Глава 147 Выкраивая моменты досуга из напряженной жизни

Комнату снова окутала тишина. Они сидели в молчании и слегка улыбались, посылая друг другу кроткие взгляды.

Ли Сянь беспокоилась, что Линь Ваньюэ может заскучать, поэтому приказала принести доску с облавными шашками. Они начали партию, время от времени ведя непринужденную беседу. Они говорили обо всем: о прошлом и настоящем, о столице и народе, о военной тактике и стратегии облавных шашек. Темы сменяли друг друга, разговор проходил плавно и гладко. Незаметно пролетели полдня отдыха.

После ужина Ли Сянь принялась менять Линь Ваньюэ повязки и накладывать мазь на рану.

Линь Ваньюэ сидела на кровати, забрав голени под себя. Грудь была разбинтована, волосы слабо стянуты лентой на макушке. Она опустила голову и положила обе руки на колени. Обнаженная до пояса, она сидела с ровной спиной. Без покровов одежды очень четко разглядывалась разница оттенков на ее коже.

Ли Сянь с прической замужней женщины, открывающей вид на заднюю часть ее красивой изящной шеи, сидела позади Линь Ваньюэ. Она засучила широкие рукава своего дворцового платья, обнажив тонкие запястья. Хотя ей не подобало сидеть в такой позе, это не отнимало элегантности, которую источала вся ее осанка.

На прикроватном столике лежала открытая медицинская сумка с разными по размеру и цвету пробок фарфоровыми бутылками.

Ли Сянь с серьезным выражением лица осмотрела крестообразную рану на спине Линь Ваньюэ. Она достала из сумки зеленую бутылочку, откупорила ее и отработанным движением выложила на ладонь изумрудно-зеленую мазь. Отставив бутылку, она взяла нефритовое лезвие цвета слоновой кости, соскребла мазь со своей руки и нанесла на рану Линь Ваньюэ.

— Рана неплохо заживает, уже начала зарастать, — голос Ли Сянь звучал мягко и нежно. Просто слушая его, Линь Ваньюэ чувствовала, как во всем теле разливается спокойствие.

— Неудивительно, что в последние несколько дней она чесалась.

Охлаждающая мазь, аккуратно распределяемая холодным лезвием из нефрита, равномерно покрыла рану Линь Ваньюэ. Ли Сянь всего лишь наносила мазь, но это все равно было очень приятно, что Линь Ваньюэ прищурилась от удовольствия.

— Нужно терпеть даже если она чешется. Не расцарапывай ее.

— Мхм.

Ли Сянь как бы невзначай спросила:

— Этот шрам остался с того времени?

С того, как Линь Юй погиб в бою.

— Мгм.

— Она такая длинная. Хорошо, что рядом была Юй Вань и помогла с заживлением. Было бы опасно, если б туда попала инфекция.

Тон Ли Сянь оставался таким же успокаивающим и мягким, но Линь Ваньюэ остро уловила в нем след чего-то опасного. Она тут же напрягла спину.

Ли Сянь заметила эту смену настроения. Она приподняла уголки губ и продолжала смазывать мазь лезвием.

— Тогда... действительно спасибо ей за это.

— Мгм.

— Принцесса…

— Что было, то было. Я не собираюсь ничего вынюхивать.

За исключением того, что, хоть Ли Сянь и знала о преданности Юй Вань, именно ее отчеты смели догадки Ли Сянь о личности Линь Фэйсина. Пусть даже чувство "предательства" было не из приятных, Ли Сянь вынуждена была признать, что Линь Ваньюэ обладает уникальной харизмой. Она искренняя и заслуживающая доверия, но это не было очевидным. Словно струйка воды, она незаметно для себя притягивает к себе людей.

Линь Ваньюэ расслабилась и беззвучно рассмеялась:

— Спасибо, принцесса.

— Если мои расчеты верны, через несколько дней отец-император издаст указ о моем возвращении в столицу. Завтра я передам фуме три цичжу, которых я спрятала на северной границе. Распоряжайся ими, как пожелаешь.

Линь Ваньюэ крепко сжала руки, лежавшие на коленях. Из глубины ее сердца хлынул теплый поток, захлестнувший все тело. С тех пор как ее тайна была раскрыта, Линь Ваньюэ поняла, что Ли Сянь начала постепенно делиться с ней тем, что не предназначалось бы ей, будучи она "мужчиной".

Ли Сянь продолжала:

— Старайся не выставлять Теней напоказ, лучше позволь им отвечать за твою безопасность и выполнять секретные поручения.

— Мгм.

— Как можно скорее дам тебе список имен. Все эти люди — солдаты северной границы, фума может спокойно их использовать.

— Мгм.

— Передай повязки.

Линь Ваньюэ подняла повязки и передала их Ли Сянь через плечо.

Вытерев руки полотенцем, Ли Сянь взяла их. Один конец она зафиксировала на спине Линь Ваньюэ и другой передала ей. Линь Ваньюэ обернула корпус и вернула оставшуюся часть Ли Сянь для следующего мотка. Они работали гармонично, понимая друг друга без слов.

— Есть еще один человек, который знает о тебе... лекарка, которая приходила сюда и лечила тебя. Ей нельзя задерживаться на северной границе, да и я не хотела, чтобы об этом узнали другие. Не поступай опрометчиво без моего присутствия. Заботься о себе как следует и не получай больше ранений.

— Поняла.

Ли Сянь взяла маленькие ножницы и, вырезав отверстие на конце повязки, ловкими пальцами завязала узел.

— Я оставлю тебе еще Юцинь, можешь держать ее при себе. Из всех цичжу именно у нее превосходный навык врачевания и обращения с ядом. Ей можно позволить проверять питье и еду. Однако она не знает о правду о тебе, поэтому будь осторожна. Если получишь травму... разреши ей лечить тебя. Ты спасла ей жизнь, так что можешь не беспокоиться, она точно не предаст.

— Принцесса... — Линь Ваньюэ превращалась в лужицу, середина ее груди болела и пульсировала. Слушая непрерывные наставления Ли Сянь, она чувствовала приближение разлуки.

Время расставания еще не пришло, но ей уже было невыносимо.

— Ладно, вставай и одевайся. Бинтование груди может подождать.

Линь Ваньюэ оделась, как ей было велено, затем повернулась и села лицом к Ли Сянь.

Линь Вэньюэ не скрывала своей сердечной муки по Ли Сянь. Ее пристальный взгляд, как у безумно влюбленного дурачка, был прикован к лицу принцессы.

На щеках Ли Сянь заиграли едва заметные ямочки. Ее алые губы слегка приоткрылись:

— В одно как-то утро луну заволокло туманом, отчего страшусь я судьбы сгнить скелетом в канаве*? Простая женщина родом из крестьянской семьи, сижу сейчас в шатре главнокомандующего, известного всем как Летящий генерал. Когда бывало, чтобы женщины проигрывали мужчинам?

* Ли Сянь цитирует "Песнь моему прямому духу" Вэнь Тяньсяна, но добавляет перед первой строкой 婵娟 (название деревни Чаньцзюань, также имеющее другое значение: "луна" или же образное выражение, описывающее неотразимо красивую женщину) и 何惧 ("отчего страшусь") перед следующей

В одно как-то утро

злой непогоды став жертвой (一朝濛霧露),

думал: судьба мне

сдохнуть скелетом в канаве (分作溝中瘠)

Линь Ваньюэ обомлела и словно проглотила язык. Она смотрела на Ли Сянь обжигающе горячим взглядом, полным восхищения. Немного погодя она повторила эти слова вполголоса:

— Известного всем как Летящий генерал... когда бывало, чтоб женщины проигрывали мужчинам? Принцесса…

Ли Сянь, не переставая улыбаться, мягко продолжила:

— Нынешняя ситуация на северной границе — отличный для тебя шанс проявить свои способности. От меня не будет большой пользы, если я останусь, поэтому я с нетерпением буду ждать результатов в столице.

Вся сдержанность и контроль Линь Ваньюэ иссякли в одно мгновение. Она раскинула руки и, наклонившись вперед, заключила Ли Сянь в свои объятия.

— Принцесса... — голос Линь Ваньюэ дрожал. Все ее тело дрожало. Она была чрезвычайно взволнована, но обнимала Ли Сянь очень бережно, не используя ни капли силы. Казалось, в ее руках находилось хрупкое бесценное сокровище.

Линь Ваньюэ родилась в простой семье и не считала себя ровней Ли Сянь, обладавшей блестящим талантом и красноречием. Но в этот момент она была так возбуждена, что не могла сдержаться. Она чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Хоть она только и умела, что воевать, она восхищалась человеком, который знает все. И с этим человеком она сочеталась законным браком, дала присягу медным гусем. Она женилась на Ли Сянь!

Это чувство поистине было наилучшим!

Сначала застыв от внезапных объятий, Ли Сянь тут же расслабила свое тело, позволяя Линь Ваньюэ обнимать так, как той хотелось. Она протянула руку и нежно похлопала Линь Ваньюэ по спине, успокаивая ее дрожащее тело.

Объятие длилось недолго: Линь Ваньюэ первая отпустила Ли Сянь и с особой осторожностью начала изучать ее лицо. Ли Сянь улыбалась, как и раньше, отчего в груди Линь Ваньюэ словно растекался теплый сладкий мед.

— Принцесса~, — пшеничного цвета лицо Линь Ваньюэ расцвело ярким румянцем, радость на ее лице невозможно было утаить. Ее брови поползли вверх, уголки губ приподнялись. По этому выражению лица можно было сказать, как сильно ее распирало от счастья.

Ли Сянь знала, что с самого их знакомства Линь Ваньюэ не умела скрывать свои эмоции. Это чистое, простодушное счастье заразило ее, и помимо своей воли она улыбнулась еще шире.

Она смутно начала понимать, что в этой жизни ей не удастся постичь простое, откровенное счастье как у Линь Ваньюэ.

— Принцесса, ты оставила мне своих цичжу, но что насчет тебя?

— Не беспокойся об этом. Еще до своей кончины матушка-императрица вверила мне двенадцать цичжу, у меня их более, чем достаточно.

— Хорошо, — удостоверившись во всем, Линь Ваньюэ кивнула.

Ли Сянь продолжила:

— Тем более я буду в столице, у меня уже есть гарантия безопасности. Но с тобой все по-другому. На людях или в тени ты должна быть крайне осмотрительна.

— Поняла!

— Полагаю, отряд, посланный уничтожить гуннский провиант, очень скоро вернется. Можешь завтра уже писать отчет. Независимо от того, вернутся они или нет, этот отчет должен быть представлен отцу-императору до того, как на границу приедет брат Ци.

Линь Ваньюэ немного подумала и поняла намерения Ли Сянь. Она кивнула, но все же спросила с некоторым беспокойством:

— Но... откуда принцесса знает, что у них все получилось?