— Да, — тихо произнёс Генри. — Только сначала я уложу ребёнка, а затем присоединюсь к тебе.

Хихикнув, Каллиопа ещё раз его поцеловала и выскользнула из комнаты. На долю секунды мне показалось, будто Генри весь сдулся. Он крепче прижал к себе Майло, защищая, и вновь взглянул на Аву. Никто из них не произнёс ни слова. В итоге Генри развернулся и покинул комнату, оставив Николаса прикованным к стулу.

Я закрыла глаза. Если есть шанс, что мы переживём это и сохраним отношения, я должна помнить, что он делал это не по своей воле. Как я предлагала себя Кроносу в обмен на безопасность Майло, так и Генри сдался Каллиопе. У меня нет права обижаться на него. На Каллиопу, Аву и всех членов Совета до единого, которые это допустили, — да. Но не на Генри.

— Кейт, — позвала Ава, как только он вышел. Я открыла глаза. Николас вновь потерял сознание, его грудь слабо поднималась и опускалась. Ава стояла рядом. — Теперь ты понимаешь?

Понимаю. Это не отменяет её предательства. Это не вернёт нашу дружбу. Но я понимаю.

— Генри всё ещё любит тебя. Я не забирала это у него. Я бы не смогла.

Но всё же она заставила его влюбиться в Каллиопу. Это любовь, пускай даже искусственная. Слова Авы не отменят происходящего в спальне.

Я вздрогнула. Нужно перестать об этом думать. Сегодня я увидела достаточно. Ава извинилась уже столько раз, что её слова потеряли всякий смысл. Мне нужно уйти прежде, чем боль проберётся так глубоко в сердце, что я никогда уже не оправлюсь.

Я уже начала исчезать, когда Ава заговорила вновь:

— Кронос собирается сбежать во время зимнего солнцестояния.

Но она уже сообщила об этом Совету и знает, что я там присутствовала. Я уже погружалась в зыбучие пески, заканчивая видение.

— И… — добавила Ава. Её голос звучал издалека, едва ли громче шёпота. — В первую очередь он собирается разрушить Нью-Йорк.