Глава 48 Подниму чашу вина за прекрасную, как нефрит, луну

Ли Чжао "спрятал" Ли Сянь за своим широким рукавом, и вместе они направились в главный зал дворца Вэймин. Ткань ее одежды ощущалась колючей и грубой под его рукой. На сердце стало еще больнее...

У Ли Чжао не было четкого представления о том, кто послал убийц к Ли Сянь, — не иначе как его "славные сыновья". Не то чтобы Ли Чжао не любил Ли Сянь, все было как раз наоборот. Но помимо нее он заботился о репутации императорской семьи. Каждое его слово и действие заносилось в протокол его советниками. О многих вещах ему приходилось молчать и изображать из себя несведущего. Ли Чжао не хотел иметь образ безжалостного, истребляющего родню правителя в исторических записях. Но когда он увидел исхудавшую дочь и тряпье, надетое на ней, у него защемило сердце...

Ли Сянь и Ли Чжао только уселись в зале, как вернулась сяо-Цы. Она опустилась на колени перед ними:

— Эта служанка приветствует Его Величество.

— Можешь встать.

— Благодаю Его Величество. Принцесса…

Ли Сянь кивнула, и сяо-Цы продолжила:

— Принцесса, командир батальона Линь наотрез отказывается от помощи служанок в купальне. Все твердил, что между мужчиной и женщиной должны соблюдаться границы, и отослал всех прочь.

Ли Сянь не могла сдержать улыбку. Перед глазами промелькнул образ вечно упрямого и образцового Линь Фэйсина.

— Командир батальона Линь родом из крестьянской семьи, дворцовый этикет ему непривычен. Просто делайте, как он говорит.

— Принцесса, во дворце Вэймин нет мужской одежды, а старые одежды наследного принца будут слишком малы. Как поступить в этом случае?

— Сянь-эр, что за человек, о котором говорит сяо-Цы? — спросил Ли Чжао.

— Отец-император, благополучному возвращению Сянь-эр мы обязаны этому Линь Фэйсину. Он командир батальона Летящих перьев в военном лагере дяди. Если бы командир батальона Линь не рискнул своей жизнью ради спасения Сянь-эр во время нападения убийц и не защитил от горных разбойников и прочего сброда по пути домой, эта дочь не вернулась бы целой и невредимой.

— О? Так он достойный человек, — Ли Чжао посмотрел на старшего дворцового евнуха. — Подойди сюда!

Евнух-распорядитель подошел и поклонился, ожидая приказа.

 — Иди к шанъи* за компектом одеяний для принца и передай его этому Линь Фэйсину.

— Отец-император...не стоило.

— Ай~ мое дитя слишком много думает. Это всего лишь повседневная одежда. К тому же, он спас мою любимую дочь. Одеяния принца — это меньшее, чего он заслуживает. Он достоин богатств или высокого и хорошо оплачиваемого места.

— В таком случае, эта дочь благодарит отца-императора от имени Линь Фэйсина.

Евнух обратился к принцессе:

— Ваше Высочество, могу я узнать, каков примерно размер одежды командира батальона Линя, чтобы этот подчиненный смог верно подобрать одежду?

— Линь Фэйсину шестнадцать лет, у него примерно тот же размер, что и у Хуань-эра. Найдите комплект, который подошел бы для Хуань-эра.

— Слушаюсь, — сказал евнух и покинул зал.

* шанъи — 尚衣 (shàngyī) — чиновник, ведавший царским гардеробом

Ли Чжао повернулся к Ли Сянь:

— Мое дитя перенесло тяжелый путь. Почему ты не приняла ванну и не переоделась?

— Отец-император, эта дочь знает, что после моего исчезновения Вы не находили себе места из-за беспокойства. Узнав о моем возвращении, Вы, конечно же, сразу прибыли навестить меня. Эта дочь не смеет заставлять отца ждать. Однако Линь Фэйсин — посторонний человек, верный подданный. Если бы он встретил императора в таком неопрятном виде, это было бы неуместно. Поэтому эта дочь в первую очередь приказала отвести его в купальню.

— Хорошо, очень хорошо...мое дитя действительно здраво мыслит.

— Сообщаю Его Величеству, прибыл наследный принц!

— А? Чжу-эр? Пусть войдет.

Ли Чжао снова повернулся к Ли Сянь и продолжил:

— Вы с Чжу-эром единокровные брат и сестра, он очень привязан к тебе. Как только он получил известие о покушении, закатил такой скандал.

— Чжу-эр еще молод, отцу-императору не стоит винить его.

— Ай, как можно! Глядя на ваши теплые отношения, я испытываю умиротворение.

— Цзецзе!

Одетый в черное одеяние наследного принца, Ли Чжу вошел в зал и просиял, увидев, что с Ли Сянь все в порядке.

— С каждым днем ты становишься наглее. Чжу-эру сначала следовало поприветствовать отца-императора.

— Этот сын приветствует отца-императора.

Ли Чжу почтительно поклонился Ли Чжао, а затем подошел к Ли Сянь и взял ее за руку, внимательно всматриваясь в лицо.

— Цзецзе, ты похудела. Кому, в конце концов, понадобилось убивать тебя?

— Моему сыну нет нужды беспокоиться. Отец-император восстановит справедливость. Посмотри, во что одета твоя сестра, и в каком она состоянии. Пусть она сначала примет ванну и переоденется, а я прикажу устроить пиршество в честь ее приезда, позволим ей немного отдохнуть.

— Благодарю Вас, отец-император. Тогда эта дочь оставит Вас.

— Мгм.

Линь Ваньюэ сидела в бассейне с горячей водой и старалась прийти в себя. В данный момент она находилась в панике. Она не ожидала, что эти семь или восемь дворцовых служанок зайдут так далеко, когда полезли ее раздевать и хотели помочь с омовением. С собой у них была куча маленьких бутылочек и баночек. Если бы не быстрая реакция Линь Ваньюэ, если бы она не вцеплялась мертвой хваткой в одежду, категорически отказываясь снять ее, то наверняка бы сейчас поднималась к месту казни...

Линь Ваньюэ с опаской посмотрела на дверь, чтобы в очередной раз проверить, хорошо ли заперт замок. Она была напугана до такой степени, что загородила дверь столом и двумя стульями.

Бассейн был до ужаса большим, а на поверхности воды плавали лепестки цветов. Линь Ваньюэ никогда прежде не приходилось принимать такие роскошные ванны. Отмокая в этой теплой воде, можно было погрузиться в сладкий сон...

Линь Ваньюэ как следует искупалась, а после надела старую крестьянскую одежду. Несколько раз проверив себя, она, наконец отодвинула стол и стулья. Когда она открыла дверь, то снова пришла в ужас...

"Возмущенная" сяо-Цы, едва раздевшая ее догола в тот раз, ожидала за дверью. По обе стороны от нее стояли по две служанки с подносами. На каждом из них лежали корона для волос, одежда, украшения, саше и пара позолоченных туфель.

Глядя на этот набор, Линь Ваньюэ остолбенела: для чего все это?

Когда служанки увидели это ошеломление на ее лице, они понимающе улыбнулись.

Ли Сянь очень хорошо обращалась со своими служанками. Все служанки и стражники в Вэймине любили и почитали эту добродушную старшую принцессу. И поэтому узнав, что этот молодой человек спас ее, они были очень признательны Линь Ваньюэ.

Сяо-Цы улыбнулась Линь Ваньюэ:

— Командир батальона Линь, дабы отпраздновать благополучное возвращение принцессы, Его Величество приказал устроить сегодня вечером пиршество. Этот комплект одежды подарен Вам Его Величеством. Позвольте нам, скромным служанкам, помочь Вам надеть его.

Не дожидаясь ответа Линь Ваньюэ, сяо-Цы проскользнула под руку Линь Ваньюэ, которая покоилась на двери, и вошла внутрь. Четверо служанок друг за другом пробрались следом за ней.

У сяо-Цы было острое зрение. Заметив, что стол и стулья в купальне были сдвинуты, она украдкой взглянула на Линь Ваньюэ: что-то странное было в этом человеке. Он мужчина, но зачем ему блокировать дверь? Они были просто молоденькими девушками, какой смысл им вламываться сюда?

На это Линь Ваньюэ не успела среагировать. Она потерла нос и подошла к сяо-Цы. Еще раз посмотрев на принесенные служанками вещи, она почувствовала себя некомфортно из-за непривычки…

Пробежав взглядом по украшениям и одежде, она чуть было не ослепла от источаемого ими сияния. Достойна ли она носить все это?…

— Командир батальона Линь, мы поможем Вам переодеться.

Линь Ваньюэ чувствовала, что бинты на груди были обернуты достаточно плотно, и взяла с подноса белую нижнюю одежду, затем скрылась за ширмой:

— Прошу цзецзе немного подождать, пока я переодену нижнюю одежду. Потом позволю цзецзе помочь мне.

Расслышав нотки застенчивости в голосе Линь Ваньюэ, четыре служанки заулыбались. На этот раз сяо-Цы не настаивала.

Спустя некоторое время Линь Ваньюэ вышла из ширмы, одетая в белоснежные одеяния. Сяо-Цы бросила взгляд на служанок, и они сразу же приблизились к Линь Ваньюэ.

Застыв на месте и зажмурив глаза, Линь Ваньюэ вытянула руки и отдала себя в руки служанок…

Девушки быстро управились. Через несколько мгновений все вещи исчезли с подноса и были одеты на Линь Ваньюэ.

— Сяо-Цы-цзецзе, мы закончили.

Лицо у сказавшей это служанки заалело, что было присуще скромным молодым девам.

Сяо-Цы подняла глаза и обомлела!

Перед ней стоял элегантный молодой господин в роскошных одеяниях!

Его волосы скрепляла корона из белого нефрита. На лбу красовалась синяя широкая повязка, а из-под длинных густых бровей смотрели блестящие, пронизывающие глаза глубокого черного цвета.

На нем было надето окаймленное белым воротником синее шелковое ханьфу с широкими рукавами. На подоле одеяния золотыми нитями был вышит узор в виде бамбука. Талию охватывал широкий яшмовый пояс, с левой стороны которого свисало нефритовое кольцо, а с правой — саше с благовониями.

Образ дополняла пара позолоченных туфель, что подчеркивало изысканность и утонченность, но в то же время придавало контрастирующую мягкость.

Сяо-Цы оторопело уставилась на Линь Ваньюэ. Она никак не ожидала, что одетый в крестьянскую одежду смуглый и стройный паренек, переодевшись в другое одеяние, так резко преобразится.

Как говорится, одежда подчеркивает достоинства человека, но это...

Сяо-Цы не могла в это поверить. Он просто переоделся, но почему у нее возникло чувство, будто изменился весь он?

Куда подевался этот небрежный солдат из военного лагеря? Перед ней явно стоял молодой господин из обеспеченной семьи!