Глава 37 Ты "похитил" ее, и вы сбежали, не так ли?
На эту дорогу в день нападения "случайно" забрел караван торговцев.
Когда начальник префектуры Хучжоу привел группу стражников на место происшествия, они увидели двадцать трупов, беспорядочно разбросанных по всей дороге. Их тела были изранены и покрыты кровью. Безжизненный конь юйхуацун лежал с раскрытыми глазами, а на поодаль лежали остатки развалившейся кареты. Перед обломками лежал труп еще одной лошади с кинжалом, вонзенным в ее круп, и лужей крови на земле. Стражники нашли еще трех испуганных лошадей и отвели их назад.
— Обнаружили кого-нибудь? — спросил начальник префектуры, нетвердой походкой приближаясь к вернувшемуся стражнику.
— Отвечаю господину. Мы нашли только трех перепуганных лошадей и только что привели их обратно, больше мы никого не видели.
Ноги начальника префектуры подкосились, и он осел на землю.
— Господин, господин, что с Вами?
— Найдите...Разошлите людей, прочешите местность вдоль дороги, вы должны найти их.
— Слушаюсь! — ответил стражник и немедленно отбыл.
Начальник префектуры Хучжоу потерянным взглядом смотрел на землю, пропитанную кровью, и с отчаянием воскликнул: "Я обречен!”.
Его глаза закатились. Не выдержав потрясения, он потерял сознание.
В эту ночь, после тщетных поисков, ему ничего не оставалось, кроме как принять действительность. Он приказал написать отчет, а затем взял его с собой и отправился доложить об этом в столицу.
Из-за старшей принцессы, которая столкнулась с убийцами, и шицзы Пинъян Хоу, тоже пропавшего без вести, путь в столицу вел прямиком к его смерти. Его Высочество Юн, возможно, тоже не сможет защитить его...
Если б он знал, к какому риску все это приведет, то не послал бы все эти серебряные монеты, чтобы купить должность. Теперь в опасности не только его жизнь. Всех членов своей семьи, от мала до велика, он утянет на погибель...
На третий день после "исчезновения" Ли Сянь Ли Чжао получил отчет. В это время он уже спал в своих покоях с наложницей Дэ. Старший дворцовый евнух, убедившись в критичности ситуации, собрался с духом и разбудил Ли Чжао.
Император просмотрел отчет. Горячая кровь бросилась в голову, он яростно сдернул одеяло, встал с постели и отвесил евнуху смачную оплеуху, отчего тот упал на пол.
Увидев это, наложница замерла. Только когда Ли Чжао вылетел из покоев, она осмелилась позвать дворцовую служанку, чтобы та помогла ей собраться.
Ли Чжао расхаживал туда-сюда перед коленопреклоненным начальником префектуры Хучжоу. Он поднял свою ногу и пнул подчиненного. Жалкий начальник префектуры был уже в годах. Он провел трое суток в изнурительном путешествии, наполненном тревогой и страхами, и этот удар избавил Ли Чжао от дальнейших забот, так как начальник префектуры сразу же упал в обморок.
Ли Чжао посмотрел на лежащего на боку человека и, все еще не чувствуя удовлетворения, приказал стоявшему рядом стражнику:
— Сейчас же выволочить этого сукина сына и обезглавить. Все его имущество должно быть конфисковано, все члены семьи мужского пола старше четырнадцати лет должны быть обезглавлены, а тех, кто помладше, сослать в Ичжоу сооружать городские стены, и ни в коем случае не освобождать до самой смерти. Женщин продать в бордель, дальним родственникам пожизненно запретить занимать официальные должности.
— Слушаюсь!
Императорские стражники получили приказ и быстро утащили начальника префектуры. Они опасались гнева императора, но и не понимали, какой грех совершил этот человек, что навлек на себя столь жестокий указ Его Величества.
Сидевший неподалеку советник, вытирая пот со лба, записывал: "Двадцать восьмой год династии Юань. В девятый месяц и тринадцатый день император был в величайшей ярости…"
Несчастный начальник префектуры Хучжоу отдал большое состояние, чтобы снискать расположение принца Юна и получить свою должность. Он даже не успел нагреть место, как пришлось день и ночь нестись в столицу, чтобы в конце концов ему отрубили голову.
Наложница Дэ вышла из опочивальни и узнала суть произошедшего от начальника стражи.
Она была одной из немногих наложниц, которые соответствовала своему имени*, и действительно была добродетельной. При жизни Ли Цинчэн у них были довольно хорошие отношения. У наложницы Дэ было два сына, один — шестнадцатилетний Ли Хуань, который должен был скоро получить титул принца. Ее второго сына звали Ли Пэй, ему было двенадцать лет.
* Дэ — 德 (dé) — добродетельная, нравственная. Наложницам часто давали имена, подразумевающие благоприятное моральное качество, в надежде, что наложницы будут вести себя соответственно
Но наложница Дэ не использовала сыновей, чтобы добиться благосклонности. Среди всех наложниц она занимала последнее место.
Наложница Дэ приблизилась к Ли Чжао со спины и набросила на его плечи черную накидку.
— Ваше Величество, сейчас середина осени, и ночь уже поздняя. Подумайте о своем здоровье.
Услышав ее голос, Ли Чжао немного смягчился. Он повернулся и сказал:
— На Сянь-эр напали, даже шицзы Пинъян Хоу, Ли Чжун, пропал. Как только узнаю, кто набрался смелости совершить подобное, сразу же зарежу его живьем.
Наложница Дэ горько усмехнулась про себя. Нужно ли гадать, кто это сделал? Кто, за исключением его горячо любимых приближенных, мог вынашивать коварные замыслы против постоянно проживающей во дворце принцессы? Но наложница Дэ понимала, что следует говорить, и о чем лучше помалкивать.
Кроме того, она глубоко верила, что Ли Чжао не дурак. Какой глупец смог бы продержаться на троне? Маневры, которые они использовали сейчас, вполне могли быть повторением тех, которые Его Величество использовал в свое время. Наложница Дэ не думала, что Ли Чжао был совсем несмышленным, но и не возражала попритворяться дурочкой с ним.
Она легонько похлопала его по заметно вздымающейся от гнева груди. Глядя на его седые волосы, она утешала его:
— Ваше Величество должны позаботиться о здоровье. Эта наложница думает, что то, что их тела не нашли, — это хорошая новость.
— Мгм...
Ли Чжао держал наложницу Дэ в своих объятиях и смотрел на бронзовые фонари у входа в главный зал, задумавшись о чем-то.
Почти в то же время, даже не достигнув дверей дворца, новость о нападении на Ли Сянь распространилась на каждую префектуру.
Принц Ци, принц Чжу и принц Юн…
Они узнали о происшествии раньше всех.
Принц Ци прочитал отчет на шелковой бумаге и задумчиво улыбнулся:
— Как безрассудно. Отец-император, может быть, и стар, но не до такой степени бестолков. Неужели мои многоуважаемые братья не боятся последствий? — сказав это, он сжег отчет.
Ушуан Хоу приблизился и тихим голосом спросил:
— Господин, кому, в конце концов, понадобится убивать принцессу? Этот подчиненный не понимает. Вместо того, чтобы приложить столько усилий на расправу с принцессой, почему бы не устранить наследного принца? А принцесса — всего лишь женщина, которая никогда не станет кем-то большим, чем просто наложницей. К чему столько стараний?
— Хехе.
Принц Ци, Ли Чжэнь, усмехнулся, глядя на Ушуан Хоу, и покачал головой.
— Ушуан, просто уметь воевать недостаточно. Даже в мирные времена ты все равно должен шевелить мозгами. Хоть отец-император и стар, но еще не выжил из ума. Неужели ты думаешь, что он не знает об их кознях? Наследный принц совсем юн, но он все же законный наследник, разве это не равносильно смерти — бесчинствовать под носом отца-императора? Даже если им все сойдет с рук, они просто свалят вину на кого-то другого. Но покушаться на принцессу — совсем другое дело. Ты был прав в одном: как бы отец-император ни заботился о нашей сестричке, она просто дочь. Если у них все выйдет, отец-император пострадает, но все равно встанет на сторону своего сына, и на этом все закончится. Что касается наследного принца, то он потеряет единственного покровителя в лице сестры. Тогда у них будет достаточно времени, чтобы все детально распланировать и разработать стратегию.
— Значит, для принцессы это не сулит ничего хорошего?
— Не стоит недооценивать мою многоуважаемую сестру. Я уже говорил, что если бы она родилась мужчиной, то несомненно стала бы наследным принцем. Неужели ты думаешь, что двое моих братьев способны остановить ее? Кто знает, что у нее на уме? Ее исчезновение и случайное спасение вполне могли входить в ее планы...
— Господин, этот подчиненный не понимает еще кое-чего. Императрица скончалась, а Вы, старший сын Его Величества, имеете выдающиеся боевые заслуги и уважение простого народа. Этот подчиненный считает, заполучение места на троне не является для вас недостижимым...
— Ушуан, однажды ты поймешь, что богатство и знатность подобны проплывающим перед глазами облакам и дыму*. Жизнь коротка, и нужно ловить миг наслаждения. Я люблю красавиц, а не территории.
— Но, господин, если бы Вы взошли на престол, какую на свете женщину Вы не смогли бы заполучить?
* проплывающие перед глазами облака и дым — 过眼云烟 (guòyǎnyúnyān) — обр. в знач.: преходящий, мимолётный)
Принц Ци посмотрел на Ушуан Хоу и лишь улыбнулся, но ничего не ответил.
В ту ночь десятки посланников покинули столицу, взяв потреты Ли Сянь и Ли Чжуна, а также указ о смертном приговоре. Они мчались от зари до зари...
Тем временем Линь Ваньюэ гнала осла на запад, в город Лянь, в соответствии с планом Ли Сянь.
Линь Ваньюэ хлестала осла по спине маленьким кнутом, вспоминая о сказанном Ли Сянь. Она, наконец, поняла, насколько ограничен был ее кругозор. Слова Ли Сянь позволили ей прозреть. Она была так поражена и рада, узнав, что этот вопрос можно обдумать по-другому.
Линь Ваньюэ испытывала ни с чем не сравнимое восхищение перед Ли Сянь. В то же время ее сердце сдавила тоска. Она мечтала, что однажды станет такой же, как Ли Сянь. Мечтала о том, чтобы Ли Сянь дала ей больше советов, наделила ее знаниями...