Глава 19 Один вдох и три выдоха

— Что скажете, принцесса? Я слышал, император отдал Вам свой меч. Вам не кажется, что сейчас самое время воспользоваться им?

После слов Ли Чжуна атмосфера в комнате накалилась.

Линь Ваньюэ никогда не оказывалась в подобной ситуации, она продолжала стоять, затаив дыхание, и пыталась ухватить суть. Лицо Ли Му тут же потемнело, и его взгляд заметался между Ли Сянь и Ли Чжуном. Ли Чжун посмотрел на него в ответ. Линь Ваньюэ украдкой посмотрела на Ли Сянь, которая спокойно стояла, не проронив ни слова. Ставшая невольной свидетельницей этой сцены, Линь Ваньюэ почувствовала дискомфорт. Ей мучительно хотелось сделать что-нибудь, что разрядило бы атмосферу. Тем не менее, она отдавала себе отчет: в данный момент ситуация не нуждаются в ее вмешательстве. "Не забывай о первоначальных намерениях при вступлении в армию! Не забывай об уязвимости своего авторитета. Стать командиром батальона — редкая возможность, незачем привлекать внимание генерала...".

— Принцесса, скажите ему! Нашей великой стране больше сотни лет, о каком оправдании в капитуляции может идти речь? Принцесса, Вы родом из императорской семьи, разве Вы не должны защищать достоинство государства?

— Генерал. Я хочу высказаться.

— О? И что же ты хочешь сказать?

Линь Ваньюэ упала на колени, внутренне вздыхая с сожалением. Но сожалеть уже было бессмысленно. Стрела уже на тетиве, остается лишь...

* стрела уже на тетиве — 箭在弦上 (jiànzàixiánshàng) — обр. об обстановке, в знач.: созреть, накалиться, чрезвычайно напряжённый, готовый к действию

— Генерал, наверное, помнит, что я не учился, будучи ребенком, и имею весьма узкий кругозор, я недостоин внимания*. Но однажды к нам в деревню забрел странствующий торговец. Он рассказал нам одну историю, из которой я кое-что помню: по некоторым обстоятельствам один главнокомандующий отверг приказ императора!

Линь Ваньюэ опустилась на колени, низко склонив голову, ее сердце бешено забилось. Она сама не поняла, как это случилось. До этого самого момента она всегда была предусмотрительна. Сегодня, вопреки всему, она потеряла контроль...Она не смела поднять головы, чтобы присутствующие здесь не увидели выражение ее лица.

* недостоин внимания — 人微言轻 (rénwēiyánqīng) — обр. в знач.: маленький человек, незначительная фигура

После недолгого молчания Ли Му выкрикнул:

— Хорошо! — он почувствовал некое облегчение, затем повернулся к Ли Чжуну, — в моем лагере не читают книг, но солдаты знают правду. Шицзы есть что сказать?

— Ты..! — услышав очевидную насмешку в словах Ли Му, Ли Чжун пришел в ярость. Он не мог ничем возразить, и ему оставалось только злобно уставиться на Линь Ваньюэ.

— Хе-хе, к тому же я господствующий дядя принцессы по материнской линии. Ты действительно верил, что принцесса собственноручно зарежет своего дядю?

— Принцесса, я не это имел в виду... — Ли Чжун с беспокойством повернул голову к Ли Сянь, пытаясь разъяснить ситуацию.

Ли Сянь лишь безразлично улыбнулась, кажется, даже не обратив внимание на эти оправдания:

— Шицзы малость вспыльчивый, не берите в голову, принцесса это понимает.

От чуткости Ли Сянь сердце Ли Чжуна встрепенулось. Ему показалось, будто Ли Сянь смущена, и он пролепетал:

— Принцесса~

— Генерал! Если нет указаний, я могу идти!

— Ну, иди! — Ли Му махнул рукой в сторону Линь Ваньюэ и с улыбкой посмотрел на нее. В его взгляде, заметила Линь Ваньюэ, было восхищение и одобрение.

— Есть! — Линь Ваньюэ медленно поднялась с земли, держа очи долу, поклонилась и вышла из шатра.

Далеко отойдя от шатра, Линь Ваньюэ тяжело вздохнула и подняла руку, чтобы смахнуть выступившие на лбу бисеринки пота. Отойдя не дальше пяти шагов, она опять тяжело вздохнула. Сейчас она немного сожалела и не знала, правильно ли поступила. На самом деле она была в замешательстве: казалось, что что-то уже давно пошло не так, и она не понимала, что.

Линь Ваньюэ медленно направилась к своей палатке и уже через полпалочки ладана лежала в кровати. Перед глазами невольно мелькнул образ Ли Сянь, ее ошеломительный взгляд. То, как она смеялась, пока Линь Ваньюэ тренировалась в стрельбе из лука, как терпеливо слушала обо всех этих нудных вещах о военной жизни. Или то, как она мягко сказала Линь Ваньюэ, что все это останется между ними. Наконец, ее беспомощный взгляд тогда в шатре. После сегодняшнего инцидента Линь Ваньюэ боялась воссоздавать образ принцессы в главном шатре. В ее груди расцвело чувство, которое она не могла подавить... Должно быть, очень тяжко, когда кто-то заставляет тебя достать меч, чтобы надавить на своего родного дядю.

Линь Ваньюэ зарылась головой в подушку и замотала головой. Нить сожалений бесследно исчезла.

...

Ночь, лагерь Ли Сянь.

Ли Сянь сидела напротив стола с масляной лампой. Рядом с лампой лежали два квадратных кусочка шелковой ткани с изящно написанными иероглифами. Перед Ли Сянь стоял на коленях человек в черной маске. Освещение в палатке было слабым. Человек стоял неподвижно, даже звук дыхания невозможно было расслышать, словно он сливался с мраком палатки.

Ли Сянь протянула свою белоснежную руку, чтобы взять письмо, и поднесла его к пламени: "Император хотел передать наложнице Фэй титул императрицы". Шелковая ткань через мгновение сгорела дотла.

— Передай распоряжение, пусть наложница какое-то время пролежит в постели. По крайней мере, до тех пор, пока я не вернусь.

— Есть!

— В довершение всего, пусть Небесный Отдел хорошенько подготовится. Если я не вернусь вовремя, пусть он доложит отцу, что наложница Лян слишком слаба и не сможет справиться с обязанностями.

— Есть!

— Действуй с особой осторожностью, не дай ей умереть.

— Есть.

— Передай остальным одиннадцати знаменосцам оставаться в тени и ждать распоряжений.

— Есть!

— Ступай.

Ночная тень беззвучно исчезла.

Ли Сянь, щурясь, посмотрела на пламя масляной лампы, затем взяла другой шелковый кусок письма. После неустанного перечитывания она загадочно улыбнулась уголком губ. Наконец, Ли Сянь поднесла письмо к пламени. Мелкая надпись гласила: "Принцесса отошла на расстояние, Фэйсин смотрит на руку, витая в своих мыслях...Фэйсин вышел из главного шатра, прошел восемнадцать шагов, вздохнул, смахнул рукой пот, вздохнул, прошел пять шагов, три раза вздохнул. Фэйсин зашел в палатку, упал на кровать...". Ли Сянь наблюдала за тем, как кусочек шелка превращается в пепел. Ее губы снова тронула улыбка, а на щеках проступили ямочки.