 50. Убийца

Рында звенела не переставая, выдавая одну резкую ноту за другой.

— Свистать всех наверх, — произнесла Энн. — Как… как она узнала, Прядка?

— Споры. Это сложно объяснить.

Рында продолжала звенеть, и в каждом ударе будто слышалась угроза: умри, умри, умри.

— Что нам делать? — спросила Энн. — Она казнит нас, как казнила Уива.

— Мы дадим бой, — ответила Салай. — Мы все равно собирались сделать это завтра. Значит, придется начать раньше срока. Прядка, ты говорила, что у тебя есть оружие?

Прядка кивнула, хотя ей хотелось лишь спать и больше ничего. Но отступать некуда. Она встала и распахнула дверь, чтобы добежать по коридору до своей каюты и забрать ракетницу. Однако как только дверь открылась, она увидела нацеленный ей в лоб пистолет.

— Подумать только, — сказал Лаггарт. — Капитан желает видеть вас четверых больше всего на свете. Как удобно, что все вы собрались в одном месте.

Прядка снова задрожала, на этот раз с удвоенной силой, будто пытаясь наверстать упущенное. Она таращилась на дуло пистолета, во рту снова пересохло, но уже по другой причине. Ей удалось выдавить из себя:

— Ты не можешь мне навредить. Я нужна капитану.

— Боюсь, что так, — согласился Лаггарт, после чего повернул пистолет и выстрелил Салай в бедро.

Энн вскрикнула. Форт бросился на Лаггарта, но резко замер, когда тот направил на него второй пистолет.

— Капитан не говорила, что я должен привести вас троих живыми. Итак, Форт. Ты в состоянии прочитать мои слова по губам или пистолет говорит сам за себя?

Здоровяк замер, но Энн, не обращая внимания на оружие, опустилась на колени и перевязала рану Салай своим шейным платком.

Прядка ощутила себя беспомощной. Энн закончила с перевязкой и неуверенно подняла голову. Им нужен Улаам, кровотечение слишком сильное…

— Марш на палубу, — велел Лаггарт, сделав шаг назад и махнув на трап.

Мимо, таращась, протопали несколько Дагов.

— Она истекает кровью! — воскликнула Прядка.

— Но не так сильно, как могла бы, проделай я в ней еще одну дыру, — отозвался Лаггарт. — Наверх.

Форт мягко оттеснил Энн в сторону и поднял Салай на руки. Та обхватила его за шею и, морщась от боли, кивнула Прядке. Энн свирепо глянула на Лаггарта; ее руки были перепачканы кровью. Но он лишь улыбнулся и мотнул дулом пистолета.

Скрепя сердце, Прядка первой вышла из каюты, и вскоре вся пятерка поднялась на палубу. Багряная луна зловеще парила в ночном небе. Споры сыпались гигантской дымкой, похожей на туманную завесу дождя под облаками на других планетах. Здесь же в ярком лунном свете споры сверкали как крошечные капельки крови.

Ворона стояла на фоне луны — черный силуэт на красном. Даги собрались по обе стороны палубы, оставив для капитана и четырех мятежников пустое пространство в центре. Форт опустил Салай, и она крепко прижала руку к перевязанной ране. Остальные сгрудились вокруг. Вслед за ними на палубу поднялся Лаггарт и забрался на ют, откуда все они были у него как на ладони.

— Получается, ваша братия хочет забрать у меня корабль? — спросила Ворона. — Бунт против своих?

Никто из четверки не ответил.

— Честно говоря, я думала, у вас кишка тонка. Мне пришлось силой втянуть вас в эту жизнь.

Она махнула рукой, и Даг поспешно установил на палубе между ними небольшой стол.

— Но вы меня впечатлили. — Ворона вытащила из-за пояса пистолет и положила его на стол. За ним последовал второй. И третий. — Считайте, что я… горжусь вами, как родитель. Но вот что интересно. Сколько человек на этом корабле действительно уважают своего капитана?

Форт следил за дощечкой. Он набрал на задней стороне несколько слов:

«Вас никто не уважает. Вас слушаются, потому что боятся спор в вашей крови».

— А я-то считала тебя благоразумным, Форт, — отозвалась Ворона. — Они боятся вовсе не спор, а меня. Верно, команда? — Она обвела тяжелым взглядом Дагов, и большинство попятились. — Ты, Прядка, сыграла мне на руку. Я…

— На руку? — переспросил доктор Улаам, выглядывая из-за толпы. — У меня есть…

— Заткнись, Улаам, — проворчала Ворона, даже не повернувшись. Она не сводила глаз с Прядки. — Я знала, что рано или поздно придется разобраться с Салай, а может, и с Фортом. Но ты подала их мне на блюдечке, да еще и с доказательством измены. — Она указала на стол. — Что ж, к делу. Старая добрая дуэль. Три пистолета. Вы вчетвером, точнее, втроем, раз уж Салай пожинает плоды своего высокомерия, против меня.

— Не особо честно, — возразила Энн. — Ваши споры остановят все пули, которые мы в вас выпустим.

— Значит, стреляйте не в меня. — Ворона махнула в сторону юта. — Убейте Лаггарта до того, как я расправлюсь с вашей троицей, и я сложу капитанские полномочия.

— Капитан? — переспросил Лаггарт, подойдя к ограждению.

— Убери пистолет, Лаггарт, — крикнула Ворона. — И встань, как подобает приличной мишени.

— Но…

Лаггарт осекся, когда понял: да, она настолько бессердечная, и медленно отложил пистолет в сторону.

— Итак? — сказала Ворона. — Это не переговоры. Я вам ничего не предлагаю, а ставлю ультиматум.

Первым среагировал Форт, прыгнув к пистолетам. Ворона выбила из-под стола ножку, отчего оружие разлетелось по палубе, а затем рванула вперед и с размаху заехала локтем Форту по лицу. Прядка ни разу не слышала такого хруста, будто резко разломили коричные палочки и одновременно глухо стукнули отбивным молотком по чаячьей грудке.

Этот звук поверг ее в шок, заставил осознать происходящее. До этого Прядка была будто в тумане, но теперь бросилась вперед и попыталась ухватить пистолет. В неразберихе она перестала понимать, что происходит вокруг, зато у меня ракурс был отличный. Ворона перескочила через Форта, пока тот схватился за лицо, и шлепнула Салай по руке — та пыталась доползти до одного из пистолетов.

Ворона схватила этот пистолет и как ни в чем не бывало бросила за борт. Потом развернулась и со всего размаха засадила кулаком Прядке в живот, вложив в удар весь свой вес. Из Прядки начисто вышибло воздух, пыл и надежду.

Подготовиться к удару невозможно. Не помогут ни умозрительные тренировки, ни уроки теории. Когда тебя бьют, да, отчасти паникуешь. Но по большому счету тебя ошарашивает. Разум не в силах принять, что такое может произойти на самом деле, поскольку жизнь не готовила тебя к подобной жестокости. Сложно смириться с правдой, что кто-то готов на полном серьезе причинить тебе вред, а то и убить.

Люди вроде Вороны всегда будут иметь преимущество над остальными. Ее разум легко свыкается с этими фактами. Она будет причинять вред и будет убивать. И то, и другое приносит ей удовольствие.

С безумной ухмылкой Ворона схватила стол и швырнула в лицо Форту. Тот не сломался, как это порой бывает в байках о кабацких драках. Он был сделан из хорошего, крепкого дерева и с глухим ударом врезался Форту в руки, которыми тот прикрывал сломанный нос. Форт распластался на палубе.

Ворона выбросила за борт второй пистолет и огляделась в поисках третьего. Тот перекочевал в руки к Энн и был направлен на Лаггарта.

Ухмылка Вороны стала шире. Она махнула рукой, будто говоря: «Дерзай».

Лаггарт попятился.

— Оставишь свой пост, канонир, и я сама тебя пристрелю, — пригрозила Ворона. — Хорошенько подумай, под какую пулю рискнешь попасть.

Лаггарт остался стоять на месте. Рука у Энн затряслась. Она глянула на Ворону и увидела женщину, которой нечего терять. В тот момент самой сообразительной из них оказалась именно Энн, ведь ее осенило: как бы она ни поступила — попала в Лаггарта или нет, — Ворона не собирается проигрывать. Если придется, она откажется от собственных слов. Да и что сделают Даги? Расскажут королевским приставам?

Но если она пристрелит хотя бы Лаггарта, на одного врага станет меньше. Энн выровняла руку. Прицелилась. Выстрелила.

И промахнулась как минимум на полкорабля.

Ворона рассмеялась и отпихнула Энн в сторону. Но задира снова пошла на капитана с ножом в руках и смертью в глазах.

Усмехнувшись, Ворона вытащила из кармана короткий пистолет с широким стволом.

Ракетница Прядки.

Сквозь слезы, все еще ошарашенная после удара Вороны, Прядка увидела, как капитан выстрелила Энн в грудь. Тело смягчило удар, и детонатор не сработал. Заряд упал на палубу заостренным концом, и вот тогда лозы вырвались на свободу и спеленали Энн.

— Это за обман, — сказала Ворона, пряча ракетницу.

Она мимоходом пнула Салай по раненой ноге, отчего та закричала от боли, и в последнюю очередь глянула на Форта: его лицо напоминало кровавое месиво, а сам он, похоже, еще не пришел в себя.

Убедившись, что он не поднимется и не бросится на нее, Ворона подошла к тому месту, где он уронил свою диковинную волшебную дощечку, и с треском раздавила ее каблуком напополам.

Форт взревел. Это единственный раз, не считая смеха, когда я слышал его голос. Это был скорбный вопль, полный первобытного человеческого горя. Форт обмяк, прижав окровавленные руки к окровавленному лицу, и, раскачиваясь, зарыдал.

Прядка наконец поняла, в чем заключается цель Вороны. Если бы она убила их четверых, среди Дагов мог вспыхнуть бунт; это капитан усвоила, убив Уива. Смерть создает мучеников. Унижение — слуг.

Когда Ворона обвела взглядом палубу, Даги опустили глаза. Скорбь Форта сделалась личной и безмолвной. Все стихло, но не так, как ночью во время снегопада. Подобная тишина наступает в больничной палате, когда скончался любимый человек.

Ворона одержала верх над четырьмя лучшими офицерами на корабле, причем обошлась без помощи странных спор в крови. Позже Улаам рассказывал, что удивился, когда споры себя не проявили. Ворона контролировала свой недуг гораздо лучше, чем все мы считали. Она намеренно держала лозы в узде, чтобы впоследствии ни у кого не возникло сомнений, опаснее она с ними или без них.

После сегодняшнего дня никто не посмеет бросить вызов капитану.